Игра без правил - читать онлайн книгу. Автор: Семён Афанасьев, Влад Тепеш cтр.№ 33

Дисквалифицированными оказались тот самый французский спецназовец Сорель и сибиряк Пореченков. Причем, что характерно – за порчу камер.

Данных, позволяющих точно определить, что и как произошло, у нас не было, но я сразу нашел логичное и правдоподобное объяснение.

- Значит, смотрите, - сказал я остальным, когда мы собрали по этому поводу военный совет. - Каким-то образом «апачи» доходят до идеи сломать камеры чужими руками, и неважно, сами или с подсказкой Боливара. Им нужен живой пленник. Кто пойдет ловить пленника? Конечно же, самые подходящие для этого люди – как раз таки охотник-сибиряк и боец GIGN. Пореченков с легкостью выслеживает Вилича, затем Сорель, имеющий опыт боестолкновений на кинжальных дистанциях и захвата подозреваемых живыми, берет его в плен. Они приводят пленника к себе и заставляют ломать камеры под страхом смерти. Маркус, а когда точно ты увидел, что Сорель и Пореченков дисквалифицированы?

- Да вот буквально за пять минут до того, как сказал тебе. До этого смотрел в планшет за пятнадцать минут, потом отошел, возвращаюсь – а там новость.

- Ну тогда все сходится: оба были дисквалифицированы практически только что. Они заставляют Вилича ломать камеры, оператор Корпорации сообщает межгосударственной надзирающей группе – и те дисквалифицируют Вилича по факту нарушения, совершаемого в реальном времени. Однако с Сорелем и Пореченковым все не так однозначно, и Корпорация потратила почти целый день на консультации, рапорты и прочие процедуры, чтобы причислить Сореля и Пореченкова к соучастникам, а верней даже к инициаторам нарушения. Я не в курсе всех внутрисистемных процедур – но в итоге оба умника дисквалифицированы за нарушение правил.

- Ха! И Боливар этого не предусмотрел? Классную услугу он оказал всем нам, - улыбнулась Ильза.

- Это называется «профессиональная деформация». Наркоторговцы часто используют подневольных курьеров, которых заставляют везти наркотики через границу. Судьба самого курьера их не волнует, а самим наркоторговцам ничто не угрожает. Вот он по этому шаблону и мыслил, сбросив со счетов риски самих организаторов. Как видим, зря.

- А у меня тогда вопрос, - сказал Вогель. – Почему не пострадали мы? Сноу ломала камеры по твоей, Профессор, идее, по приказу Джейсона и под моей охраной, но никого из нас не дисквалифицировали.

- Несколько моментов. Первый – Сноу делала это добровольно, без принуждения. Второй – когда камеры ломает Сноу, это не является терминальным нарушением правил, а всего лишь мелким проступком. Такие правила она подписала – в том и ее ценность для нас. Третье – у Корпорации ушел целый день, чтобы убедить надзирающий орган в том, что Сорель и Пореченков нарушили правила, и это при том, что признак их соучастия – стволы, направленные на Вилича – налицо. В нашем же случае в Корпорации увидели, что мы воспользовались их ошибкой, утерлись и не стали ничего предпринимать. Либо осознавая, что дело не выгорит, либо даже понимая, что наши действия им на пользу. Но когда «апачи» начали обезьянничать – тут уже Корпорация осознала возможный ущерб. Опять же, поймите разницу: у нас есть особый игрок, который очень важен, которым мы не можем рисковать и которого будем защищать. Это потенциально чревато крутыми зрелищами, а возможный ущерб невелик, как я уже говорил. Однако когда ты хватаешь постороннего игрока и его руками начинаешь наносить большой урон… Нас останавливает от тотальной зачистки на огромных площадях то, что у нас лишь одна Сноу, которую мы должны беречь. «Апачи» чужими руками могли бы в потенциале вынести нахрен все камеры на Острове, нанеся Игре непоправимый ущерб. Вот и пришлось Корпорации принимать меры.

- Ладно, и что мы имеем в итоге? – подытожил Блекджек. – У них минус два самых опасных и деятельных человека. Все, ни один, ни другой больше не смогут участвовать в активностях за пределами пещер, где сидят «апачи». Потрясающий выстрел себе в ногу, что тут сказать… Но есть у этой медали обратная сторона. Они сами себя поставили в положение, которое в долговременной перспективе будет иметь для них тяжелые последствия, и их единственный выход, как мне кажется – попытаться расправиться с нами как можно быстрее. Например, они могут взять нас в осаду, в этом случае дисквалификация двух снайперов не будет иметь значения, ведь мы и так будем знать, где примерно они сидят. Вот смотрите.

И он начертил на картонной упаковке от консервов схему.

- Вот наш лагерь, вот простреливаемая нами и ими полоса. Если тот же Сорель сидит вот тут, в километре с гаком – ну и что, что мы будем знать, что он там? Мы не достанем до него, он не достанет до нас. Но когда мы попытаемся, скажем, прорваться из осады – мы должны пройти по простреливаемому им пространству, будучи у него как на ладони, и он в укрытии, а мы на голом песке, можно сказать. Когда мы выбирали место под базу – ну, мы тут, «апачи» там, и никто не горит желанием устаивать полномасштабную войну. Нас до сего момента защищала не выгодность позиции, а бессмысленность атаки. Теперь ситуация иная, и наш лагерь уже не так хорош, как раньше. Нас вполне можно тут запереть, если иметь больше людей, чем у нас.

- Вариант с осадой вполне возможен, - согласился я, - но, по моему мнению, он проигрышный для них. Во-первых, нас нельзя заморить голодом по одной простой причине. Это я. Стоит мне позвать дрона и через камеру попросить зрителей помочь нам с едой и медикаментами – и нас завалят посылками. Еще до моей отправки на Остров была куча организаций типа «Цивилизованные люди против варварских забав», многие насчитывали десятки тысяч членов. Сейчас я, пообещавший отыметь игру и Корпорацию – их надежда, их чемпион. При необходимости они нас поддержат. Вы, скорей всего, не слыхали о бизнесмене по имени Доди Аль-Хашогги, потому что уже были на Острове, когда он внезапно стал знаменитым, пообещав миллиард долларов тому или тем, кто сумеет закрыть Игру. Таких филантропов много, сейчас они – мои болельщики. Если нам понадобится поддержка поставками – она у нас будет, причем на миллионы долларов. Так что измором нас не взять.

- Хм… Может, нам и за контейнерами ходить не надо, раз так? – хохотнула Ильза.

- Надо, надо. Люди поддержат меня, если дело дойдет до реальной жести, это даст им чувство причастности к моим попыткам поиметь Корпорацию. Но за здорово живешь кормить свору убийц они, конечно же, не станут. Но вернемся к вариантам. Второе, почему у нас выгодное положение – это как раз дисквалификация двух самых опасных стрелков «апачей». Все, у них больше не работает ни ночное видение, ни цифровые прицелы, ни перки. Днем они могут отстреливать дроны – ночью они беспомощны, будучи как на ладони у дронов и, как следствие, у нас. Наконец, у нас два «тюленя», у которых работает все. Джейсон, у тебя сколько очков? ПНВ есть?

- Естественно. Где-то за сотню.

- Макс?

- Нету. Всего тридцать семь.

- Хватит на покупку ПНВ и две активации. Надо больше, заработаем тебе рейтинга, как только подвернется возможность. Но вообще расклад понятен, да? Вы двое – смертоносные ночные хищники, противостоять вам некому. Работая настолько безопасно, насколько это вообще возможно, вы сможете делать еженощно вылазки за «фрагами», и всего лишь несколько убитых вами отобьют желание осаждать нас у остальных «апачей».