Национальный состав Красной армии. 1918–1945. Историко-статистическое исследование - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Безугольный cтр.№ 114

8 сентября 1941 г. директивой наркома обороны № 35105 было оформлено решение, предписывавшее «изъять из частей, академий, военно-учебных заведений и учреждений Красной армии, как на фронте, так и в тылу, всех военнослужащих рядового и начальствующего состава немецкой национальности и послать их во внутренние округа для направления в строительные батальоны» ^[1135]. Эта директива допускала представление мотивированных ходатайств от командиров и комиссаров соединений военным советам фронтов об оставлении немцев в частях. Однако это было исключением. В дальнейшем и до конца войны распоряжения об изъятии того или иного этноса из армейских рядов, как правило, носили тотальный характер и не предусматривали компромиссов.

Одновременно с немцами в сентябре 1941 г. проходило изъятие из воинских частей, учреждений и заведений граждан СССР, представлявших другие, так называемые зарубежные, национальности, к которым в это время относили: поляков, болгар, греков, чехов, иранцев, а также эстонцев, латышей, литовцев и молдаван ^[1136]. Директивой заместителя наркома обороны и начальника Главупраформа Е.А. Щаденко № 0477 от 9 декабря 1941 г. о формировании рабочих колонн среди контингентов, определенных на их укомплектование, были и этнические группы граждан СССР, родственные воюющим с Советским Союзом или недружественным ему странам: немцы, болгары, финны, румыны, турки, японцы, китайцы, корейцы, западные украинцы и белорусы, народы Балтии, уроженцы Северной Буковины ^[1137].

Оценить численность изъятых из вооруженных сил в начале войны, а также не призванных по политико-моральным соображениям представителей зарубежных национальностей или воюющих с СССР стран весьма затруднительно, поскольку все эти меры являлись чистой воды импровизацией, принимались в срочном порядке, безо всяких расчетных данных. К тому же изымаемый контингент снимался с военкоматского учета. Очень приблизительно Е.А. Щаденко в своем докладе И.В. Сталину оценивал его в 250 тыс. человек ^[1138]. Несколько более полные сведения имеются о военнообязанном немецком населении, включенном в эту общую сумму. 10 января 1942 г. постановлением ГКО № 1123сс «О порядке использования немцев-переселенцев призывного возраста от 17 до 50 лет (выделено мной. – Авт.)» было решено 120 тыс. немцев, уже выселенных в Сибирь и Казахстан, «на все время войны» организовать в рабочие колонны и использовать на лесозаготовках и строительстве железных дорог ^[1139]. По постановлениям ГКО № 1123сс от 10 января 1942 г. и № 1281сс от 14 февраля 1942 г. они были мобилизованы и использовались на строительстве железных дорог Сталинград – Саратов и Ульяновск – Свияжск ^[1140]. Трудно сказать, входили ли в это число немцы-военнослужащие, демобилизованные из вооруженных сил. По учетным данным 4-го спецотдела МВД СССР, занимавшегося в послевоенный период спецконтингентом, по состоянию на 1948 г. таковых насчитывалось 33 615 человек (1609 лиц начальствующего состава, 4282 младшего начальствующего состава, 27 724 рядовых) ^[1141]. По учетным данным Генерального штаба КА, на 1 января 1941 г. в Красной армии числилось 16 576 военнослужащих немецкой национальности ^[1142]. Последние две цифры не противоречат друг другу, поскольку данные Н.Ф. Бугая охватывают результаты всеобщей летней мобилизации 1941 г.

В директивных документах об изъятии из войск немцев и уроженцев западных областей СССР (их именовали западниками) и представителей зарубежных национальностей их этничность прочно увязывалась с мотивом политического недоверия к ним со стороны советской власти. Этот мотив охотно разыгрывался частью советского генералитета и политработниками, особенно в период неудач на фронте. Например, так называемую засоренность частей Крымского фронта представителями зарубежных национальностей (греками, поляками, болгарами, молдаванами) представитель Ставки ВГК армейский комиссар 1-го ранга Л.З. Мехлис ставил в вину Военному совету и Политуправлению фронта как грубую политическую ошибку при комплектовании войск ^[1143].

Упомянутая засоренность частей Крымского фронта ^[1144] была выявлена Мехлисом в апреле 1942 г., то есть спустя семь месяцев после начала чистки рядов Красной армии от представителей зарубежных национальностей. Столь широкое их представительство в рядах войск Крымского фронта (до 28 января 1942 г. – Кавказского фронта) означает, что чистки проводились формально. То же можно сказать и о всей Красной армии. Достаточно полно чистка была проведена лишь в отношении немцев. Остальные зарубежные национальности были представлены в войсках по-прежнему весьма широко даже спустя год после начала войны ^[1145]. Поэтому в июле 1942 г. потребовалась новая волна чисток. Распоряжением заместителя наркома обороны № М/1/2926 ^[1146] из рядов Красной армии изымались выходцы из западных областей СССР (украинцы, белорусы, поляки, уроженцы Бессарабии и Северной Буковины), немцы, финны (последние – кроме уроженцев СССР, «не вызывавших сомнений»), итальянцы, румыны, венгры, болгары, греки, турки, японцы, китайцы, корейцы «и другие национальности воюющих с нами стран». Всех их предписывалось отсеять из войсковых частей, уволить из Красной армии и немедленно отправить в распоряжение треста «Молотовуголь» (Томская железная дорога) ^[1147].