Погода – это мы - читать онлайн книгу. Автор: Джонатан Сафран Фоер cтр.№ 36

– Но если бы спросили?

– Возможно, они сказали бы, что животноводство представляет собой систему с серьезными недостатками, но людям нужно питаться, а в настоящее время продукты животного происхождения дешевле, чем когда-либо раньше.

– И как бы ты на это ответил?

– Я бы сказал, что нам нужно питаться, но нам необязательно есть продукты животного происхождения – чем больше растительной пищи входит в наш рацион, тем мы здоровее – и нам совершенно точно не обязательно поглощать их в сегодняшних исторически беспрецедентных количествах. Но правда и то, что это вопрос экономической справедливости. Нам нужно обсуждать его, а не пользоваться неравенством в качестве способа избегать разговора о неравенстве.

Богатейшие 10 % ^[282] населения земного шара несут ответственность за половину всех углеродных выбросов; беднейшая же половина несет ответственность за 10 %. И те, кто в меньшей степени отвечает за глобальное потепление, зачастую являются теми, кому оно наносит самый жестокий ущерб. Взять, к примеру, Бангладеш – страну, которая, по всеобщему мнению, наиболее уязвима перед изменением климата. Природные катаклизмы вроде штормового ветра, тайфунов, засухи, наводнений уже заставили около шести миллионов бангладешцев ^[283] покинуть свои дома, и, по прогнозам, в ближайшие годы эта цифра вырастет еще на несколько миллионов. Ожидаемый подъем уровня моря ^[284] может затопить треть всей страны, превратив в беженцев от двадцати пяти до тридцати миллионов человек.

Эту цифру очень просто услышать и остаться к ней безучастным. Каждый год «Всемирный доклад о счастье» приводит рейтинг пятидесяти самых счастливых стран в мире, который определяется через оценку участниками опроса своей жизни от «наилучшей из возможных» до «наихудшей из возможных». В 2018 году тремя самыми счастливыми странами в мире стали Финляндия, Норвегия и Дания ^[285]. Сразу после публикации результаты рейтинга на пару дней стали главной темой Национального общественного радио и упоминались чуть ли не в каждом разговоре. Население Финляндии ^[286], Норвегии и Дании, вместе взятых, составляет примерно половину от прогнозируемого количества климатических беженцев в Бангладеш. Но эти тридцать миллионов бангладешцев, жизни которых вот-вот станут худшими из возможных, никогда не попадут на радио.

Углеродный след Бангладеш – один из самых маленьких в мире, и это значит, что эта страна меньше всего ответственна за ущерб, который является основным источником его роста. На среднего бангладешца ^[287] приходится 0,29 метрической тонны СО₂-эквивалента в год, в то время как средний финн выбрасывает примерно в тридцать восемь раз больше – 11,15 метрической тонны. К тому же Бангладеш ^[288] одна из самых вегетарианских стран в мире, где средний житель съедает девять фунтов мяса в год. В 2018 году средний финн ^[289] счастливо поглощал это количество почти каждые восемнадцать дней – и это без учета морепродуктов.

Миллионы бангладешцев платят за изобилующий природными ресурсами образ жизни, который сами никогда не вели. Представьте, что вы никогда в жизни не притрагивались к сигарете, но вас заставили взять на себя все издержки для здоровья заядлого курильщика на другой стороне земного шара. Представьте, что курильщик остается здоровым и занимает вершину рейтинга счастья – каждый год выкуривая все больше сигарет, утоляя свою зависимость, – а вы страдаете от рака легких.

Больше восьмисот миллионов человек ^[290] по всему миру недоедают, и почти шестьсот пятьдесят миллионов страдают ожирением. Более ста пятидесяти миллионов детей ^[291], не достигших пятилетнего возраста, отстают в физическом развитии из-за недостатка питания.

Вот еще одна цифра, над которой стоит задуматься. Представь, что все жители Великобритании и Франции – дети младше пяти лет, которым не хватает еды для нормального развития. В год от недоедания умирают три миллиона детей, не достигших пятилетнего возраста. В холокосте погибло полтора миллиона детей ^[292].

Земля, которая могла бы накормить ^[293] голодающие народы, вместо этого отводится для скота, чтобы кормить народы переедающие. Когда мы думаем о пищевых отходах, нам нужно перестать представлять тарелки с недоеденным обедом или ужином, а сосредоточиться на отходах, образующихся до того, как еда попадет на тарелку. Чтобы получить одну-единственную калорию мяса, требуется скормить животному целых двадцать шесть. Бывший специальный докладчик ООН ^[294] по праву на продовольствие, Жан Зиглер, писал, что в мире, где почти миллиард человек страдает от голода, перевод ста миллионов тонн зерна и кукурузы на биотопливо – это «преступление против человечества». Это преступление можно назвать «непредумышленным убийством». Он не уточнил, что ежегодно на животноводство переводится еще в семь раз больше зерна и кукурузы – этого количества хватило бы, чтобы накормить всех голодающих на планете до единого, – идущих на откорм скота, который съедят обеспеченные люди. Это преступление можно назвать «геноцидом».

Так что нет, промышленное животноводство не «кормит мир». Промышленное животноводство заставляет мир страдать от голода и разрушает его.

– Надо полагать, на этом данному контраргументу конец.