Сыщик, ищи вора! Или самые знаменитые разбойники России - читать онлайн книгу. Автор: Александр Бушков cтр.№ 30

В общем, флибустьеры стали никому не нужны, и против них ополчились все без исключения державы, имевшие владения в тех местах. Флибустьерские корабли стали попросту топить, а взятых в плен пиратов – вешать. Несколько лет попавших в плен «джентльменов удачи» старательно вешал и губернатор Ямайки Генри Морган (сам в прошлом немало пошаливший в Карибском море). Вот тогда-то пираты, подняв черный флаг с черепом и костями (впрочем, было немало и других эмблем), тоже начали воевать против всех, не разбирая ни нации, ни религии, превратившись в изгоев-отщепенцев – одни против всего мира. Пираты из «Острова сокровищ» Стивенсона – это как раз чуть ли не последние осколки могучего некогда «берегового братства».

Полного сходства, конечно, с «воровскими казаками» нет, но и схожего, если присмотреться, найдется немало…

На Руси на дорогах грабили всегда – впрочем, покажите страну, где этого не было бы…

От раннего Средневековья документов сохранилось мало. Гораздо больше – от времен Ивана Грозного. Вот в его времена дорожные разбои приняли нешуточный против прежнего размах, превращаясь порой в нечто среднее меж разбоем и бунтом. Долго гулял некий атаман Хлопко, собравший ватагу аж из пяти тысяч человек, так что против него в конце концов пришлось посылать регулярную армию – стрельцов. Немало наколобродил и знаменитый разбойник Кудеяр (которого народная фантазия отчего-то превратила в родного брата Ивана Грозного, лишенного прав на престол и теперь пытавшегося его отвоевать).

Должен сразу заметить: рассказ о дорожных разбойниках помимо воли автора получится гораздо короче, чем предыдущая глава. Причина тут проста: в «трудовой деятельности» «воровских казаков» гораздо больше по-настоящему интересных моментов и эпизодов. А дорожный разбой, в общем, довольно скучен. Все на один манер: налетели-ограбили-смылись. Прямо-таки известное «украл-выпил-в тюрьму». И все же найдется о чем рассказать…

Грозный в свое время разбойников прищучил чувствительно: и посылал против них стрелецкие отряды, и создал Разбойный и Сыскной приказы. Немало «воровского народа» бежало на Дон, а иные донские казаки, пиратствовавшие на Волге, видя такое «закручивание гаек», выбрали другой путь: прославившийся впоследствии покоритель Сибири Ермак Тимофеевич потому и подался со своим отрядом за тридевять земель, наниматься на службу к уральским купцам Строгановым – на Волге за ним числилось немало интересных дел, которые Разбойный приказ отчего-то упорно именовал «татьбой» и «воровством». Жарковато стало атаману на Волге, вот и пришлось зарабатывать на жизнь честным трудом: колошматить татар хана Кучума уже как бы на законном основании, будучи официально принятым на службу…

Существенный всплеск дорожных разбоев пришелся на начало XVII века, на последние годы царствования Бориса Годунова. Три раза подряд случились неурожайные года – что-то неладное творилось с климатом, снег выпадал летом, посевы гибли. Начался охвативший всю страну лютый голод. Доходило до того, что люди боялись останавливаться на постоялых дворах – одинокого путника вполне могли ночью зарезать и пустить на пироги или жаркое. Я нисколечко не шучу и не преувеличиваю: сохранилось немало свидетельств той эпохи…

Помещики в массовом порядке прогоняли своих крестьян, которых нечем было кормить. Положение у тех оказалось самое безвыходное: есть в буквальном смысле слова нечего, а работу найти очень трудно. В городах – то же самое. Вот часть таких обездоленных (быть может, прежде и не думавшая о таком обороте дел), не особенно и рассуждая, подалась разбойничать.

Чуть погодя стало еще хуже: человек, которого принято называть Григорием Отрепьевым (я говорю так уклончиво, потому что еще не факт, что он был именно Отрепьевым), он же Лжедмитрий, сверг Бориса Годунова – собственно, тот сам как-то очень кстати скончался при крайне подозрительных обстоятельствах. На престоле Лжедмитрий, правда, просидел совсем недолго – бояре составили заговор и его убили.

Дальше началось нечто вовсе уж несусветное. Объявился второй Лжедмитрий, якобы чудом спасшийся от убийц (и еще парочка Лжедмитриев калибром поменьше). По стране стали болтаться (и в немалом количестве) какие-то самозваные царевичи, у которых в реальности и прототипов-то не было: царевич Ерошка, царевич Мартын… Вторглось польско-литовское войско – в большинстве своем не регулярная королевская армия (такой имелось с гулькин нос), а отряды никому не подчинявшихся авантюристов, увидев их отличную возможность поживиться в неразберихе. Наконец, шведы, которых сначала наняли за деньги воевать против поляков, решили повести свою собственную игру и захватили Новгород с прилегающими землями.

И началось… Честное слово, как я ни ломал голову, так и не придумал, каким словом назвать то, что началось. Грабили «полевые командиры» польско-литовских войск – в чем особенно преуспели так называемые «лисовчики», отряды пана Лисовского, законченные отморозки, которым просто некуда было податься: каждого второго, не считая каждого первого (в том числе и самого Лисовского), в Отчизне за разные художества ждали кого петля, кого тюрьма. Грабили отряды претендентов на престол: Лжедмитриев и прочих «царевичей». Грабили казаки и запорожские, и донские, в изрядном количестве нахлынувшие на Русь, – уж они-то никак не могли упустить такого случая. Грабила крестьянская армия уже поминавшегося Ивана Исаевича Болотникова. Грабили шведы – Новгород и окрестности. Сплошь и рядом жители сожженных налетчиками деревень не видели для себя иного выхода, кроме как, собрав ватагу «шишей» (так их тогда называли), опять-таки выходить на промысел на дорогах. Ситуация сложилась такая, что любой, испытывавший в душе склонность к криминалу, мог без особого труда эту склонность реализовать. Короче говоря, размах был такой, что я и в самом деле никак не могу придумать, как сложившееся положение назвать. Это даже не всеобщий грабеж, это что-то другое, вовсе уж запредельное…

Каким-то нечеловеческим напряжением сил в конце концов удалось прекратить Смуту, изгнать интервентов и возвести на царство законного царя – а также вышибить прочь многочисленных казацких атаманов и прочих «понаехавших». Помаленьку окрепнув, государство начало вести борьбу и с разбойниками – и изрядно их число зачистило (с уверенностью можно сказать, не самыми гуманными мерами, но иначе ничего и не поделаешь…). Разбоев на дорогах по сравнению с прежним разгулом стало гораздо меньше – но полностью извести их было, как легко догадаться, невозможно. Пожалуй, особенно усердствовали оставшиеся не у дел, а то и без хозяев, боевые холопы – народ, как мы помним, великолепно умевший обращаться с оружием.

Порой на «ночную охоту» помещичьи дворовые выходили без ведома хозяев – но случалось, что с их прямого согласия и подстрекательства. Причем иногда благородные господа, подобно европейским «баронам-разбойникам», и сами не гнушались погулять по большим дорогам с кистеньком. В 1688 году на таком разбое был пойман князь (!) Яков Иванович Лобанов-Ростовский, имевший к тому же придворный чин стольника. В компании с «простым» дворянином Микулиным он сколотил натуральную разбойничью шайку и, прежде чем его повязали, наворотить успел немало. Правда, и наказание учинили соответственно «общественному положению»: за разбой и убийство двух царских крестьян княжеских холопов повесили, а его самого всего лишь били кнутом – что, конечно, тоже не сахар, но все же лучше, чем плаха с топором или петля…