– А пожалуй, доктор прав! – прервал Гартнера Арсений. – Я бы с этим кольцом был бы более гениальным, чем сейчас…
– Куда уж больше, – съязвил я.
Гартнер засмеялся. Арсений призадумался.
А у меня в голове крутился хоровод из караимов, Пушкина и Воронцовой, императора Александра и его отца Павла, рыцарей в доспехах, Гартнера с Арсением, и в центре этой карусели находилось огромное золотое кольцо…
– Сиддхартха Гаутама! – произнес я, прикрывая глаза.
Ванесса Мэй быстро и нервно играла Вивальди…
Глава 35
– После смерти Пушкина, – продолжал говорить Гартнер, – на некоторое время его кольцо оказалось во Франции…
Я открыл глаза и понял, что все это был не сон!
– Тургенев, Полина Виардо, – уточнил Арсений.
– Да. Потом один из членов нашего ордена поспособствовал перемещению кольца в Петербург…
– Где его и украли, – вставил Арсений.
– Совершенно верно. Но Джон Гартнер, мой предок, сумел не только разыскать кольцо, но и стать его хранителем! Более двадцати лет Кольцо Власти находилось у него. Пока не случилась трагедия…
– Давайте-ка вернемся в двадцать первый век, – предложил Арсений Джону. – Как вы уже говорили, цель вашей миссии – поиск кольца?
– Да, это самое важное, – кивнул Гартнер, сразу став серьезным. – Но еще важнее, пожалуй, не дать попасть кольцу не в те руки!
– А откуда вы знаете, те руки или не те? – прищурился Арсений. – И кто это решает?
– Не я, – тут же ответил Джон. – Я просто солдат. И имею четкий приказ: этот человек не должен получить кольцо!
– А почему?
– Потому, что мировым советом и Великим Магистром принято решение не передавать властям это кольцо…
– Ну, допустим, – согласился с мировым советом Арсений. – Но если вы его найдете, то куда денете? Заберете с собой? В Рим?
– Думаю, что нет. Кольцо должно остаться в России. До нужного момента. Я же буду обязан обеспечить его безопасность…
– А в музей вернуть не хотите? – спросил я.
– К сожалению, оно там недолго пролежит! – возразил Гартнер.
– То есть вы его спрячете? – допытывался Арсений.
Гартнер с подозрением уставился на моего приятеля:
– Или передам надежному человеку на хранение. Как в свое время оно хранилось у моего предка. А почему вы спрашиваете? У вас есть предположение, где оно находится? – напрямую поинтересовался он у Строганова.
Тот потер руки и, немного помолчав, сказал:
– У меня есть надежный человек, которому можно доверить кольцо.
– И кто же он?
– Этот человек – я! – гордо ответил Арсений.
Мне вновь стало казаться, что все происходящее похоже на бред. И если бы не убийства, не сгоревший гартнеровский дом, не исторические ссылки… Черт! Неужели все это правда? Я пошел на кухню за водой. Через открытую дверь до меня доносилось:
– …могу сказать – вещал Гартнер, – караимский гахам Бабович и караимский священник Фиркович…
– Тот самый коллекционер? – умничал Арсений.
– Да, тот самый, его называют «коллекционером всех времен и народов»! И судьба караимов была более благоприятная, чем, скажем, у евреев-талмудистов…
Я подошел к окну. Спать уже не хотелось. Так бывает и на дежурстве, когда часа в четыре утра сонливость развеивается, работоспособность остается, а эмоции притупляются. За окном было темно. Среди сотен и тысяч окон соседних домов светились лишь единичные. Я представил себе тех, кто не спит за этими окнами, – вряд ли среди них есть еще такая странная компания, как у нас.
– …информаторы есть повсюду, – услышал я Гартнера, когда вернулся в комнату. – И в Кремле. И в Ватикане. И в ордене. Первыми проявились российские информаторы. Они сообщили нам, что власти занимаются поисками кольца. Безуспешно поискав в Крыму, они перенесли свои поиски в Петербург, поскольку у них появились сведения о связи кольца с Гартнерами, вероятно, из архивов ОГПУ. Тогда-то мы и получили шифровку, где говорилось, что был нанят для поисков перстня мужчина средних лет. Со стороны ордена были предприняты ответные действия. То есть решено было послать на поиски кольца своего представителя. И выбор пал на меня…
– Прекрасный выбор! А скажите мне, рыцарь, где сейчас находится дубликат кольца? Ну, который остался у графини? – щелкнув пальцами, спросил Арсений.
Джон загадочно улыбнулся, после чего извлек из какого-то потайного кармана на брючном ремне старинного вида перстень с красноватым камнем и какими-то знаками.
– Потрясающе! – восхитился я. – Это оно?
– Да, похоже, – кивнул Арсений. Он внимательно разглядывал раритетную вещь. – Видишь, – обратился он ко мне, – это так называемые каббалистические знаки!
– Каббалистические знаки? – переспросил я, отодвигаясь от зажатого в пальцах древнего кольца, сунутого мне под нос. И тогда смог разглядеть непонятные значки: щозд бп лбег шбй йесу джчп жлшере мбшлд.
– Да, – энергично закивал головой Арсений. Глаза его при этом горели. – После смерти Пушкина Минором и Хвольсоном надпись была переведена с древнееврейского на русский, я гуглил эту тему! И оказалось, там всего-навсего какая-то фигня! Типа «Симха, сын почетного рабби Иосифа, да будет благословенна его память».
– И что это означает? Кто такие Симха и Иосиф? – спросил я у этого криптолога.
Арсений помрачнел.
– Представители караимского народа, – с улыбкой ответил за него Гартнер. – Почитаемый старец Иосиф… Собственно, это не важно! Но если создать из этих слов простую анаграмму, то получится следующее…
Он достал ноутбук, довольно бегло набрал фразу с кольца на иврите и затем переставил в ней буквы:
«Власть – כוח
Мир – щмен»
– Черт! – неожиданно отреагировал Арсений.
– Нет, там есть еще два слова, но без упоминания дьявола, – возразил ему Гартнер.
– Да я не про то! Просто я тоже пытался переводить эту фразу… Ну, прочитать как анаграмму… И у меня не получилось…
– Ты тоже знаешь иврит? – удивленно спросил я. Не знаю, что меня поразило больше, неожиданная расшифровка надписи, которая все же содержала в себе тайну, или языковые познания моего приятеля.
– Конечно, – хмуро кивнул Арсений. – Конечно, нет! Я использовал программы для перевода… Просто у меня было мало времени! – раздраженно закончил он.
– Я не сомневаюсь, что вы бы разобрались с этим вопросом сами, если бы имели свободное время, – без тени иронии произнес Гартнер.
– Можно сфоткать? – попросил у него Арсений.
И, не дожидаясь разрешения, сфотографировал кольцо на свой телефон. После чего Гартнер бережно убрал перстень обратно, сказав: