Кортекс стал куда чище. Видно, Флейт велел роботам прибрать все осколки и прочий мусор, а также разобрать приспособления, сооруженные Пенни Роялом. Впрочем, голема лишь отодвинули к стене. Шип — длинный клин темного стекла со зловещим щупальцем — остался в одиночестве. Он лежал на том же месте, где я его видел в последний раз, и хотя большую часть пола ремонтники отдраили до блеска, участок вокруг иглы и под ней намеренно не тронули.
— Флейт, почему ты не перенес этот предмет и не вымыл кусок пола? — спросил я, ткнув пальцем в сторону шипа.
После долгой паузы Флейт ответил:
— Я его не понял.
— В каком смысле?
— Он либо в активном, либо в предактивном состоянии, как боты этого корабля; сканирование обнаружило квантовый компьютер и пикотехнологический процессор. Предмет может быть опасен, так что я планировал обратиться к тебе за дальнейшими инструкциями.
Я посмотрел на шип, потом присел на корточки, чтобы изучить его повнимательнее. Зачем — неизвестно, я ведь не в состоянии разглядеть пикотехнику. Но вдруг уголком глаза я заметил какое–то движение. Что–то направлялось ко мне — и быстро. Я обернулся в тот момент, когда голем, приподнявшись на толстом щупальце, заменившем ему все, что было ниже пояса, дотянулся до меня. Модифицированная рука сильно стукнула по шлему, оторвав меня от пола и швырнув на спину. Скафандр тут же сообщил об утечке, и я разом осознал две вещи. Шлем только что спас мне жизнь, но, будь у голема ноги, никакой шлем не помог бы. Сумей голем как следует опереться, силы его удара хватило бы на то, чтобы разнести и шлем, и мою голову.
«Отдача» отнесла голема от меня, но он сумел остановиться, покачиваясь на конце щупальца и мотая головой из стороны в сторону. Странное, похожее на бинокль устройство, заменившее ему глаза, должно быть, делало его слепым в спектре человеческого зрения. «Бинокль», наверное, предназначался для проведения очень тонких работ: микроскопических, а то и наноскопических. Мне показалось, что голем пытается выследить меня по звуку. Еще миг — и он услышит мое дыхание или даже уловит биение сердца. Нужно что–то делать, или я мертвец.
Добраться до выхода, ускользнув от «стража», невозможно — он успеет нанести удар, к тому же я не знаю, насколько длинное это его щупальце. Возможно, оно достанет и до коридора. Я не вооружен, потому что по глупости оставил лазерный карабин в капитанской рубке вместе с другими инструментами. Значит, остается лишь один вариант, и не факт, что он сработает. В данный момент радует только то, что на Земле мне переустановили мемплант, поскольку положение сейчас — хуже некуда. Шансы выжить безоружному человеку при атаке голема–убийцы, мягко говоря, невелики.
Внезапно голем застыл и медленно повернулся ко мне лицом. Наклонил голову к одному плечу, к другому, потом качнул ею сверху вниз, точно выверяя прицел, и вскинул ветвистые руки. Вот оно. Пора. Я резко перекатился, схватил отброшенный шип Пенни Рояла и приподнял его, уперев основанием в пол. Голем обрушился на меня, точно молот — на что я и надеялся, направляя острый конец иглы прямо ему в грудь, туда, где должен был находиться кристалл.
От толчка шип вонзился в пол под моими ногами. Руки голема сомкнулись, хватая добычу. Одна оторвала от шлема лицевой щиток, другая задела мое плечо. Ключица хрустнула, как улитка под сапогом. Затем позвоночник будто бы сам собой вырвался из моих рук, а голем взмыл к потолку на распрямившемся во всю длину щупальце — с торчащим из груди шипом. Не знаю уж, из чего было сделано мое импровизированное оружие, чтобы вот так запросто пробить кермет, но в любом случае спасибо его создателям. Я оттолкнулся от пола, с трудом поднялся и заковылял к выходу, заметив, что на полу остался кровавый отпечаток моей ладони. Перчатки оказались разодраны в клочья, да и руки выглядели не лучше. У двери я оглянулся.
Голем обшаривал потолок, словно искал что–то на ощупь. Нет, нужно быстрее уходить отсюда, не желаю ждать, испустит ли он дух. У меня и так проблем предостаточно. Жутко болят руки и плечо, скафандр качает воздух прямо через дыру на месте щитка, пытаясь сохранить мне жизнь. Давление упало, и лицо уже опухло. По коридору я брел, спотыкаясь, борясь с тошнотой, а когда добрался до рубки, понял, что сил не осталось даже на то, чтобы подобрать карабин.
— Флейт, — позвал я. Встроенное в скафандр радио ответило жужжанием, но голоса я почти не слышал. — Флейт, — повторил я и на этот раз разобрал слова — далекие, глухие. Так работала громкая связь в разреженной атмосфере.
— Восстанавливаю подачу воздуха, — доложил корабельный разум.
«Отлично, — подумал я, — только интересно, а не Флейт ли пытался только что убить меня, особенно после того, что я узнал о разуме этого вторинца. Что, если голем был просто орудием — продолжением сознания, прежде занимавшего место Флейта?»
— Мне нужна медицинская помощь.
— Я запустил автодок в первой каюте, — сообщил Флейт.
Хочу ли я стать объектом внимания автодока, которым управляет Флейт?
— Что случилось… с големом?
— Не знаю. Он был отключен до самого момента атаки. Потом отключение блокировалось, но почему он напал — не знаю. Я просто физически отсек ему подвод энергии, и поскольку собственный источник питания у него отсутствует, сейчас он как бы мертв.
Поверил ли я? А какие у меня варианты? Я мог бы выбраться из скафандра и воспользоваться одним из запасных, принадлежавших экипажу, но даже это рискованно. Во–первых, любому из здешних скафандров больше ста лет, кто ж даст гарантию, что он не поврежден? Во–вторых, если Флейт решил прикончить меня, то я, надев один из местных костюмов, ему здорово помогу. Если он натравил на меня голема, то сможет с легкостью перепрограммировать скафандр: перекрыть кислород, изменить состав подаваемого воздуха или даже застопорить сочленения — если модель механизирована. Остается только довериться чужому разуму. Действия голема связаны скорее с Пенни Роялом, чем с мозгом вторинца, запрограммированным на повиновение мне.
Я добрел до кают и заметил, что дверь одной из них, прежде запертая, сейчас открыта. Едва я шагнул внутрь, дверь за моей спиной захлопнулась, подстегнув паранойю, но дело, вероятно, было в быстром повышении атмосферного давления в помещении. Автодок оказался «ходячим» — не взгроможденным на пьедестал компьютером. Он выполз из стерильного стенного шкафа и по полу двинулся ко мне. Подобных роботов обычно использовали на поле боя, они искали выживших. Он напоминал муравья и состоял из двух соединенных между собой секций, сенсорной головки с антенной, усиками–газоанализаторами и двумя парами глаз — дальнего и ближнего радиуса действия.
— Можешь снять скафандр? — спросил Флейт.
Я попытался, но руки висели плетьми.
— Нет.
— Ложись на кровать, — велел корабельный разум.
Я повиновался — медленно, плечо раздирала боль.
Услышал шелест ножек автодока, потом почувствовал, как его передняя секция легла на край кровати рядом со мной. Скосив глаза, я увидел его брюшко: блестящие насекомьи ножки, складные хирургические скальпели, торчащая головка костесварки, похожая на верхушку аэрозольного баллончика. Все такое знакомое — но я решительно отмел ощущение «уже виденного».