Дорога шамана - читать онлайн книгу. Автор: Робин Хобб cтр.№ 80

Этого никто не знал, и, думаю, мы все в глубине душиспрашивали себя, почему выбрали не нас. Вскоре появился капрал Дент, объявивший, что нам пора на занятия. Затем он сообщил, что Джаред, Трент и Лоферт переедут в меблированные комнаты в городе. Отцам всех троих уже отправлены письма с известием об отвратительном проступке их сыновей. Начав строиться, мы почувствовали себя ужасно — нас стало девять, а ведь совсем недавно было двенадцать. Капрал отвел нас ускоренным маршем на первый урок и оставил около двери класса. Войдя внутрь, Трист тихонько проговорил:

— Ну, вот нам и первое отчисление.

— Да уж, — согласился Рори. — И должен признаться, я очень рад, что отчислили не меня.

Мне было гадко и стыдно, потому что я ощущал то же самое.

Жизнь в Академии вошла в прежнюю колею, и привычная рутина подействовала на нас, словно лекарство на кровоточащую рану. Вскоре пустые койки и наш поредевший дозор, что особенно бросалось в глаза во время строевой подготовки, больше не казались нам чем-то странным и непривычным. Внешне почти ничего не изменилось, но в глубине души мое отношение к Академии и даже к кавалле стало другим. Ничто больше не казалось мне надежным и прочным, и я не мог быть уверен ни в своем будущем, ни в дружбе, ни в понятиях чести. Я стал свидетелем того, как всего за один день мечты и чаяния трех юношей были разрушены в прах. И не сомневался, что такое легко может произойти и со мной.

Если отчисление товарищей должно было заставить меня лучше учиться, то руководство Академии своей цели добилось. Я отдавал все свои силы занятиям, перестал думать о доме и даже не позволял себе сравнивать отношение начальства к сыновьям старых аристократов и к нам. Вскоре мы узнали, что ни одного кадета из Брингем-Хауса из Академии не исключили. Зато из Скелтзин-Холла отчислили четверых первокурсников, причем всех по совершенно несерьезным причинам. Безусловно, все наши противники, принимавшие участие в драке, получили взыскания и должны были отработать их на плацу. Наш капрал Дент целый месяц ходил с запавшими от усталости глазами, потому что ему приходилось вставать на час раньше, чтобы отбыть свое наказание. Но это было самое худшее, что выпало на их долю. Через некоторое время я вынужден был согласиться с Рори, однажды сказавшим: «Нас специально подставили, чтобы кого-нибудь отчислить. А мы, друзья мои, повели себя как полные идиоты».

Самое удивительное, что, когда эпизод с отчислением отошел на второй план, я начал получать настоящее удовольствие от жизни в Академии. От нас много требовали, мы были постоянно заняты, но, с другой стороны, все казалось простым и ясным. Весь мой день был расписан по минутам: я вставал, заслышав бой барабана, шел на занятия, делал уроки и безропотно отрабатывал взыскания, ел то, что лежало у меня на тарелке, и засыпал, когда гасили свет. Как и предсказывал отец, у меня появились друзья. При этом я продолжал чувствовать, что отношения между Тристом и Спинком оставались донельзя натянутыми. Мне нравились оба — Спинк за честность и высокие моральные принципы, а Трист за элегантность и ум. Если бы мог, я бы дружил с обоими, однако ни тот ни другой почему-то не были склонны подпускать меня слишком близко к себе.

Думаю, различия между ними особенно сильно проявлялись в том, как они вели себя с Колдером, поскольку сын начальника Академии стал неотъемлемой частью нашей жизни. Я помню, как он появился в нашей учебной комнате в первый раз, без приглашения и совершенно неожиданно. Подошел к концу наш второй месяц в Академии, и вечером Седьмого дня капрал-надзиратель ушел от нас пораньше, чтобы развлечься в городе. Нас впервые оставили вечером одних, и мы радовались неожиданной свободе. Впрочем, я, а также Спинк с верным Гордом все равно продолжали делать уроки на завтра. Эти двое сидели неподалеку от меня и, как всегда, разбирали бесконечные примеры по математике. Усилия Горда не пропадали даром, но для его друга сей предмет по-прежнему оставался самым трудным. Я закончил письменное упражнение по варнийскому, но не стал закрывать учебник, собираясь повторить некоторые формы неправильных глаголов. Как и рассчитывал отец, я был первым учеником почти по всем предметам и намеревался таковым и оставаться. Остальные расположились за столами или лежали на ковре у камина с книгами итетрадями в руках. В комнате тихонько шелестели разговоры, резвиться и шутить нам не хотелось — день выдался тяжелый.

Рори, у которого имелся, казалось, нескончаемый запас непристойных историй и таких же шуточек, рассказывал про шлюху со стеклянным глазом. Калеб устроился в углу со своей новой книжкой ужасов и читал Орону и Нейту про убийцу, охотившегося с топором на одиноких женщин. И тут прозвучал громкий мальчишеский голос, исполненный осуждения:

— Мне казалось, что вы должны делать уроки. Где ваш надзиратель?

У Рори от удивления отвисла челюсть, и он замолчал на полуслове. Мы все как по команде повернулись к дверям и увидели мальчишку, застывшего на пороге. Он держался так самоуверенно, словно не сомневался в своем праве делать нам выговоры, и если бы не детский голос, я бы принял его за старшего офицера. В комнате повисла тишина, и мы начали переглядываться. Если бы кто-нибудь наблюдал за этой сценой со стороны, его бы позабавило, что взрослые крепкие парни смущенно замолчали, когда их начал отчитывать мальчишка. Однако, не сомневаюсь, одна мысль пришла всем: «Он здесь по собственной инициативе или его прислал отец?»

Нейт первым пришел в себя.

— В данный момент нашего надзирателя здесь нет. Ему что-нибудь передать?

Это был очень осторожный ответ, но я сразу понял, что Нейт решил не выдавать приставленного нам капрала. Возможно, он не должен был сегодня вечером никуда отлучаться. Я восхищался верностью и храбростью Нейта, хотя сомневался, что он поступает мудро.

Колдер вошел в комнату, как мышь, которая неожиданно для себя обнаружила, что кошка куда-то ушла.

— Да, конечно, обязательно передать. Кто-нибудь должен ему сказать, что у него член запаршивеет, если он не будет держаться подальше от девок из «Гартер Энни».

Рори от неожиданности рассмеялся, к нему присоединился Трист, и вскоре уже хохотал весь дозор. «Гартер Энни» — это был дешевый бордель, который находился на окраине города, ближе остальных к Академии. Нас всех самым суровым образом предупредили, чтобы мы держались подальше от него и подобных ему заведений, еще в конце первой недели нашего пребывания в Академии. Но с тех пор не проходило дня, чтобы старшие кадеты не рассказывали самые невероятные истории про девок Энни.

Колдер стоял и ухмылялся, щеки у него порозовели — он явно наслаждался произведенным эффектом. Позже я узнал, что мальчишка использовал свою излюбленную тактику. Сперва он недвусмысленно намекал на свое высокое общественное положение — как же, сын начальника Королевской Академии! Если никто не выказывал заинтересованности в таком товарище, он опускался до какой-нибудь грязной шуточки, стараясь хоть так привлечь к себе внимание. Будь я постарше, я бы, конечно, понял, что он стремится любым доступным ему способом завоевать наше расположение, быть принятым в наши ряды. Но тогда, захваченный врасплох его словами, я смеялся вместе со всеми, хотя в глубине души был возмущен. Если бы я сказал нечто подобное дома да еще в его возрасте, меня бы ждала суровая порка. А Колдер решил, что заслужил право войти в нашу компанию, и потому уверенно шагнул через порог.