Дорога шамана - читать онлайн книгу. Автор: Робин Хобб cтр.№ 63

Спинку же и мундир, и учебники достались, скорее всего, от отца, но в том, как он разложил свои скудные пожитки и заправил кровать, чувствовались хорошее воспитание и тренировка. Должен заметить, что именно его очевидная бедность вызвала во мне сильное желание с ним подружиться.

Мы расселись на кроватях и приступили к знакомству. Я узнал, что Корт и Нейтред знакомы с самого детства и часто гостили друг у друга. Их отцы, как и мой, относились к новой аристократии и получили земли на равнинах. Они приехали в Академию вместе и, когда придет время, возьмут в жены сестер друг друга, что их нисколько не огорчало.

Спинк — на самом деле его звали Спинрек — вырос совсем близко к границе. Владения его семьи находились далеко на юго-востоке, и первую часть пути он проделал на муле по Красной пустыне. Их отряд столкнулся с разбойниками, решившими, что им попалась легкая добыча, и они убили одного и ранили, как показалось Спинку, двоих, прежде чем те сбежали. Спинк оказался хорошим рассказчиком, он не хвастался победой, а отдал должное своему спутнику, лейтенанту Гиверману, который, по его словам, и разделался с разбойниками.

Он как раз заканчивал свой рассказ, когда в комнату вошел мой отец, и мы все одновременно вскочили с кроватей. Он внимательно оглядел комнату, а я по какой-то необъяснимой причине молчал, не в силах выдавить из себя ни слова. Затем он улыбнулся и одобрительно кивнул.

— Рад видеть тебя в замечательной компании, Невар, а также хочу похвалить вас за оперативно наведенный порядок — так и должно быть в казарме. Ты представишь меня?

Я тут же принялся называть имена своих новых товарищей и неожиданно сообразил, что не знаю фамилии Корта. Увидев мое замешательство, он тут же сообщил, что его зовут Корт Браксан. Отец пожал всем руки. Спинка я представил последним, назвав его настоящее имя — Спинрек. Услышав его, отец склонил голову набок и осторожно спросил:

— Так значит, ты сын Келлона Спинрека Кестера?

— Да, сэр, — ответил Спинк и слегка покраснел, гордясь тем, что мой отец знает его отца.

— Он был отличным солдатом. Мы служили вместе во время кампании на Заячьем перевале. Я слышал, как он погиб, хотя не был с ним у Горького Источника. Он был героем, и тебе следует гордиться своим именем. А твоя мать, леди Кестер, у нее все в порядке?

Мне кажется, Спинк собрался было дать вежливый и ничего не значащий ответ, но потом тряхнул головой и сказал:

— Последние несколько лет дела идут не слишком хорошо. У нее пошатнулось здоровье, а наш управляющий обманул нас, и мы чуть не разорились. Но он получил по заслугам, а мой старший брат Рорк полностью взял заботы о хозяйстве на себя. Надеюсь, что со временем все наладится.

Отец кивнул.

— А как насчет людей твоего отца? Твоя мать и ваша семья о них заботятся?

— Да, сэр. Все в порядке. Сюда меня привез лейтенант Гиверман. Он хотел убедиться, что со мной ничего не случится по дороге. Однако гордость не позволяет матери злоупотреблять их заботой. Она очень благодарна им за предложения помочь, но говорит, что ее муж хотел бы видеть своих сыновей самостоятельно вставшими на ноги. Мы сами должны справиться с нуждой, а не полагаться на великодушие и щедрость других людей, обеспечивая себе таким образом легкую жизнь.

— Твоя мать мудрая женщина, и я не сомневаюсь, кадет Кестер, что ты прославишь имя своего отца. Никогда не изменяй тем ценностям, которые были для него превыше всего, и ты станешь отличным офицером.

Я понял, что отец все это знал, но, задавая вопросы при нас, дал Спинку возможность рассказать нам о трудностях семьи так, чтобы мы не подумали, будто он ищет нашей жалости. О том, как погиб его отец, я узнал значительно позже. Капитан Келлон Кестер попытался спасти своего раненого товарища и попал в плен к эбонисам, жителям равнин, которые славились своей беспощадностью к врагу. Когда Кестер понял, что его заманили в ловушку, где наживкой стал его товарищ, он успел выкрикнуть свой последний приказ: отряд должен был оставаться на месте, что бы ни случилось.

После того, что произошло потом, даже эбонисы признали нас достойным уважения противником. Воины подвергли Кестера самым ужасным пыткам, какие только могли придумать. Они хотели заставить его закричать и тем самым выманить его товарищей. Он сносил все мучения молча. Эбонисы измывались над ним всю ночь и в конце концов замучили до смерти. А когда наступил рассвет, они поняли, какую совершили ошибку. Пока они пытали Кестера, разведчики каваллы определили их местонахождение, и ловушка, которую эбонисы устроили для его отряда, оказалась смертельной для них самих. Лагерь дикарей окружили, и почти все воины были перебиты. Заместитель Кестера приказал сохранить жизнь пятерым, но отрубить им пальцы на руках, чтобы они не могли больше пользоваться луками.

Затем он отправил их к вождю племени, чтобы они рассказали о мужестве капитана Кестера. Меньше чем через год остатки эбонисов пришли под белым флагом и согласились поселиться на севере. Молчание Кестера под пытками и дисциплина его офицеров, которые выполнили приказ и не стали рисковать людьми, пытаясь его выручить, навсегда вошли в историю. Этот эпизод часто приводят как пример слаженности действий командиров, а также хладнокровия, проявленного в сложной ситуации, коим должен обладать хороший офицер. История этой кампании занимает большую часть четвертой главы учебника генерала Терси Харвуда «Кто может стать командиром?»

Но тогда я ничего этого не знал, лишь порадовался, что отец счел всех троих моих товарищей по комнате достойными молодыми людьми. Он предложил мне проводить его до экипажа и уже там попрощаться. Мы некоторое время стояли возле украшенной гербом дверцы и беседовали, и меня разрывали противоречивые чувства — мне не хотелось, чтобы он уезжал, а с другой стороны, не терпелось начать новую жизнь и вернуться к только что обретенным друзьям. Отец, как и всякий родитель при прощании с сыном, строго наказал мне не забывать того, чему меня учили с самого детства, и следовать моральным принципам, которых придерживается лучшая часть гернийской аристократии. А дальше он произнес неожиданные слова:

— Веди себя безупречно, сын, особенно в первые несколько месяцев обучения. Теперь я знаю, почему не слышал имени полковника Стита. Он не из семьи кавалеристов, в отличие от своей жены. Наш добрый король по причинам, о которых не мне судить, решил, что будет разумно поставить во главе Академии каваллы армейского офицера. Более того, его заслуги на военном поприще исчерпываются бумаготворчеством. Сидя здесь, в столице, он занимался тем, что вводил мелкие правила касательно формы и снабжения. В последнее время полковник Стит организовывал парады по разным торжественным случаям и государственным праздникам. И он считает это невероятным достижением в своей карьере! Больно думать, что он получил это назначение благодаря связям жены, а не собственным достижениям. — Отец покачал головой и совсем тихо добавил: — Боюсь, его гораздо больше интересует, как вверенные ему подразделения будут выглядеть на плацу, нежели их умение стрелять на скаку или выживать в экстремальных ситуациях.