Охота на левиафана; На море - читать онлайн книгу. Автор: Томас Майн Рид cтр.№ 16

Произошло то, что нетрудно было предвидеть. Раны оказались слишком незначительны, чтобы вывести любого из этих гигантов из строя, но они были достаточны, чтобы привести их в бешенство. Теперь они кинулись на нас, рыча от боли и ярости.

Мы уже были готовы броситься врассыпную, предоставляя случаю решить, кому погибнуть за всех, как раздался голос:

– На скалу, ребята, там мы будем в безопасности!

Эта счастливая мысль пришла в голову старому Гроверу.

Мы не заставили его повторять и начали взбираться вверх со скоростью, с какой взбирается на дерево человек, чтобы спастись от рогов разъяренного быка. И вовремя: самка, более скорая на ногу и сильнее рассерженная, буквально наседала нам на пятки. Последним бежал мистер Гровер. Он протянул руку и ударил копьем медведицу в морду. Она сразу остановилась, и мы успели взобраться на площадку.

Первое, что пришло нам в голову, когда все оказались в безопасности, это поздравить друг друга с избавлением от очередной смертельной опасности. Мы громко закричали ура, как умеют кричать китоловы. Вероятно, эхо пустынного берега никогда не повторяло подобного крика. Второй раз в этот день мы чудом спаслись от гибели, но на этот раз наша радость была едва ли не острее. Во льдах опасность была велика, но шансы погибнуть равнялись шансам на спасение. Встреча с медведями не оставляла надежды уцелеть.

Однако скоро мы увидели, что поторопились радоваться и торжествовать победу. Мы увидели, что медведи и не думали удаляться. Они беспокойно бродили вокруг скалы и яростно рычали. Иногда они поднимали вверх свои морды, и из открытых пастей вырывались целые клубы пара, как из паровой машины.

Мы были твердо уверены, что на скалу им не взобраться, даже если бы они решились на это. Кроме того, Гровер со своим страшным оружием стоял на страже у единственного выхода на площадку.

Да, но чем все это кончится? Вот вопрос, внушавший нам тревогу. И больше всех озабочены им были опытные охотники, потому что лучше других понимали, что нам предстоит. Мы были новичками и с трудом верили тем ужасам, которые рассказывал о полярном медведе мистер Гровер. Однако вскоре нам довелось убедиться не только в том, что все это правда, но и в том, как свиреп и злопамятен этот зверь. Так же, как и его собрат, серый медведь Скалистых гор, он бросается на того, кто его ранил, не рассчитывая последствий, а если не может отомстить сейчас же, способен с диким упорством ждать случая очень долго.

Хотя мы еще не знали всего этого, но у нас были причины чувствовать печаль и озабоченность. Начать с того, что нас было двенадцать человек на площадке в двадцать четыре квадратных фута, и мы все время должны были стоять, тесно прижавшись друг у другу. Кроме того, мы были голодны, и некоторые едва держались на ногах от слабости. Но и страдания голода были ничто перед муками, причиняемыми холодом. Северо-восточный ветер буквально хлестал нас на нашей площадке, а иногда его очередной порыв действовал словно удар ножа. Чтобы хоть немного согреться, некоторые начали прыгать, словно одержимые пляской святого Витта.

Положение становилось прямо-таки невыносимо, но деваться было некуда. Можно было терпеть, если бы у нас была хоть малейшая надежда через какое-то время вырваться из этого ада, но надежды не было, совсем наоборот, Гровер и другие «северяне» не переставали твердить, что медведи снимут осаду лишь через несколько дней, только голод может заставить их уйти.

Это была достаточно печальная и страшная перспектива. Оставаться в таком положении, как мы, несколько дней, даже два, значило умереть. Без воды и пищи, промерзшие до костей, не имея возможности ни на миг закрыть глаза, принужденные все время стоять, – разве могли мы совладать с подобными мучениями?

С минуты на минуту напряжение возрастало, и вдруг кто-то заявил, что лучше было бы попытаться сойти с площадки и спасаться кто как может: чем хуже придется тем, кого настигнут звери, тем вероятнее спасутся те, у кого быстрые ноги. Не правда ли, это была смелая мысль, или, вернее, безумная? Но мы так много перенесли, что она показалась здравой. Большинство уже было готово последовать ей, когда мистер Рэнсом закричал:

– Постойте! Кажется,я нашел лучший выход!

– Какой? – спросило сразу несколько голосов с явным сомнением: подчиненные легко теряют уважение к старшим, когда они оказываются не на высоте задачи.

– Пробиться к нашим шлюпкам, – ответил мистер Рэнсом. – Надеюсь, нам это удастся. Немного терпения, и вы увидите.

Так не вовремя и неудачно разрядив свое ружье, мистер Рэнсом, несмотря на то, что формально оставался начальником экспедиции, теперь, насколько возможно, оставался в стороне и не отдавал никаких приказаний. Он выглядел сконфуженным и в то же время озабоченным. Очевидно, он глубоко переживал свои промахи – первый, когда предложил предпринять эту злосчастную экспедицию, и второй, выстрелив по медведям дробью и вызвав их гнев. Можно было сказать, что он изнемогал под бременем своей ответственности. Мало того, он не мог воспользоваться и своим ружьем, ибо свинец и порох у него были, а пистоны по недосмотру оставались в лодке, и мы знали об этом.

Когда он призвал нас к терпению, это было излишне. Мы исчерпали весь запас терпения и теперь смотрели на него с надеждой и ожиданием: что он предпримет?

Каково же было наше удивление, когда он зарядил свое ружье, и не только на этот раз пулей, но и надел пистон! Оказывается, роясь в карманах, он нашел два завалявшихся пистона. Этого было довольно, так как мистер Рэнсом был таким же хорошим стрелком, как и гарпунщиком. Когда он вскинул ружье к плечу, мы уже были уверены, что блокаде конец и мы будем свободны. Надежда не обманула нас. При лунном свете мистер Рэнсом мог стрелять, как при свете дня, кроме того медведи были довольно близко. Два выстрела раздались один за другим. Взрослые медведи рухнули. Один детеныш оставался жив, однако через несколько мгновений и он отправился вслед за родителями: мистер Гровер имел зуб против всех полярных медведей, и молодых и старых, и его не могли растрогать ни младенчество, ни беспомощность врага. Он пронзил его копьем.

Мы горячо благодарили мистера Рэнсома и поздравляли с таким удачным двойным выстрелом. Наша благодарность имела основания. Не говоря о том, что он избавил нас от смертельной опасности, он еще и снабдил нас провиантом.

И все же мы были в большом замешательстве. До такой степени голода, чтобы есть сырое мясо, мы еще не дошли, сварить же нашу добычу было не на чем. Снова заговорили о скамейках с лодок, и по зрелом размышлении некоторые из них решили-таки употребить на топливо.

Несмотря на страшный голод, ели мы, однако, без особого аппетита, потому что мясо полярного медведя, питающегося в основном рыбой, имело отвратительный вкус. Возможно, окорока оказались бы вкуснее под маринадом с сахаром, но у нас не было ничего для того, чтобы их замариновать. Приготовленный таким способом окорок американского черного медведя подлинное объедение. Зато нам было из чего выбирать, мы ели самые нежные куски.