Небо в Океане - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Заушицына cтр.№ 94

И Данил искал. Он перерыл месседжеры и социальные сети. Перечитал по десять раз смс-сообщения. Поговорил со всеми друзьями. Но всюду, куда бы он не ткнулся, его ожидала пустота. Единственное, что ему удалось выяснить — этот парень был старше Саши.

«Если не убью — засажу в тюрьму!» — сказал он однажды Разумовскому, во время их очередной попойки. Данил топил горе, а Богдан «поддерживал» друга.

«Ты так скоро с ума сойдешь. Может, в отпуск с нами, а?» — предложил тогда Богдан и Данил согласился. Он и вправду сходил с ума.

— Достала! — выкрикнул парень, запустив об стену мобильником, на который все это время названивала Илона. — Ты все знала, чертова сука! — вслед за телефоном полетел и ноутбук с «доказательствами».

Данил резко подорвался с дивана, отчего его немного повело в сторону. Злость кипела в нем настолько неистово, что он с трудом мог контролировать собственное тело: пальцы конвульсивно подрагивали, воздух с трудом покидал легкие, а в голове засела одна единственная мысль:

«Убью».

***

— И что? Ты потом заявишься к музыкантишке с криками «Я Ваша навеки»? — глумливо спросила Тина.

— Не знаю, — в очередной раз ушла от ответа, жалея, что всё-таки поддалась Валькиным уговорам и взяла её с собой.

— Блин, Лебедева, прежде чем рушить свою жизнь, ты хоть бы конкретный план этого самого разрушения составила! — сестра наигранно всплеснула руками, немало повеселив водителя такси, в котором мы в данный момент ехали. — Я сказала что-то смешное?! — накинулась Руднева на мужчину, заметив его улыбку.

— Извините, — сдавленно прокаркал тот, смутившись.

— За дорогой лучше следите! — упрекнула сестра и, заметив мой осуждающий взгляд, возмущенно спросила: — А что, тебе нравится, когда посторонние смеются над твоей личной жизнью?

— Он смеется из-за тебя вообще-то! — как можно тише огрызнулась, не переставая поражаться наглости некоторых особ.

Тина в ответ насмешливо фыркнула, нисколько не проникшись моим негодованием.

— Сто тридцать второй? — спросил водитель, заставив меня встрепенуться. За Валькиными расспросами я и не заметила, что мы уже почти приехали.

— Да, второй подъезд, пожалуйста, — быстро ответила, разглядывая высотки, что в вечерней темноте возвышались над нами. Во многих домах уже горел свет — рабочий день закончился, и большинство семей в это время ужинали.

Мысль о семье неприятно кольнула внутри, жаля сомнением. Но я проигнорировала её — мне надоело сомневаться и бояться. Это моя жизнь, в конце концов!

— Может, все-таки по телефону его бросишь? — вкрадчиво произнесла Руднева, когда машина остановилась у нужного подъезда.

— Тина…

— Ну а что?! Какая разница, будешь ты смотреть в его глаза, когда кинешь, или нет?!

— Большая! — воспротивилась я. — Богдан должен услышать это лично от меня. Я не буду, словно какая-то школьница, разрывать наши отношения по телефону. И вообще, мы это уже обсуждали, — выразительно кивнула в сторону водителя, который молчаливо ожидал окончания нашего спора.

— Ладно, пойдем, — нехотя согласилась Тина, натянувшись к дверной ручке, но я её остановила:

— Нет, — вцепилась в её руку, — ты подождешь меня здесь.

— Чего? — недовольно протянула Тина, а водитель в знак протеста нетерпеливо заерзал.

— Это касается меня и Богдана, так что твое присутствие только все испортит.

— Интересно, что я там могу испортить? Заметь, это ты, а не я, перед свадьбой его бросать собираешься!

Таксист, заслышав последнюю реплику закашлялся, заработав сразу два уничтожающих взгляда от меня и Рудневой.

— Выйдете! — потребовала Тина у водителя.

— Но…

— У нас конфиденциальный разговор, что не видно?! — рыкнула Валька.

— Но… — попытался во второй раз возразить мужчина.

— Оплата по двойному тарифу! — несдержанно рявкнула Руднева, и того как ветром сдуло.

— Зря ты так, — упрекнула сестру, проследив за скоропостижным бегством таксиста.

— Да, можно было и не доплачивать, — кивнула Тина и круто развернулась ко мне всем корпусом: — Ты что, серьезно собралась идти к Разумовскому одна?! А вдруг он псих какой?! А вдруг…

— Тина…

— Но психи не любят, когда их бросают!

— Прекрати! Никакой Богдан не псих! — окончательно разозлилась я и коронным тоном дяди Миши потребовала: — Значит так, ты сейчас остаешься тут и ждешь меня, поняла? — я испытующе посмотрела на сестру.

— Поняла, — насупилась та.

— И не смей за мной ходить! Тем более, зная, что ты здесь, я постараюсь побыстрее… — уже не так уверенно закончила.

«Вряд ли Богдан легко откажется меня отпускать…» — вздохнула от тяжелых мыслей — разговор предстоял нелегкий.

— Иди уже. И так по двойному тарифу платим! — поторопила меня недовольная Валька, демонстративно отвернувшись к окну.

Тяжелый вздох вновь сорвался с моих губ и я, дернув пластиковую ручку, наконец-то выпорхнула в летнюю прохладу вечера. Тело моментом покрылось неприятными мурашками, то ли от холода, то ли от засевшего в горле ледяным комом волнения.

«Ты сможешь», — напутствовала себя. На миг я нерешительно остановилась перед дверным проемом подъезда, и, набрав побольше воздуха в грудь, что есть сил побежала в нужном направлении, игнорируя лифт. Если рвать — то резко. Так ведь говорят?

Ступеньки мелькали одна за другой, а я все бежала, не позволяя себе остановок на передышку. Не знаю, что подстрекало сильнее, страх или желание поскорее освободиться от груза отношений? Наверное, второе. Хотя и боялась я не меньше…

Легко ли в раз отказаться от прежней жизни? Отменить назначенную свадьбу и наплевать на деньги, потраченные на торжество? Сказать любящему тебя человеку, что рядом с ним ты задыхаешься? Нет. Это было чертовски сложно. Однако, плыть по течению и обманываться было еще труднее. А я даже не плыла. Просто легла на спину, позволяя потоку нести себя в нужном направлении. Избавить от одиночества, что ядом пропитало душу за четыре года. Смыть воспоминания, которые не давали нормально дышать. Богдан тогда представился мне исцелением. Надежным плотом посреди безбрежного океана.

Любила ли я его? Мне казалось, что да.

Мои чувства к Богдану походили на новогоднюю гирлянду. Да, они горели ярко, и от их света первое время захватывало дух… до тех пор, пока однажды в сети не пропало электричество, и я не очутилась в кромешной темноте. Любовь, которую я приняла за звезды, оказалась обычными искусственными лампочками, что перегорели, не выдержав очередного перепада напряжения…

«А с Сашей звезды были настоящими», — ноги в этот момент остановились перед знакомой дверью, и я, отбросив все ненужные волнения, твердо нажала на кнопку дверного звонка.