Единственная для Зверя - читать онлайн книгу. Автор: Майя Бессмертная cтр.№ 38

Алиса всё это время бегала вокруг нас, скуля как побитая собачонка и пыталась нас разнять, оттаскивая своего любовника за красные труселя, а меня — за рукав куртки. Я даже не знаю, за кого она болела и за кого переживала в этой схватке, но мне очень хочется думать, что хотя бы ей было не всё равно на меня.

Равнодушие — самая страшное.

Морщу нос, перекладывая уже подтаявшее мороженое немного левее, и снова прокручиваю в голове всё произошедшее в зале.

Я даже не помню, почему мы, наконец, закончили драться. Пожалуй, я просто выдохся без подготовки, а побеждённый Бельцев, застонав после последнего удара, просто рухнул на маты, на которых всего несколько минут назад он трахал мою жену без всякого зазрения совести.

Да и откуда у этой груды мышц совесть?

Думаю, Алиса — не первая его жертва, и он очень скоро ей наиграется, оставив её в придорожной канаве, обобрав до нитки. Хотя, брать у моей супруги, которая работает скромным парикмахером в затрапезном салоне особенно нечего.

Всё, что у нас есть — принадлежит мне.

И я не собираюсь с ней ничем делиться.

В кухню вбегает чумазая Варечка, перемазанная фломастерами и застаёт меня в весьма странной позе — я сижу, скрючившись на стуле, задрав лицо к потолку, на котором красуется эскимо в шоколаде.

Блин, совсем не вовремя.

— Папочка, что ты делаешь?

Хмыкаю, придумывая какой-нибудь нестандартный ответ, чтобы успокоить ребёнка. Ну, не говорить же ей, что я, солидный человек, главный редактор журнала, подрался как обычный мальчишка? И с кем? С любовником её матери!

Пожалуй, это чересчур для детской психики.

— Мороженое размораживаю.

— Зачем?

— Тёпленькое есть приятнее.

Вроде, мой ответ удовлетворил малышку, потому она спокойно кивнула, продолжая наблюдать за странным процессом разморозки.

М-да, зря это выдумал — огромный фингал, разливающийся вокруг глаза я вряд ли смогу скрыть от её бдительных глазёнок.

В коридоре раздаются лёгкие шаги, и на кухню вплывает Софья Михайловна, держа в руках альбом для рисования.

— Вы уже вернулись? А мы…

Слова застревают у неё в горле, и она тихонько ойкает, конечно же, сразу поняв, в чём дело. Тут не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы не понять, почему у меня из уголка рассечённой губы тонкой струйкой запеклась кровь, а под левым глазом расплылся весьма внушительный синяк.

— Кто вас так, Андрей Владимирович?

Вижу, как содрогнулась дочь при виде меня и откидываю полурастаявшее мороженое на стол — не помогло, чёрт возьми. Надеюсь, я выгляжу хотя бы не как Чудовище? И как я ещё умудрился доехать до дома за рулём с заплывшим глазом?

— Какой-то отморозок. Хотел отобрать у меня самое ценное, ну я и пошёл врукопашную, дурак.

— Отбились?

— Не удалось. Он почти всё у меня отобрал.

Женщина картинно прижимает ладонь к раскрытому рту, оглядывая меня с ног до головы — потного, с взъерошенными волосами, стоящими на голове ёжиком, и кладёт свою тёплую ладонь на плечо Варе, как бы успокаивая её таким жестом.

— Так надо в полицию обратиться.

— Да ну, не станут они никого искать, это дело глухое. Вы не посидите у нас ещё немного, я хочу принять душ.

Софья Михайловна поспешно кивает и уводит с собой послушную Варечку, прикрыв дверь на кухню. Отлично! Сейчас вызову мастера и сменю дверной замок, чтобы наглая Алиса не смогла больше переступить порог моей квартиры.

Её тут больше не ждут.

А дочери я как-нибудь это объясню.

*****

Настойчивый звонок в дверь заставляет меня содрогнуться от неприятных ощущений, и сердце тревожно замирает в груди, кажется, перестав биться. Дочь, удобно устроившаяся на моих коленях за просмотром передачи «Спокойной ночи, малыши», быстро поворачивает своё личико на меня, слегка растягивая при этом слова:

— Папа, это мама пришла?

— Вряд ли, дорогая. Я же тебе сказал, что маму поспешно вызвали в командировку.

Провожу ладонью по светлым волосам дочери, активно втягивая носом воздух, и радостно выдыхаю — хорошо, что Варя ещё мала и не понимает, что у парикмахеров не может быть никаких срочных командировок. Конечно, если это не парикмахер самого президента.

Доча слабо кивает, вновь впериваясь в экран телевизора, а я аккуратно пересаживаю её на диван, снимая со своих колен:

— Пойду, посмотрю, кто там, хорошо?

Слабый кивок головы.

— Не выходи из гостиной, мало ли кто там, я не хочу.

Снова кивок.

— Умница.

Встаю с дивана, слыша, как легко звякнули его пружины, примявшиеся под моим весом, и выхожу из гостиной, плотно прикрыв за собой дверь. Хорошо, что по телевизору сейчас идут любимые Варей «Барбоскины». С ними она вряд ли захочет ослушаться меня и покинуть всё-таки место у голубого экрана.

Снова протяжный дверной звонок.

Подхожу к входной двери, прильнув к «глазку» здоровым глазом и закусываю губу. Естественно, это Алиса. Никого другого я и не ждал, так бесцеремонно пытающегося проникнуть на мою жилплощадь.

Накидываю цепочку, как часть дополнительного механизма, и щёлкаю замком. Образовывается щель между косяком и дверью размером, примерно, в десять сантиметров, и я обозреваю красное от гнева лицо супруги.

Жаль, пока не бывшей.

— Дрю, впусти меня, ты чего, замок поменял?

Вижу, что она слегка взволнована, а её обычно спокойные глаза забраны синевой тумана, как будто, она долго плакала перед этим разговором. Но мне всё равно. Я больше не куплюсь ни на её сладкую ложь, ни на её нелепые оправдания.

Хватит.

Пора оправдывать свою фамилию, которую, кстати, Алиса Михайловна в ЗАГСе так и не взяла, предпочитая остаться Никоновой. Так что, никакой больше связи между нами нет, как бы ей этого не хотелось.

— Не впущу, уматывай к своему Бельцеву и оставь меня в покое. Документы на развод тебе пришлёт мой адвокат.

Чеканю каждое слово, не сводя с супруги грозного взгляда. Если бы взглядом можно убить, то мой уж точно бы всадил в виноватое Алискино личико пару сотен острых кинжалов.

— Развод?

В серых глазах моей жёнушки плещется какой-то разноцветный пазл, собранный из ужаса, непонимания и тревоги и я приподнимаю свои кустистые брови, вцепившись пальцами в косяк двери.

Нет, я просто ушам своим не верю.

— А ты думала, что я приму тебя после измены с распростёртыми объятиями и буду расхаживать по городу дальше, цепляясь за провода своими ветвистыми рогами, подобно оленю?