Песнь Кобальта - читать онлайн книгу. Автор: Маргарита Дюжева cтр.№ 64

— Слышишь меня?! — встряхнул за плечи, — обещай!

Самого трясло так, что тело гудело, будто тетива натянутая.

Дэниэль подняла на него прозрачные от слез глаза, и просто смотрела, закусив дрожащие губы.

— Дэни, — прохрипел обессиленно, — пожалуйста.

Кивнула медленно, как неживая. Умирая от того, что внутри творилось, рассыпаясь в прах от того, что отпустить его придется на гибель верную.

Замерли оба, не в силах взгляды отвести. Сплелись воедино. Ее слезы — его боль. Его вдох — ее выдох. И биение сердца одно на двоих. Несмотря ни на что.

— Прости меня, — выдохнул, чувствуя, что скорее умрет, чем остановится. Пусть прав нет никаких, но последний поцелуй он заберет! Чтобы в сердце его хранить и силы в нем черпать. Там, в небе Вар'шааны, когда золото с серебром подступит к стенам города.

Прикоснулся своими губами к ее. Еле ощутимо, а самого тряхнуло, так будто в горах в грозу попал лютую.

А она на цыпочки поднялась, навстречу подалась. Просто. Без сомнений и нерешительности. К нему хотелось, чтобы тепло прикосновений навсегда в памяти сохранить. В волосы темные руками зарылась, губы приоткрыла призывно.

И он сорвался. Жадно, понимая, что это в последний раз. Смял нежные губы, поцелуем надышаться ей не мог; чувствуя, как запах ее кровь дурманит. Его Дэниэль. Его. Несмотря на то, что сам от себя оторвал, Бэйруту передавая. Дракон от пары своей в неистовство приходил. Большего хотелось, гораздо большего. Одернул себя, прекрасно понимая, что ни к чему хорошему не приведет порыв мимолетный. Не в праве он судьбу ее дальнейшую ломать. И ночь эта другому должна принадлежать.

Оторвался с трудом от губ сладких, всю силу в кулак собирая, чтобы сдержать порывы свои.

— Прости.

Вскинула на него взгляд с поволокой, наполненный разочарованием, оттого что отстранился, отступил. Холодно без него. Невыносимо холодно. Словно в мороз на улицу выставили босой и раздетой.

Отстранился еще больше, на шаг отступая. Грудь могучая тяжело вздымалась в такт надсадному дыханию. Испугалась, что сейчас уйдет. Просто развернется, выйдет из комнаты, и она его больше не увидит. Никогда.

— Постой, — вцепилась в его руку, — не уходи. Просто побудь со мной, хоть немного. Умоляю.

Он стоял, не в состоянии шелохнуться. Ни уйти, ни к ней приблизится. Плечи обессиленно опустились оттого, что в рамки жесткие загонял сам себя всю жизнь, а сейчас уже поздно, менять ничего нельзя. Только хуже будет.

— Пожалуйста, — прошептала с горькой надеждой, — просто посиди со мной. Мне большего и не надо.

Сжал переносицу двумя пальцами, зажмурился крепко-крепко, так что круги цветные перед глазами заплясали и сдался, чувствуя себя в этот момент слабым. Слабее любого, кто на земле живет.

— Останешься? — сипела, заикаясь от слез, что снова в глазах скопились.

— Останусь, — ответил обреченно.

Сел в кресло широкое у окна распахнутого, а она котенком маленьким на колени к нему забралась, обвила руками и носом в шею уткнулась, дыша им, согреваясь, наслаждаясь неровным биением сильного сердца.

Вэлл гладил ее по голове, спине, как маленькую девочку, которой по сути она и была. Маленькая, хрупкая, нежная, бесконечно светлая. Его Дэни.

***

На востоке уже заря занималась, когда по городу прокатился тревожный звук горна. Вэллиан тут же подобрался, устремив напряженный взгляд в окно, и на ноги попытался подняться.

— Вэлл, — она начала задыхаться от паники, что обрушилась черной волной.

— Все, Дэни, мне пора, — все-таки встал, несмотря на то, что повисла на нем, как пиявка.

— Вэлл! — за руки цеплялась, чувствуя как последние секунды с ним растворяются, исчезают, — пожалуйста.

— Дэни, я должен идти, — порывисто к ней нагнулся, целуя. Так бесконечно сладко, и так невыносимо горько.

— Не отпущу, — воскликнула, на шею к нему бросаясь.

Не дал сделать этого, поймал, сжав за плечи, так сильно, что охнула, притихла.

— Я должен идти, — проговорил мрачно, в глаза глядя, — помни, что обещала мне. За тобой придут скоро и ты сразу уйдешь, не оглядываясь. Ты обещала!

— Да помню я, помню! — прокричала во весь голос, пытаясь руки его с себя скинуть.

— Хорошо, — кивнул кратко, и к себе прижав шепнул тихо слова, от которых вспыхнуло все внутри, сжалось, огнем черным полыхая, — я люблю тебя.

Губами к виску прижался мимолетно и отошел к окну.

— Все хорошо будет, не грусти, — улыбнулся как-то по мальчишечьи и в окно выпрыгнул.

Тут же драконом кобальтовым в небо взвился, впервые над самой Вар'шааной в небо поднимаясь. Бросил взгляд последний на окошко, где бледная Дэни виднелась, издал рев оглушительный и к людям своим ринулся.

Опустился на крепостную стену, хмуро глядя на долину, некогда приветливую. Именно такую картину и ожидал увидеть: серые реки солдат пеших. С тараном тяжелым, с Черными Вдовами, что заговоренными гарпунами по драконам бьют. Если уж попал к ней на мушку, то не увернутся, не спрятаться. А над ними бесконечным роем драконы вьются. To золото, то серебро в лучах восходящего солнца поблескивают.

Как много их! Стоящие рядом с ним драконы тоже хмурились, понимая, что реки крови сейчас прольются.

— Всем магам на Вдовах сосредоточится, ясно?

— Да! — раздался ровный ответ гейеров.

— Всем остальным защищать стены от пеших воинов. Как только купол покроется синей паутиной до верху, оставить крепостную стену и перебраться на верхний ярус, на последний защитный рубеж. Будьте готовы проходы в храме обрушить. Ясно?

Заминка и нестройный хор голосов:

— Да.

— Ослушаетесь — лично спалю! — прорычал, сверкнув глазами синими.

— Ага, если вернешься, — буркнул себе под нос Бэйрут, прекрасно зная, что Вэлл его расслышал. Тот только фыркнул, выпуская клубы черного дыма.

— Драконы, меня слушать неукоснительно. Наша цель — продержаться как можно дольше. От купола саранчу цветную отгонять и людей не пускать. Если купол пробьют — все бесполезным станет. Как только все уйдут, маги перестанут купол поддерживать. Тут же проход обрушат. Рванет так, что мало не покажется. Все, кто к тому моменту уцелел, в горы улетают и до Пустошей пытаются добраться.

Золотые с серебряными уверенно скользили к спящей Вар'шаане. И в крови их огонь кровожадный пылал, жажда боя глаза кровавой пеленой застилала. Уже предвкушали, как обрушатся безжалостной волной на столицу кобальтовых. Сомнут их в мгновение ока, разрушат все, спалят, камня на камне не оставив, лишь пожары, жадно жрущие все на своем пути.

Темной тенью от стен крепостных взмыл в небо кобальтовый дракон. Крупный, сильный, размах крыла шире, чем у любого золотого. Завис в небе, наблюдая за приближением золотых и серебряных.