Невеста эльфийских кровей - читать онлайн книгу. Автор: Алина Углицкая cтр.№ 20

– Буду, – промямлил он с внезапным смущением.

И только тогда осознал, насколько нелепо выглядит в этой лавке, полной изящных дамских штучек.

– Замечательный выбор! – пропела модистка. – Значит, нам нужен полный набор. Обувь и, разумеется, плащ? Путешествие, как я понимаю, будет неблизким?

Он бросил на нее подозрительный взгляд. Но девушка просто щебетала, рассуждая вслух. Она крутилась по лавке, перебирая вещи на вешалках, и всеми силами старалась не смотреть на клиента.

Бренту стало ее жаль. Если он чувствует себя здесь неловко, то каково ей в его присутствии?

– Пойду, прогуляюсь, пока ты все подберешь, – произнес он, не слишком церемонясь. – Где здесь лавка аптекаря?

– За углом на пересечении улиц, – ответила девушка, немного приободрившись от его слов.

– Вернусь через полчаса.

Бросив на стол пару золотых в качестве залога, Брент вышел.

С ослепшей девчонкой он далеко не уедет, так что придется заночевать здесь. Но ждать два дня это слишком долго. У них нет столько времени.

Придется вспомнить азы врачевания, которым его учили когда-то. И даже если у аптекаря нет нужных лекарств, он сварит их сам – были бы ингредиенты.

Оставшись одна, Ринка какое-то время просто сидела, вслушиваясь в окружающую темноту. Но спустя пару минут обнаружила, что слишком уж сильно вцепилась в подлокотники кресла.

– Сиди здесь, – сказал Брент перед уходом, как припечатал. – И без глупостей!

Она не стала уточнять, что это значит. И так было понятно.

Разжав онемевшие пальцы, девушка машинально растерла их и задумалась.

Слепота, пусть и временная, наложила ограничения, но в то же время поставила ее в зависимость от милости Брента. И сейчас был как раз хороший момент, чтобы поразмыслить над своим положением.

Девочек в монастыре не готовили к самостоятельной жизни. Их не учили принимать решения, ведь в будущем это бы только мешало. «Невесты» должны были стать тенью своих мужей, естественным продолжением мужской воли. Подчиняться, поклоняться и вынашивать детей.

И Ринку тоже воспитывали в этом ключе.

Но сейчас, после всего пережитого, все эти нравоучения казались лишь отголосками какой-то чужой, незнакомой жизни.

Ринке казалось, что та Ринкьявинн, что носила школьный чепчик и фартучек, и та, какой она себя сейчас ощущает – две совершенно разные личности. Первая была похожа на мягкую глину: готовая гнуться и принимать любую форму в умелых руках. Вторая внезапно обнаружила, что жизнь за стенами монастыря вовсе не сказка. Что существуют страх, голод, несправедливость, и не где-то там, далеко, а здесь, рядом с ней. Ей пришлось искупаться в них по самое горло.

Стоило лишь вспомнить дни, проведенные в камере, как все тело прошиб озноб. И Ринка снова, как наяву, ощутила зловоние нужника.

Ей казалось, что она никогда не избавится от этих воспоминаний. И эта вонь будет преследовать ее бесконечно. Что эти миазмы въелись ей в кожу и в волосы, и сколько бы она не мылась – не сможет смыть их до конца.

А еще был старый эрл, его искривленное судорогой лицо, помутившийся взгляд, клочья пены, свисающие со рта, и скребущие воздух руки.

И Герхард.

Мысль о нем заставила Ринку передернуть плечами.

В последнюю встречу он выглядел почти невменяемым. Неужели все, что сказал мэтр Лавьер – чистая правда? Неужели эльфы на самом деле привораживают людей, и ей досталась эта способность? Значит ли, что она тоже опасна?

Мысли перекинулись на Брента.

Казалось, на него совершенно не распространялось воздействие эльфийской крови. Всегда такой спокойный, невозмутимый. Даже слишком спокойный, будто под панцирем из брони.

Девушка перебрала в памяти прошедшую ночь. Поступок Брента вызвал в ней благодарность, но вместе с тем удивление.

Почему?

Что ему помешало?

Ведь их обвенчали по всем правилам, обряд был завершен, это не вызывало сомнений. Почему же он не сделал последний шаг, связывающий не только души, но и тела?

За все это время они так и не успели толком объясниться. Она не решалась задавать вопросы, да и он был немногословен. Несколько коротких рубленых фраз не считаются.

Неизвестность пугала. Ринка чувствовала, что ее новый супруг что-то скрывает. Да и вся его темная личность заставляла испытывать страх.

Она не знала, как к нему относиться. Боялась довериться и доверять. Он для нее все еще был чужаком. Незнакомцем. Смертельно опасным.

Достаточно вспомнить, как он схватил ее за руку. Так быстро могут двигаться только змеи. Или как выдернул из-под кровати и поднял в воздух одной рукой, будто нашкодившего котенка.

Как навис над ней, когда швырнул на постель. У него было такое лицо, что она от испуга едва не лишилась сознания.

И в то же время он позаботился о ней. Заступился. Дал ей свой плащ, нашел чистую одежду, не отругал за то, что она использовала всю воду. Хотя она же видела, как он устал! И даже потом, в постели, он лег на край, давая понять, что не претендует на ее невинность.

Она вспомнила, как в страхе смотрела на него, ожидая посягательств. Как тряслась под одеялом, не зная, что делать. Но он только коротко проронил:

– Холодно?

И укрыл сверху плащом.

Был ли это именно тот момент, когда Брент решил не трогать ее? Или решение было принято раньше?

У Ринки были только вопросы и ни одного ответа.

А еще та загадочная татуировка на его спине. Она чувствовала в ней какой-то особый, сакральный смысл, тайное знание, уходящее корнями в глубокую древность. Такую глубокую, что сама мысль о ней вызывала инстинктивный трепет.

Вздохнув, девушка потрясла головой. Хватит, нужно выбросить эти мысли из головы. Лучше подумать, что делать дальше.

Она не знала, сколько сидит здесь уже без движения. Час или больше? Глаза больше не жгло, и девушка решила избавиться от повязки.

Узел оказался достаточно крепким. Брент постарался. Ринке пришлось повозиться, чтобы справиться с ним. Но вот повязка ослабла, и девушка с облегченным вздохом стянула ее с себя.

Перед закрытыми веками тут же вспыхнули разноцветные всполохи.

Ринка опасливо прикрыла глаза рукой.

А стоит ли открывать? Может, не зря Брент надел ей эту повязку?

Но тут же сама себя перебила: если не откроет, то не узнает! И он не говорил, что ее нельзя снимать.

Последний факт стал решающим.

Прикрываясь руками, она осторожно разлепила ресницы.

В глаза ударил ослепительный свет. Такой яркий, что девушка на мгновение задохнулась.