Философские исследования - читать онлайн книгу. Автор: Людвиг Витгенштейн cтр.№ 39

Вправду ли вычисление в воображении в некотором смысле менее реально, нежели вычисление на бумаге? Реально ли «вычисление в уме»? – Сходно ли оно с вычислением на бумаге? – Не знаю, можно ли их уподобить. К чему его отнести: к белой бумаге с черными линиями или к человеческому телу?

365. На самом ли деле Адельхайд и епископ ^[31] разыгрывают партию в шахматы? – Конечно. Они не просто притворяются – что также было бы возможно внутри игры. – Но, например, у игры нет начала! – Безусловно, оно есть; иначе это не была бы игра в шахматы.

366. Вычисление в уме менее реально, чем на бумаге? – Возможно, кому-то и захочется это утверждать; но человек способен и убедить себя в обратном, сказав себе: бумага, чернила и прочее суть лишь логические выводы из нашего чувственного опыта.

«Я умножаю… в уме». – Разве я не поверю такому утверждению? – Но вправду ли это умножение? Это не просто умножение, но умножение в уме. Вот где я совершаю ошибку. Ведь этим я хочу сказать: это некий психический процесс, соответствующий умножению на бумаге. Значит, имело бы смысл говорить: «Этот процесс в уме соответствует тому процессу на бумаге». И тогда имело бы смысл рассуждать о методе проецирования, согласно которому образ знака является представлением самого знака.

367. Умственная картина есть картина, которая описывается, когда описывают то, что воображают.

368. Я описываю кому-то комнату и затем прошу собеседника написать импрессионистскую картину по моему описанию, чтобы показать, что он меня понял. – Он рисует стулья, которые я описал как зеленые, темно-красными, а где я говорил «желтое», рисует синее. – Таково его впечатление о комнате. И я говорю: «Совершенно верно! Именно так она и выглядит».

369. Можно было бы спросить: «На что это похоже – и что происходит, – когда кто-то считает в уме?» – И в конкретном случае ответ может быть таким: «Сначала я складываю 17 и 18, потом вычитаю 39…» Но это не ответ на наш вопрос. То, что называется счетом в уме, не объяснить таким ответом.

370. Следует спрашивать не о том, каковы образы или что происходит, когда что-то воображаешь, но как употребляется слово «воображение». Отсюда вовсе не вытекает, что я хочу говорить только о словах. Ведь вопрос о природе воображения, как и мой вопрос, связан со словом «воображение». И я лишь говорю, что на этот вопрос нельзя ответить – ни человеку, который воображает, ни кому другому, – указывая или давая описание какого бы то ни было процесса. Первый вопрос также требует объяснения слова; и это заставляет нас ожидать неправильного ответа.

371. Сущность выражается грамматикой.

372. Подумай: «Единственным коррелятом насущной необходимости в языке выступает произвольное правило.

Оно единственное, что можно выжать из этой необходимости в суждение».

373. Грамматика говорит, какого рода объектом является нечто. (Богословие как грамматика.)

374. Основная трудность состоит в том, чтобы не представлять дело так, будто есть что-то, чего нельзя делать. Как если бы вправду имелся предмет, из которого я извлекаю его описание, но я не способен показать описание кому-либо. – И лучшее, что я могу предложить, – чтобы мы поддались искушению применить эту картину, но изучили, как происходит ее применение.

375. Как учат читать про себя? Откуда узнаешь, что тебе это по силам? Откуда знаешь, что делаешь именно то, что от тебя требуется?

376. Когда я произношу про себя алфавит, по какому критерию определяется, что я поступаю точно так же, как кто-то еще, повторяющий алфавит про себя? Можно установить, что схожее происходит в моей и в его гортани. (И когда мы думаем одинаково, желаем того же самого и так далее.) Но разве мы узнаем употребление слов «говорить себе то-то и то-то», когда некто обращает внимание на процесс в гортани или в сознании? Разве исключено, чтобы мой образ звука и его образ звука соответствовали различным физиологическим процессам? Вопрос таков: как мы сопоставляем образы?

377. Возможно, логик подумает: одинаковое есть одинаковое – как устанавливается тождество, это вопрос психологии. (Высоко значит высоко – вопрос психологии, что порой мы это видим, а порой слышим.)

Каков критерий сходства двух образов? – Каков критерий красноты некоего образа? Для меня, когда дело касается чего-то образа, это то, что данный человек говорит и делает. Для меня самого, когда образ мой собственный, это ничто. И что сопоставлено «красному», то сопоставлено и «тому же самому».

378. «Прежде чем я решу, что эти два образа одинаковы, мне следует признать их одинаковыми». И когда это произойдет, как я узнаю, что слово «одинаковый» описывает именно то, что я узнал? Только если я могу выразить свое знание неким иным способом и если для кого-то другого возможно объяснить мне, что слово «одинаковый» здесь употреблено правильно.

Ведь если мне нужно обоснование для употребления слова, обоснование требуется и для кого-то другого.

379. Сначала я узнаю о чем-то как об этом; затем вспоминаю, как оно называется. – Подумай: в каких случаях правильно говорить так?

380. Как я узнаю, что вот это – красное? – «Я вижу, что оно такое-то, а потом осознаю, как его называют». Такое- то? – Что? Какой ответ на этот вопрос имеет смысл? (Ты продолжаешь двигаться к индивидуальному наглядному определению.)

Я не могу применять правила к индивидуальному переходу от того, что увидено, к словам. Здесь правила и вправду повисли бы в воздухе; ведь отсутствует институт их применения.

381. Откуда я знаю, что этот цвет красный? – Ответом будет сказать: «Я изучал немецкий язык».

382. В этих словах я формирую данный образ. Как я могу его обосновать?

Показал ли мне кто-нибудь образ синего цвета и сказал ли, что это – образ синевы?

Каково значение слов «данный образ»? Как можно указывать на образ? Как можно дважды указывать на тот же самый образ?

383. Мы анализируем не явление (например, мысль), но понятие (например, понятие мышления), и, следовательно, употребление слов. И может выглядеть так, будто мы занимаемся номинализмом. Номинализм совершает ошибку, толкуя все слова как имена и в итоге не описывая на самом деле их употребление, но лишь, так сказать, давая бумажные наброски к такому описанию.

384. Ты учишься понятию боли, когда изучаешь язык.

385. Спроси себя: способен ли кто-то представить, что учится считать в уме, не овладев ни письменным, ни устным счетом? – «Научиться» значит уметь делать нечто. Но возникает вопрос, что принять за критерий умения. – Возможно ли, чтобы некое племя умело считать исключительно в уме и никак иначе? Здесь нужно спросить себя: «На что это будет похоже?» – И придется представить это как предельный случай. И встанет вопрос, по- прежнему ли нам хочется использовать понятие «счета в уме» – или в данных обстоятельствах оно утратило свою значение, поскольку явление тяготеет к иному образцу.