Украду тебя у судьбы - читать онлайн книгу. Автор: Ева Ночь cтр.№ 25

Она остановилась в шаге от него. Грудь волнительно поднималась и опускалась под атласной кофточкой – нежно-розовой, с переливами в топлёное молоко.

Тёмные с рыжиной волосы торчат в разные стороны тугими кудряшками, почти как у негритянок. Над верхней губой – крохотная мушка – родинка, что делает её невероятно милой. Синие нараспашку глаза и смущённая улыбка.

Вначале он принял её почти за ребёнка. И лишь немного придя в себя, понял: ей давно за тридцать, но живость, непосредственность, энергия делают её моложе и привлекательнее.

– Марина, – протягивает она пухлую ладошку. – То есть Изольда, – виноватая улыбка. И ему приходится нагнуться, чтобы сжать осторожно крохотную ручку. Она такая миниатюрная. А он такой здоровый, как шкаф.

– Здравствуй, – говорит он просто и целует эту тёплую, нежную кожу, наслаждаясь каждым мигом.

Она вспыхивает, но руку не забирает. Хлопает ресницами и округляет рот. Не ожидала. Он и сам от себя ничего подобного не ожидал. Но в этот миг, в этот короткий миг просто не мог и не захотел поступить иначе.

Евгений

– Почему Изольда Холод? – спрашивает он её почти сразу же. Ей идёт Марина. Она не холодная. Очень живая и подвижная, мимика у неё великолепная. К тому же она хохотушка, весёлая, задорная. Ему всё в ней нравилось. Все движения, взмахи рукой, милый носик, что морщился, когда она смеялась.

Он искал и не находил к чему придраться.

– Хотелось чего-то звучного и ледяного до скрежета. Как замки в Ледяной серии, – пожимает она плечами. – Стать мужчиной я не смогла, но и оставить Марину Савушкину не посмела. Ну, кто будет читать Марину Савушкину? – всплескивает она руками. – Зато Холод изо льда – очень даже.

Её бы читали, даже если бы она была какой-нибудь Пупковой. Хотя, конечно, здравый смысл в её словах есть. А Женя её идеализирует – сразу же. С первых строк, с первых слов общения в живую.

Она не кокетничала и не стреляла глазками. Не лукавила и не фальшивила. Но её женственность обволакивала его, заставляла сердце отчаянно биться в груди, словно он не утомлённый солнцем и прожжённый огнями софитов циник, а восторженный юноша.

Ему оказалось слишком мало трёх часов, чтобы наполниться этой женщиной. Жека наблюдал, как легко и непринуждённо общается Марина с читателями. Нравилось ему, как раздаёт автографы и делится планами. И ему она не забыла сказать «спасибо» и представить публике. Хотелось спрятаться: он не заслужил столько внимания и доброты.

После презентации фея исчезла. Махнула хвостиком, как золотая рыбка.

– Прости, но у меня дела, никак не могу, – отказалась она с ним пообедать.

И тогда Жека позвонил брату. На подъёме. Ему хотелось поделиться настроением. Рассказать об Изольде. То есть о Марине. А ещё расспросить об Иве.

Давно ему не было так хорошо. Он замечтался. Кофе давно остыл, а Жека так и сидел с глупой, наверное, улыбкой на лице. Всё перебирал воспоминания, как драгоценности. Нестерпимо хотелось жить, дышать, летать, чёрт возьми!

Как, оказывается, красив этот мир и всё вокруг, а он не замечал, погрузившись в свои жалкие беды и стенания, топил «горе» в водке. А горя-то и не было по сути. Был лишь повод убежать от себя, своих мыслей, чувства вины. От того, что не смог помочь девочке, которая по его вине получила очень непростую судьбу, но не сдалась, не опустила руки. Сейчас, вот именно в эту самую минуту, Жеке стало стыдно.

Из эйфории, из осколков радужных мыслей, его вырвал телефонный звонок. Он очнулся. Встревожился. Андрей давно должен был прийти. А сейчас звонит. Что-то случилось? Планы поменялись?

– Да, Андрей.

Но это был не Андрей. Это звонили из больницы. Брат попал под машину и в реанимацию. И мир снова рухнул к ногам. Потускнел, выцвел, потерял краски.

– Да, конечно. Я скоро буду.

Под ногами снова закачалась почва. Но в этот раз Жека не стал малодушно думать о лёгком способе уйти от реальности, хотя надраться хотелось очень сильно. Привычки не так просто уходят из сознания. Из тела легче, из головы – посложнее.

Ива

Я вышла в магазин – мне не хватило ниток, чтобы закончить семейную скатерть на круглый стол в большой комнате. Я увлеклась. Мне казалось, что вот это идеально белое кружево станет чем-то большим, чем просто красивым аксессуаром. Залогом счастья. Пентаграммой любви и покоя.

Я вязала и думала, что создаю оберег, который убережёт Андрея от несчастий. Что все его дела закончатся и решатся благополучно.

В последнее время он приходил поздно. Плохо спал. Дома бывал мало. Разговаривал – ещё меньше. Самохин не солгал – бизнес Любимова трещал по швам.

– Это всё ты виновата, – день назад заявил мне Илья. – Пока ты не появилась, мы жили тихо, мирно, спокойно. У отца не было проблем. Как только ты влезла в нашу жизнь – всё начало рушиться. Ты разрушительница. Из-за тебя дядю Серёжу убили. И вообще.

Каждое его слово – раскалённое жало в сердце. Он несправедлив, но насколько? Может, есть доля правды в его резких, неприятных для меня словах? Сомнения снова поселились в душе. И я фантазировала: а вдруг я действительно виновата? Кто-то сильный пытается утопить моего Любимова?

И тут мне вспомнился Никита. Его слова. Он обещал, что ничего не случится, пока я буду с ним. Что он имел в виду? Может, как раз это? Хотел предупредить, предостеречь? Хоть он и не любит Андрея, но я не замечала в нём жестокости. Никита Репин – тёмная лошадка. И явно он знал намного больше, чем осмелился сказать.

Он намекал, а я не поняла. Точнее, не захотела услышать его предупреждения. Я запуталась и чувствовала себя мухой в паутине событий, что затягивали меня, опутывали, связывали по рукам и ногам. И думать, что из-за меня могут пострадать другие люди – невыносимо. Лучше уж самой голову подставить. И это всё из-за отцовского наследия? Из-за денег, будь они прокляты?

В магазине меня знают. Я покупаю всегда качественные нитки. Много. Продавцы приветливо улыбаются. Я для них – желанный гость и покупатель.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Сегодня я выбираю белые и тонкие. Скатерть ажурная, со сложным рисунком. Перебирая мотки, думаю: каждый раз я пытаюсь создать что-то новое. Обхитрить, переиграть, изменить порядок. Для меня вязание не просто профессия. Я чувствую себя колдуньей, у которой вместо зелий в руках – крючок и нити. Я стягиваю их воедино, пытаюсь управлять судьбой. Иногда у меня получается, чаще – нет. Но я упорствую, потому что если остановлюсь – значит сдамся. А сдаваться я не желаю.