– Хочу предложить тебе р-работу. И жизнь.
Подойти, склониться над ближним «подранком», обхватить, крутнуть до хруста в позвонках ему голову, сломать шею, отбросить, уронить труп с глухим стуком на бетон. Спросить спокойно, буднично, между делом… Того, единственного живого.
– Тебя к-как з-зовут?
– Меня?.. Я?.. Меня Мигель.
Подойти к следующему раненому бандиту, который, скуля и разбрызгивая из раны кровь, в страхе уползает от своего палача. Ну, куда ты? Наклониться без замаха, жестким ударом кулака перебить ему переносье, дробя кость и сминая лицо. Демонстративно. Страшно. Хрустко.
Опять спросить буднично:
– Тебе д-деньги нужны?
Парень судорожно кивнул.
Догнать возле контейнера третьего бандита. Пока еще живого. Специально живого, потому что можно было его и тех других пристрелить сразу, но это не имело бы того эффекта. Смерть должна быть страшной. Их – смерть.
Поднять какую-то случайную железяку, приложить к чужой груди и двумя руками и корпусом надавить сверху, вгоняя ее, как осиновый кол в сердце вампира. Хруст, брызги крови. А если стрелять, то паф! и нет человека. Чистенькая, стерильная смерть, которая никого не впечатляет. А если так!..
Ужас в глазах.
– Вместо этого б-будешь? – кивнуть на своего недавнего по Латинской Америке помощника.
– Я?.. Да.
– Тогда его с-сам, а то я п-притомился.
Раненый помощник попытался встать, но рухнул на пол. На перебитой ножке сильно не попрыгаешь. Заверещал от боли и страха.
– Не надо! Я понял! Это ошибка, я не хотел…
Плохо умирают бандиты, теряя лицо. Не бойцы. Причем, чем легче забирают чужие жизни, тем труднее расстаются со своей. Такой парадокс.
– Справишься, М-мигель?
– Да-да!
– Д-держи.
Выщелкнуть из пистолета обойму, оставив один патрон в стволе. Вытащить видеокамеру.
– Я сниму тебя, л-люблю кино в стиле экшн. Ты не против? Тогда д-давай!
Мигель подошел, приставил дуло к голове своего недавнего приятеля. Тот смотрел на него затравленно и обреченно.
– Ну!.. Ж-жми!
– Не на…
Выстрел! Пуля, пробив голову насквозь, ударила в пол. И что-то такое упало и потекло густыми парящими ручейками.
– Ну, вот и п-правильно: вакансия открылась. Ты ее открыл. Теперь ты б-босс. Но если будешь обманывать…
– Я не буду, не буду, – замотал головой Мигель.
– Если будешь обманывать, то я т-тебя найду. Или его приятели, которым я видеозапись п-покажу. Но быстрее я. Все п-понял?
– Да!
– Тогда отнеси с-сумки в машину. И возьми свою д-долю.
Ротация состоялась. Прежнего, на нового, которого никто в грош не ставил, «шестерку». Этот, после того, что увидел, будет служить не за совесть, а за страх. Страх – отличный стимул для честной работы, потому что совести у этих отморозков нет!
Мигель, горбясь и испуганно оглядываясь, потащил сумки к выходу.
А где-то в конце склада, упёршись пластмассовыми бамперами в глухую стену, верещали и мигали игрушечные полицейские машины, разбрасывая по стенам и трупам мертвенно-синие всполохи…
Встреча через полчаса с человечком, который курировал нынешних покойников.
– Ты молодец! Как его уговорил?
– Я не уговаривал, только мысль подбросил, что можно проценты пересмотреть. Ну, или весь бизнес под себя подмять. Он сразу за это уцепился…
Так и должно было случиться, потому что он «качался» и нужно было его только подтолкнуть к нужному решению. Которое он мог не принять и тем подтвердить свою лояльность. Или… Он выбрал «или». И выбыл из бизнеса. От подобных фигур лучше избавляться заранее и по своему сценарию, не дожидаясь, когда они предложат свой. Или решение из-за угла. А так всё вышло очень удачно – несостоявшийся вожак умер, а его сменщик получил наглядный урок: вот к чему ведет непослушание. Предупредить угрозу проще, чем разгребать ее последствия.
Всё. Эта тема закрыта. Латинская Америка закрыта. До следующего, хорошо организованного «бунта»…
* * *
Вот теперь можно и карты раскинуть. Штабные. Где там линия фронта?.. Кругом, по абрису Америки и внутри в каждом штате, и точками вдоль границ любимой отчизны, и даже на далеких тропических островах. По всему земному шару, как метастазы присутствия.
Нет линии, но есть россыпь ракетных баз, аэродромов, флотов, субмарин, воинских частей, штабов, складов от полюса до полюса, и на самом полюсе, не исключено, тоже. Линии нет, но фронт есть! Его фронт. И если обозначить на картах себя, то эта точка будет одна-единственная и почти незаметная, как затерявшийся на морском пляже десятицентовик. Такой вот расклад.
Но драться надо, придется, коли он объявил им войну. Он – Америке. Всем их соединенным на одном звездно-полосатом флаге штатам.
И что там дальше, согласно военным доктринам, параграфам уставов и просто логике?.. Выявить наибольшие угрозы? Пожалуй, так. Рассортировать их по степени значимости с точки зрения первого удара: что и откуда может прилететь в пределы родного отечества? Наверное.
Тогда – базы. Однозначно, они ближе всего к границам – оттуда не то что тактическими ракетами, а артиллерийскими калибрами можно до наших городов дотянуться.
Базы… И что с ними делать, когда они вокруг, как поганки проросли, в чужие территории вцепившись. Разбомбить их к чертовой матери? Хорошо бы, только для этого надо немаленькой армией обладать, ну или, как минимум, эскадрильями стратегических бомбардировщиков. И где бы их взять? Негде взять…
Конечно, можно попробовать обойтись без бомбометания, заслав туда диверсантов… Только сколько их понадобится, если одновременно! И сколько пластида? Сотни, если не тысячи тонн. При этом после первого же подрыва, все базы будут переведены на особый режим, нагонят туда морпехов в беретах, натыкают тревожной сигнализации, навесят дронов, так что ни один паучок незамеченным не пробежит. Да и что может сделать взрывчатка против врытых на десятки метров в землю сооружений?
Нет, не идет. Эти базы, как средневековые крепости стоят, их штурмом не взять, только если осадой. Так?
Выходит, что так. Сделать осаду на всех континентах, запечатать входы-выходы и ждать, когда супротивная армия перемрет от жажды и голода, или вывесит на стенах белые флаги. Красиво. Только теперь к осажденным вертолеты могут над стенами прилететь, да и где столько войска взять, чтобы все входы-выходы заткнуть? Негде взять, один он, что твой сирота. Тут только если на прилегающих территориях всеобщую мобилизацию проводить.
Нет, и это не проходит. Ни штурмовать, ни осады ладить…
Только если мобилизация… Поставить под ружье всё мужское население, разбить перед крепостными стенами шатры и пулять внутрь огненные смеси и зараженные чумой или оспой трупы.