Я куплю тебе новую жизнь - читать онлайн книгу. Автор: Елена Тодорова cтр.№ 16

– Молчу, потому что, когда я заставляю себя предаться занудному изучению глупости Луизы Миллер, то стараюсь не отрываться. Чревато тем, что на этом я сегодня и закончу.

Стася без тени сожаления проводила взглядом отброшенную Артемом на письменный стол книгу.

Соколовский весьма привлекательный сегодня в кобальтово-синем джемпере и серых брюках. Густые волосы привычно взъерошены в творческом беспорядке. Серые глаза блестят.

– Как Прага? – поинтересовалась она, с улыбкой глядя на друга.

– Хм… нормально. А я уж думал, ты сегодня не уделишь мне внимание. Ничего, что меня не было неделю? «Привет, Соколовский. Садись на стул и подожди пару минут», – передразнил он отстраненный голос Стаси. – Так-то ты за мной скучала?

Девочка смущенно засмеялась.

– Как будто я к преподу на пересдачу пришел.

Она снова рассмеялась на его сравнение. На этот раз уже мягче и свободнее.

– Как дела, Артём? – с подчёркнутым вниманием спросила она и легонько похлопала по кровати рядом с собой, приглашая сесть.

Соколовского уговаривать не пришлось. В ее комнате он был третий раз. Стасе нравилось сидеть с Артемом бок о бок и разговаривать. Они росли, их дружба крепла. Они понимали друг друга. Им было легко. Раньше только с Алисой она могла так поговорить. С бабой Шурой не всякую тему обсудишь.

– Ну, наконец-то, хоть немного тепла в твоем голосе.

– Ты же знаешь, бывает я ухожу в себя. – Беспечно болтала ногами и улыбалась. – А тут еще эта книга. До вторника нужно закончить. Литература – сродни испытанию. Взрывает мозг, заставляя думать о вымышленных людях и их судьбах. Как будто в реальной жизни мало плохого…

– Ну, Насть… Местами согласен, а местами категорически нет. Чем ты вообще занималась на каникулах? – заглянул в зеленые глаза Стаси.

Девочка неопределённо повела плечами. Выпятив нижнюю губу, задумалась.

– В принципе, ничем. Наслаждалась бездельем. Парочку фильмов посмотрела, интересные ссылки я тебе там «В контакте» кинула… Бродила по округе… На речке уже красотень! Травка пробивается, вода шумит…

– Сходим потом, – кивнул Соколовский. – Рисовала что-то новое? – спросил между делом.

– Нет, – поспешно ответила Стася. – Нет, ничего не рисовала, – снова повторила. Потому что не собиралась показывать Артему свои последние рисунки. Впервые не хочет этого делать. Чувствует, что не стоит делиться таким. – А пошли прямо сейчас к речке? Пока не стемнело, а? – воодушевлено предложила Стася, хватая парня за руку и поднимаясь с кровати.

Чуть позже, оставшись одна, Стася осторожно открыла вишневую папку формата А3 и, легонько сдвинув чистые первые листы, достала портрет.

Она все-таки нарисовала его!

Плотный лист бумаги задрожал в ее руках. Испытывала непонятное смущение, будто совершила что-то непозволительное. Словно не имела права рисовать его. Сама не знала, почему рисунок вызывает подобные мысли. Ведь в ее папке было много портретов. Хорошо знакомых людей и случайных встречных. Рисовала всех, кого хотела. А тут почему-то неловко было от мысли, что кто-нибудь увидит этот портрет.

Без всякого тщеславия готова сказать, что работа получилась весьма неплохая. Сходство потрясает. Грифельный рисунок отражает все аспекты его лица. Каждый штрих точно попадает в образ. Поворот лица, положение бровей, взгляд, твердая линия подбородка, напряженные скулы и плотно сжатые губы – попадание на все сто процентов. Сама не ожидала, что получится так хорошо.

– Вот бы Алиса могла это увидеть, – прошептала девочка сама себе.

Егор Аравин, запечатленный умелой рукой, сурово смотрел на улыбающуюся ему Стаську.

– Злись сколько угодно! – задиристо сказала Стася.

Короткий девчачий смешок рассек тишину комнаты.

Я хотел увидеть тебя, чтобы понять,

приятно ли будет опять увидеть тебя.

к/ф На последнем дыхании ©

Восемьдесят первая минута ожидания…

Егор не отодвинул сидение в салоне автомобиля дальше. Не попытался вытянуть ноги и размять затекшие мышцы. Просто потому что не собирался расслабляться. Сидел ровно, ощущая, как напряжение сковывает тело цепкими кольцами. Собранный, раздраженный, уставший, растерянный, разочарованный, обеспокоенный, злой – весь спектр эмоций в перебродившем вареве собственной души. Не лучшее сочетание. Понимал, что ничего хорошего его не ждет. Рефлексировал, копался в себе, с головой погружался в грязную жижу воспоминаний.

Ненадолго вспыхнул свет в салоне автомобиля. Порывшись в дальнем углу бардачка, выудил припрятанную пачку сигарет.

Неясно ухмыльнулся возвратившейся темноте. Срывая пленку с пачки, не испытывал сомнений. Бокс не позволял ему курит. Никому не нужны отдышка и снижение выносливости на ринге. Здоровые легкие – это пятьдесят процентов результата. Но сейчас горький яд ему необходим.

Прихватив зажигалку, вышел из салона. Сделал несколько шагов и невольно поежился от холода, который проникал сквозь тонкую черную рубашку. Зря куртку из машины не взял, но возвращаться не хотелось. Стал в тени раскидистого, пока еще не убравшегося в листву дуба и закурил. Медленно втянул в себя едкий дым, чувствуя, как никотин заполнил легкие.

Воспоминания нахлынули тяжкой лавиной. Беспощадно придавили яркими вспышками из прошлого.

В Алисе всегда был бунтарский дух. Она спорила с гувернантками и учителями в гимназии, прогуливала школу. Рано стала ходить на дискотеки. У матери на первом плане была карьера, гастроли, участие в мюзиклах.

«Дом – это быт. А я творческая натура», – вспомнил он слова матери. Въелось в память на всю жизнь. Теперь вдвойне сторонился людей подобных профессий.

Отец не был настолько безразличным, как мать. Иногда он водил их с сестрой к речке или готовил для них ужин. Иногда… Безбожно мало времени на детей. Заканчивались сьемки одного проекта и начинались новые. В промежутках – спектакли, выставки, благотворительные мероприятия. Бл*ть, смешно до боли! Для посторонних людей их родители были идеальными. Талантливыми, успешными и самодостаточными.

Алиса доставляла родителям хлопоты, к которым они не были готовы. Поэтому в пятнадцать лет ее отправили учиться в школу закрытого типа. Думали, что таким образом усмирят ее мятежность и своевольность. Но не тут-то было. Алиса постоянно сбегала оттуда. Тусовалась с непонятными компаниями, ночевала у малознакомых людей. Поначалу она возвращалась домой после коротких загулов. Егору было тогда тринадцать, и он хорошо понимал, что происходит с его сестрой. Отчетливо помнил чувство тревоги, которое испытывал, глядя на Алису, неестественно и неискренне хохочущую в алкогольном дурмане. Но ни разу не попросил прекратить. Думал, с возрастом успокоится. Остепенится. Не понимал тогда, что она загубит свою жизнь.