Мои глаза закрыты - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Майстери cтр.№ 31

Он усаживает меня обратно, на холодный пол, а затем кладёт мою голову себе на колени. Странно, что моя кровь его пугает, ведь мне до неё до лампочки.

– Слышишь, солнышко? Я здесь, я с тобой, – продолжает шептать Феликс успокаивающим голосом, будто вводит меня в транс. Но мой отец вечно всё портит.

– Не стоит, Феликс, я сам ей помогу. Дарья, вставай! Пойдём, Даша, нас ждут!

Интересно, а когда я умру, папа тоже скажет мне вставать и идти с ним, ведь он-то мне не разрешил ещё умирать. Даже интересно, как человек может настолько не понимать своего ребёнка. Хотя и я его порой не понимаю. Да что там порой! Мы же совсем не знаем друг друга. Вот только ему это странным не кажется.

– Нет, я сам помогу ей! Ей нельзя вставать, у неё же кровь! – начинает спорить Феликс.

– Ничего страшного, это просто пробитая голова, ничего страшного! Мой врач осмотрит ей, в конце концов, это моя дочь!

– Я не отдам её вам! Я никому её не отдам! – мне кажется, голос Фила стал хриплым. Он весь дрожит!

– Дарья, вставай! Пойдём со мной, сейчас же! – голос отца сорвался на уже привычный для меня крик.

В какой-то момент мне надоели эти крики, эти вечные споры и недопонимания. Я прохрипела:

– Замолчите оба…

И всё исчезло. Нет, серьёзно, вокруг меня всё растворилось. Пропал Феликс, улетели куда-то родители. И даже странная картонная комната с холодным полом. Я повисла в пустоте, зато мои глаза смогли открыться. Ноги, наконец, ощутили пол. Единственное, что не исчезло – моя боль и кровь. Всё плохое всегда остаётся дольше, чем хорошее. Не удивлюсь, если Рай когда-то существовал, но теперь его нет, а есть лишь сущий Ад, который не несёт ничего хорошего.

Мне кажется, или с небес пошёл дождь? Да, так и есть. Я стояла на какой-то полянке в лесу. Вокруг ни души, лишь высокие извивающиеся деревья, да чёрные вороны. Они все смотрели на меня, а я – на ночное, усеянное звёздами небо. Почему-то меня не волновало, где я находилась. В тот момент я подумала: «О, а вон – большая медведица». И эта мысль заставила меня улыбнуться. Было ясное, безоблачное небо, но откуда-то пошёл дождь. Он усиливался с каждым дуновением холодного ветра, смывая с меня абсолютно всё. Я ничего не могла понять. Этот дождь стирал мою память. В какой-то момент я забыла, как меня зовут…

Неужели этот сон повторяется снова? У меня жутко болит голова, кажется, она сейчас взорвётся. И всё тело болит. Как обычно, у меня всё болит, вплоть до души, до сердца. Хотя нет, вру. Сердце как раз-таки спокойно. Оно бьётся размеренно, в определённом ритме, не превышая восьмидесяти ударов в минуту.

– Алё, вставай! Давай-давай, шевелись! – внезапно кричит кто-то мне прямо в ухо, и я дёргаюсь.

В глазах темно, как и обычно. На этот раз ни папы, ни мамы, ни Феликса рядом со мной нет. Только мужчина с очень грозным голосом. Кажется, он хочет, чтобы я встала. Но я не могу, я даже не знаю, где здесь что находится. А где я нахожусь? Сплошные загадки, но отвечать мне никто не собирается. Придётся самой.

Я с трудом поднимаюсь на ноги, шатаясь из стороны в сторону, как человек, пробывший в запое месяца два. Я держусь за голову, будто боясь, что она всё-таки взорвётся, а на каждое движение и шаг отзываюсь тихим стоном.

– Пошли за мной. Он не любит ждать, – говорит мужчина уже более спокойно. Наверное, потому что я его безукоризненно слушаю и делаю так, как он скажет.

К сожалению, все любят власть. Она, словно бриллиант, переливается на солнце, блестит и манит к себе. Вот только достать эту драгоценность могут не все, а кому-то порой хватает и одной секунды, просто подержать камень в руках. А затем им нужно уже больше, в два раза больше. Люди с ума сходят от желания управлять другими. Все мы в детстве играем в куклы. А затем игра превращается в жизнь, в реальность. И что поделать, куклы нам нужны уже побольше, да пореалистичнее…

– Я не вижу вас, – тихо говорю я, боясь гнева этого мужчины. Но идти действительно не могу.

Грозный и, возможно, грузный мужчина надвигается на меня, а я вся сжимаюсь и складываюсь пополам. Сейчас он ударит меня, вот сейчас… нужно немного потерпеть. Он замахнётся и…

Но этого не происходит. Мужик молча берёт меня за руку и ведёт в только ему понятном направлении. Я молчу, подстраиваюсь под его шаг, стараюсь не запинаться на ровном месте, хоть ноги и заплетаются. В голове играет «Самый дорогой человек». И зачем мой мозг решил именно сейчас вспомнить эту песню? Не понятно…

Вместе с этой песнью мне в голову лезут ещё и некоторые умные мысли. Когда-то нужно останавливаться и подумать обо всём. Нельзя жить в вечном водовороте событий, совершенно его игнорируя. Так можно послать на три буквы всю свою жизнь и, в итоге, прожить её слишком быстро, второпях. Порой нужно просто остановиться и подумать: всё ли ты правильно сделал? Может быть, не нужно было торопиться? Может, нужно что-то исправить? Да, очень часто с нами случается такое, когда исправлять ошибки слишком поздно. Мы плюём на них, как на очередную двойку в дневнике и продолжаем жить дальше. И это, наверное, правильно, если не задело ни тебя, ни твоих близких, ни кого-либо ещё. Но если есть другой человек… и ты, торопясь, не признался ему в чувствах, не извинился за что-то, за что-то не поблагодарил… ты убежал. Ты просто убежал дальше, в «свою» жизнь, задев при этом другого. А может, и самого себя. А вдруг он мог стать кем-то важным для тебя? Не нужно бежать. А если ты так сделал, то найди силы остановиться, хотя бы на минуту. Подумай…

Меня завели в какую-то комнату, дверь которой противно скрипнула и захлопнулась. А может её кто-то и закрыл, я этого знать не могу. На удивление, пахло тут горьковатыми мужскими духами. Дорогие, возможно, немецкие. Так это немцы меня похитили? Вторая мировая вроде закончилась…

Меня посадили на какой-то жёсткий, кажется кожаный диван. И рядом уже кто-то был.

– Здравствуй, Вишенка моя, – прошептал голос у меня над ухом. Я почувствовала дыхание на своей коже.

Этот шёпот был мне уже знаком. Я даже знала, как выглядит этот человек прямо сейчас. Безумный взгляд, светлые густые волосы, модная стрижка, и не менее модный классический костюм, которые носят только богатенькие детки. Вот только гонщиков в таких я никогда не видела. Этот был единственным в своём роде.

– Помнишь меня? – парень продолжал издевательским тоном шептать мне на ухо. Он откровенно лапал меня, трогая за спину, за талию, но в его руках было что-то ещё. Что-то острое…

– Кирилл, – выдохнула я это имя, как проклятье. Моё личное проклятье.

– Правильно, детка! – парень внезапно громко захохотал над моим ухом, сотрясаясь всем телом, – удивительно, что ты запомнила меня!

Кажется, этот факт его очень поразил. Забудешь тут…

Смех его был таким сумасшедшим, безумным. Мне хочется набрать номер психушки. Как жаль, что у меня ни номера, ни телефона нет…

– Так вот, Вишенка. Мне кажется, ты задолжала мне десять тысяч долларов…, – я почувствовала холодное, острое лезвие на своей шее. От мысли, что у Кирилла в руке нож, у меня закружилась голова.