Ловля молний на живца - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Млынчик cтр.№ 54

– А вот ты говоришь, что вы что-то там купили, в Финку ездили.

– Да, когда такие суммы берутся, гранты или что-то еще, они включают как бы зарплату работников, не только материальные покупки.

– Но Кьянице ты ничего не дал?

– Его часть я отложил и решил, что через полгода, когда все равно придется ему открыться, выдам их… В конце концов, как его убедить, я бы придумал… Вообразил, как он одуреет, когда мы приблизимся к открытию…

– И что было дальше?

– Начали работу. Заказали нужные магниты, сначала провели ряд мелких экспериментов. Это долго подробно описывать. Потом разложу. При этом Кьяница подошел к делу основательно, все хотел описывать, со всех сторон измерять… Сразу метил в открытие. Чтобы, когда мы его обнародуем, у него все обоснования были готовы. Чтобы никто за них вместо нас, не дай бог, не принялся. Научное сообщество настороженно относится к новым теориям. Поэтому он много времени уделял бумажной волоките. Настал день, когда наш генератор был почти готов, лежал посреди лаборатории. Мы решили, что катушки можно расположить прямо возле него, без всяких устойчивых баз. Мне не терпелось начать запуск, а Кьяница не позволял, медлил. Для меня это была писанина, лишенная пользы живого дела. Но он хотел тщательнее подготовиться. В итоге дотянул до того дня, когда меня набрал этот Петр. Спросил, как дела, и сообщил, что сроки вышли. Я с ужасом осознал, что прошло уже восемь месяцев вместо шести. Принялся лепетать о наших замерах, но он был весьма жесток. Сказал, что ждет звонка на следующий же день. А назавтра было воскресенее. Мама вручила мне тебя: сама умотала к подружке. Мне ничего не оставалось, как отправиться в институт и попытаться выполнить запуск самому. Мы с тобой зашли в лабораторию. Там почему-то, несмотря на выходной, за письменным столом работал Кьяница. Сразу уличил меня в том, что я хотел что-то сделать без его ведома. Скандал между нами назревал давно… Начался грубый спор. Как я уже и говорил, магниты начинают ускоряться при малейшем импульсе… В общем, ты все сделала за нас – подбежала к генератору, который выглядел как летающая тарелка, обогнутая патронажем из магнитов-цилиндров, и крутанула маленькой ручкой один из них. Генератор зажужжал, магниты бешено закрутились, ускоряясь. Мы и слова сказать не успели, просто смотрели, как загипнотизированные, а они все вращались, вращались, а потом вся конструкция оторвалась от пола и… левитировала. В общем, да, поднялась в воздух. И оказалась прямо над тобой, а потом стала двигаться вбок… У меня не выдержали нервы, я схватил какой-то том и швырнул в него. Мы стояли довольно далеко, взять тебя я не успел. Думал, как бы оттолкнуть эту штуку подальше от тебя. Из нижней части генератора вырвалась дуга и ударила тебя прямо в макушку…

– Это то, что ты говорил про мое заикание?

– Да. Мы сразу кинулись, стащили его с тебя. Я потерял самообладание. Так страшно, как в момент, когда мы снимали с тебя дымившуюся гору магнитов, мне не было ни разу в жизни. А Кьяница проявил удивительное хладнокровие, привел тебя в чувство, – папа говорил все это торопливо, словно хотел поскорее закончить. – Оказалось, ты сломала ногу. Вызвали скорую: врачам соврал, что ты уронила на себя изолятор. В больнице мне в довесок ко всему сообщили, что ты теперь заикаешься. Из вестибюля звонил Петру и обрисовал ситуацию. Надеялся, он войдет в положение, даже грешным делом думал о деньгах на лечение… Но он остался равнодушен. Сказал, что я ему страшно надоел и со мной каши не сваришь. Он так и знал. Все ученые раздолбаи, которые на самом деле ничего не умеют, кроме как разбазаривать гранты. Ему доложили о поездке в Финляндию. Петр потребовал вернуть деньги. Причем все до копейки. У меня в тот момент не было сил даже протестовать. В общем, тебя начали лечить, а дома мы с мамой все подсчитали, поняли, что треть денег у нас еще осталась, а остальное можно покрыть, если разменять квартиру.

– Да ладно?

– А что… Петр бы меня отвез в лес, Маш. Это сейчас та эпоха романтизируется. Ты же Балабанова смотрела? Мы пили чай с тортом «Мозаика» и понимали, что завтра надо достать всю сумму наличкой.

– А уехать куда-то, спрятаться?

– И что? Всю жизнь бегать? Мы рассудили, что нужно просто исправить свою ошибку и нормально жить дальше. Тебя надо было лечить и растить. Хотела бы, чтобы это происходило в уральской деревне? И мы разменялись.

– Поэтому мы жили в коммуналке?

– Мы продали свою двушку, вернули деньги… Потихоньку я втянулся в биржу, которая тогда только появилась. Там получалось зарабатывать хоть что-то. В институте перестали платить, и я в итоге его оставил. Потом я сильно винил себя, решил, что это наказание за тщеславие. Ведь я вообразил себя черт знает кем… Теперь же начал приучать себя к смирению, настоящей заботе о семье… Может, опять же, немного впал в крайность. Тебе нужен был хороший логопед, чтобы выправить речь. Для этого я работал. Речь в итоге исправили, купили новую квартиру. Живем. Собственно, так мы здесь и оказались. – Он театрально развел руками.

– А Кьяница что?

– Узнал, где я взял деньги, и к тому роковому дню давно перестал мне доверять. Понял, что я хотел на этом зарабатывать, и запрезирал меня.

– А чего он хотел добиться?

– Он хотел сделать открытие, Маш. Встать в ряд на пантеоне физиков…

– Почему тогда он не продолжил опыты без тебя?

– Петр приехал в лабораторию с какими-то головорезами и учинил там погром. Изъял наши записи, компьютеры вынес и сам прибор. Продажа квартиры – дело небыстрое. Ему надоело ждать, и он решил так меня поторопить. С тех пор мы с Сашей не общались. Он вроде как вел исследования. Но повторно так все закрутить не удалось. Все-таки до открытия мы не добрались. Потому что не понимали главного.

– Чего?

– Как снять энергию с этого нашего экспериментального устройства и обеспечить передачу оттуда напряжения в электропровода. Одним словом, сделать энергию пригодной для использования.

– Подожди, так, а со мной в итоге что?

– В тебя попал разряд из нашего генератора. И возможно из-за того, что ты растешь, организм меняется, в твоем теле стало накапливаться напряжение. Есть основания предполагать, что проводник энергии электромагнитного поля Земли – это ты.

– Я?

– Ты. А теперь поехали. Нам пора.

Все трое встали и двинулись к машине. Листки, изрисованные шарами и молниями, так и остались на скамейке, а вскоре их сдуло ветром и вознесло высоко над зданием царской электростанции.

Тень оплавляемого солнцем, похожего на песочное пирожное «Север» Дома радио, стекала на тенты пустого уличного кафе. Подоконники «Парнаса» пустовали. «Ведь пройдут годы, и никто даже не узнает, что около этих квадратных окон творилось столько бредовых историй…» – думала Маша, подходя к брезентовому навесу кафе. Юлю она заприметила издалека. Та сидела спиной к Невскому: копна желтых волос над красным капюшоном кофты не дала бы спутать ее с кем-то другим. Маша заняла стул напротив. Приготовилась сделать равнодушное лицо, но, когда Юлина физиономия открылась ее взору, едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть. Лицо покрывал гигантский белый пластырь, который начинался квадратом на лбу, полностью застилал нос и расходился по щекам прямоугольными крыльями, доходя до самых скул.