Зал взорвался бурными аплодисментами и громкими криками «Ура», встречая показавшуюся в дверях группу офицеров в черных как смоль мундирах с ослепительно белой эмблемой крылатой богини на груди.
Их было человек тридцать: высоких, крепких, подтянутых парней.
Они держались с достоинством, гордо вскинув головы и сдержанно улыбаясь гостям.
Их парадные мундиры сверкали ослепительным блеском бесчисленных наград и символов воинской доблести.
– Капитан Леваневский с ними? – аплодируя вместе со всеми, неожиданно спросил у главнокомандующего военно-космическими силами министр и строго на него посмотрел.
– Никак нет, ваше превосходительство, – четко доложил тот и, слегка сконфузившись, добавил. – Он со своей эскадрильей на докладе у генерала Скотта. Он будет здесь с минуты на минуту.
– Ох уж этот мне генерал Скотт! – вырвался у министра возглас недовольства.
«– А мне и того пуще…!» – пробурчал себе под нос главнокомандующий, сверкая глазами.
– Вы что-то хотели сказать, генерал? – переспросил его министр и, не дождавшись ответа, холодно процедил сквозь зубы. – Как только капитан Леваневский появится – немедленно ко мне! Я хочу с ним побеседовать!
– Будет исполнено, – козырнул его адъютант, переглядываясь с главнокомандующим.
Главнокомандующий в ответ пожал плечами и поспешил предусмотрительно отвернуться.
В зале опять заиграла музыка, закружились пары, а у «Ангелов» не стало отбоя от женского внимания и восторженных взглядов.
Герман с интересом вглядывался в смуглые лица легендарных пилотов и всячески корил себя за то, что так легкомысленно и беспардонно прежде себе позволял о них думать.
Теперь уже в его сознании не вызывал сомнения тот факт, что «Ангелы» не были теми высокомерными «пижонами» и задаваками, о которых Герман не раз слышал от своих товарищей еще на Земле.
Они были совсем не похожи на обычных «земных» пилотов.
Ни своей безукоризненной выправкой. Ни умными, хотя и немножко грустными, лицами. Ни странной манерой держаться все вместе и как-то вызывающе обособленно от других людей. Ни настороженным блеском глаз…
Все в них было другое. Непривычное и даже в чем-то лишенное обычных человеческих слабостей.
Взгляд Герман между тем остановился на скромном, застенчивом юноше в капитанской форме и все той же серебристой эмблемой «Ангела» на груди.
Он как-то тихо и незаметно появился в дверях залы, в кругу из пяти товарищей. Стараясь как можно причинить меньше неудобств танцующим, он робко протиснулся к противоположной стене залы и тяжело опустился на один из празднично украшенных диванов.
При появлении незнакомца и его товарищей, все «Ангелы» как-то разом встрепенулись и, теряя всякий интерес к своим дамам, неуверенно затоптались на месте.
Таинственный незнакомец сделал какой-то странный жест в их сторону, судя по всему выражавший приветствие. И только тогда «Ангелы» успокоились и вновь вернулись к своим партнершам.
Незнакомец перекинул ногу за ногу, скрестил руки на груди, устало откинулся назад и закрыл глаза.
Когда он вновь их открыл, их взгляды встретились.
Герман смутился и отвел глаза в сторону, делая вид, что разглядывает колоны, окружавшие зал со всех сторон.
Прошла минута, другая, третья… Герман вновь украдкой бросил взгляд на незнакомца.
Тот продолжал пристально смотреть в его сторону. Немигающим взглядом своих грустных, обрамленных редкими ресницами глаз.
Герман улыбнулся.
В глазах незнакомца неожиданно вспыхнул дерзкий и чуточку заносчивый огонек. Вспыхнул и тут же погас.
Герман фыркнул в ответ, но взгляда своего не отвел.
Незнакомец на его выходку никак не прореагировал, продолжая оставаться спокойным и невозмутимым.
Герман улыбнулся еще раз.
Реакции со стороны незнакомца опять не последовало.
Вдруг какая-то мощная внутренняя сила стронула Германа с места и понесла его через весь зал к незнакомцу.
Первые мгновения Герман пытался отчаянно сопротивляться своему странному и необъяснимому порыву.
Но все его усилия оказались тщетными.
Через десять секунд он оказался лицом к лицу с незнакомцем и замер перед ним в оцепенении.
Капитан резко вскочил ему навстречу со своего дивана и, впервые за все время их заочного знакомства, на его лице промелькнула тень замешательства и удивления.
– Разрешите пригласить вас на танец, господин капитан?! – чужим и дрожащим голосом произнес Герман в адрес незнакомца.
Тот вначале опешил, раскрыв от неожиданности рот. А затем в отчаянии обратился за поддержкой к своим товарищам.
«Ангелы» дружно, но сдержанно расхохотались. Виновато и с неподдельным восхищением поглядывая в сторону Германа.
Один из них, белобрысый майор с добрым и открытым лицом, подошел к незнакомцу вплотную, похлопал его по плечу и весело произнес:
– Я тебя не узнаю, дружище. Тебя такая прекрасная дама приглашает на танец. А ты не знаешь что делать? Ну же! Если девушка просит, ей никак нельзя отказать…
Незнакомец густо покраснел, весь как-то приосанился и… вдруг улыбнулся.
Через мгновение они уже кружились в звуках вальса в самом центре зала.
У него были сильные и мягкие руки с тонкими пальцами, четко выверенная грация и достаточно изысканные манеры.
– Меня зовут Герман, – неуверенно представился он.
Герман прикусил губу, с трудом принимая на веру то, что танцует с самим собой. Хотя и другим.
– А вас, наверное, зовут Анастасия!? – продолжал незнакомец все более набиравшим силу и самообладание голосом.
– А вы откуда знаете? – сорвалось с языка «второго» Германа.
– Я видел вашу фотографию на столе у профессора Благонравова, – виновато признался он.
– Вы знакомы с моим отцом? – искренне удивился Герман.
– Да не так, чтобы уж очень, – неумело соврал незнакомец. – Так, иногда встречаемся. Кто же из «Ангелов» не знает профессора Благонравова? Так не бывает. Он для всех нас, «Ангелов», почти такой же отец, как и для вас. Может даже больше…
– Неужели?! – не удержался от соблазна подковырнуть незнакомца Герман. – И так тоже бывает?
– Конечно, – с готовностью подтвердил пилот. – Еще как бывает. Ведь это он придумал наши «Суперфайтеры» и их неподражаемую «силовую» защиту. Без него мы – никто. Просто самые обычные пилоты. «Прокладка» между штурвалом и креслом – как у нас иногда любят шутить в эскадрильи…
Герман громко рассмеялся шутке незнакомца и неожиданно спросил:
– А правда то, что говорят про вашу эскадрилью мои друзья?