— Вика, я хочу поговорить начистоту.
Я могу только кивнуть.
— Присядем, — командует Полонская.
Она приземляется на диван, я в кресло сбоку. Впрочем, мы можем видеть глаза друг друга. Хотя мне боязно смотреть в ее серые, как у Богдана, омуты. Сама Анна делает несколько вдохов и выдохов.
— Спрошу прямо, — начинает она, — ребенок однозначно от Богдана?
Да, это вопрос долгое время стоял и у меня. Но сейчас меня все равно колет эта тема. Становится обидно, даже уважение перед матерью любимого бледнеет. Впрочем, я не хамлю.
— Мы с Богданом уже всё выяснили.
Губы Анны тут же поджимаются, она явно не ожидала такого.
— Я просто хочу знать, — она поднимает голову, — вы утверждаете, что отец малыша — мой сын? У вас ведь были и другие отношения.
Но мне нечего добавить.
— Могу точно сказать одно, Анна Матвеевна, данная информация касается только нас двоих.
— Но я должна знать!
Она в крайнем изумлении. Да, ожидаемо было бы, начни я оправдываться. Говорить о сроках, словах врача. Но мне мерзко и даже стыдно. За всю жизнь у меня было два мужчины. Да, второй появился быстрее, чем диктует здравый смысл. Но я осознала ошибку! Теперь я уверена, мне нужен лишь Богдан. А при расставании я лучше навсегда останусь одна.
Но что было, то было. Теперь окружающие сомневаются в отцовстве моего ребенка. Чувствую, глаза режет. Трачу всю выдержку, чтобы не расплакаться.
— Вы можете спросить своего сына…
Анна Матвеевна глубоко вздыхает, сцепляет пальцы.
— Поймите, Вика, я не против вас! Меня как раз и волнует мой сын. Я хочу, чтобы в семье он жил спокойно. А ваша история слишком запутанная! Вдруг ребенок не от Богдана и появится настоящий отец? Или вы снова решите расстаться.
Женщина хочет проиграть жизнь своего сына на много шагов вперед. И на каждом спуске оставить по стогу соломы.
— Как будущая мать поймите меня.
Глажу живот. Ее позиция мне предельно ясна, только легче от этого не становится.
— Я не обманываю Богдана и не собираюсь этого делать, — стараюсь говорить спокойно, — я люблю его.
Все же я решила высказать свою позицию. Мать Полонского трет виски.
— И он вас любит. Я это вижу… — признается она. — Как трудно! Я очень боюсь его потерять…
Речь Анны становится бессвязной. Видно, что женщину душат эмоции. Мне кажется, или внутренне она дрогнула? Может, не все потеряно в нашем общении?.. Мне тоже сложно. Непросто подобрать слова, когда тебя обидели, но при этом перед тобой бабушка твоего ребенка. Мы пару минут просто молчим, а потом обе вздрагиваем от резкого звука. Нет, это не животные за стенкой. Кто-то долбится в дверь.
— Боже, кто там? — пугаюсь я.
Моя потенциальная свекровь поднимается на ноги и идет вперед меня в прихожую. Она явно не робкого десятка. Взгляд в глазок, она молча открывает. А я делаю шаг назад, потому что в квартиру врывается Анжелика.
— Вы уже прижали ее к стенке! — вопит она. — Я принесла доказательства.
Я чувствую себя как в стенах дурдома. Что она там притащила? Анна Матвеевна вдруг начинает бормотать.
— Лика, зачем ты пришла?.. Я не хотела так… Давай поедем, поговорим спокойно одни.
Но девица прет напролом и начинает с входа в гостиную. Мы с Анной шагаем за ней.
— Вы что, хотите разводить с ней церемонии?! Да она обманывает всю вашу семью! Вот, как я и говорила, знакомые сделали тест!
— Лика… — Анна как-то сдулась, даже ее плечи опустились вниз.
— Всё хорошо, Анна Матвеевна!
На высоченных шпильках, которые она не сняла у входа, Анжелика проходит к дивану. Сгибает ноги в светлых джинсах, садится на мягкую поверхность. Резким движение откидывает со лба волосы. Достает тонкую белую папку. Мы с Анной провожаем взглядом все ее действия.
— Вот результаты теста ДНК, ее ребенок не от Богдана!
Господи, что за бред?
— Уходите отсюда, — мне надоедает этот цирк.
Лика сразу таращит свои светлые глаза.
— Вот! Она испугалась! — поворачивается к матери Богдана.
Но Анна Матвеевна тоже бледнеет.
— Анжелика, мы ведь хотели сделать это в самом крайнем случае?..
Лика плотоядно фыркает.
— Из природного воспитания вы бы терпели эту девку в семье! Я же сразу сказала, если тест покажет отцовство Богдана, никто ничего не узнает. Я нашла лазейку, чтобы достать ее кровь в клинике. А из вашего дома взяла зубную щетку Богдана. Помните, вы сказали — он поел стряпню Софи и ушел прямо перед нашим приездом. Он чистил зубы. В пирожках был лук!
Боже, у меня кружится голова. Кровь, клиника, лук…
— Что вы несете?! — мой вопрос относится к обеим дамам.
Лика впивается в меня прищуром.
— Выбирай выражения, дорогуша! — «просит» она. — А лучше, иди и собирай свои шмотки! Ты ведь сдавала недавно кровь в своей клинике? Медицина идет вперед и играет против таких вот умниц! Был сделан тест на отцовство, Богдан не имеет отношения к твоему плоду.
Если откинуть в сторону всю чудовищность их сговора и преступление сотрудников больницы, получается… Неужели отец моего малыша все же Павел?.. С чего тогда доктор говорила про сроки? Я чувствую, как кровь долбит в виски. Перед глазами темнеет, но я делаю глубокий вдох и остаюсь в сознании.
Анна Матвеевна задает один вопрос.
— Это точная информация, Лика?
Та снова усмехается.
— Правдивее не придумаешь. Взгляните на документ!
Полонская берет из рук Анжелики бумаги. Пальцы женщины дрожат.
— Можешь выметаться на улицу! — Лику тем временем несет. — Хотя если ты напишешь заявление, Анна Матвеевна поможет тебе из средств фонда. Она добрый человек!
Из голоса «невесты» Полонского сочится откровенный яд. Как может Анна не видеть, кого она уготовила в жены сыну? Когда-нибудь Лика захочет сожрать и его.
— Да, конечно, мы поможем…
Впрочем, Анна не выглядит победительницей. Кажется, она тоже в шоке. У меня же вообще отказывает мозг. Богдан… Он только успел порадоваться, что станет отцом. Мое сердце не хочет верить, что малыш не его. Но тест ДНК… Пусть и полученный таким образом, он свидетельствует об обратном. Внезапно я вспоминаю день, когда сообщила любимому об отцовстве. И те слова, которые услышала до.
— Я ничего не буду собирать и никуда не пойду, — смотрю прямо на женщин, — Богдан примет меня с малышом вне зависимости от отцовства.
Кажется, у Анны Матвеевны блестят слезы. А вот Лика только краснеет.