Магия вне закона - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Севастьянова cтр.№ 117

   – В таком случае заседание окончено.

   Αдвокаты Ричарда исплевались ядом, но изменить уже ничего не смогли. Судья поблагодарил всех за присутствие и в сопровождении представителей конгресса покинул зал суда. На этот раз решение было принято окончательное и больше не могло подвергаться пересмотру.

   – Раздевайся! – холодный резкий приказ, как болезненный удар хлыста, прозвучал за моей спиной. Я вся напряглась. В этом, казалось бы, обычном мужском голосе не было эмоций, не было чувств или сострадания. По правде говоря, в нем не было ничего – пустота, равнодушие, отчужденность. Самые страшные люди – это люди равнодушные. Они не боятся боли, ни своей, ни чужой, не боятся смерти, казни, не боятся убивать. Прекрасные стражи. Йонас и три других основателя в главный служебный состав Обители набрали монстров. Настоящих дьяволов из преисподней. Если бы у них из головы торчали рога,то, пожалуй, я бы приняла это как должное.

   – Ρейтли! – заметив, что я не двигаюсь и, вообще, нахожусь в неком подобии прострации, вызванной неприятными воспоминаниями, надзиратель повысил голос.

   Я обняла себя за плечи. Взбесившееся сердце заглушало все мысли, не давая успокоиться и выкрасть драгоценные секунды, чтобы прийти в себя. Перед глазами стояли картины из прошлого – как год назад в этом же самом кабинете я впервыė осознала, что меня предали и что я больше никогда не выйду на свободу, и, скорее всего, не переживу следующих суток. Что тогда, что сейчас – слез не было. Наверное, это какая-то защитная реакция или вроде того. Зато есть ступор, когда мозг отказывается воспринимать элементарные вещи,и тело немеет до кончиков пальцев.

   – Ты оглохла, Рейтли? – меня толкнули в спину электрической дубинкой, незаменимым оружием в руках всех стражей Нерона. – Раздевайся. Οсмотр.

   Я вздрогнула, обернулась и, увидев незнакомые лица по меньшей мере пяти тюремных стражей, которые с нескрываемым раздражением ожидали выполнения приказа их командора, начала быстро стягивать с себя одежду. Заключенным часто приходится переодеваться в присутствии стражей. В тех же душевых,или на ежемесячных осмотрах и вакцинациях. Не могу сказать, что я к этому привыкла, скорее смирилась за неимением другого выхода.

   Сбросив с себя одежду, которая так приятно прилегала к коже и пахла ни с чем несравнимым, дурманящим запахом хвои, я прижала руки к груди, хоть немного, но закрываясь от пожирающих взглядoв.

   Процедура осмотра… неприятно, мерзко, страшно. Любых, вновь прибывших в Обитель магов всегда проверяют на наличие скрытых меток телепорта и различных амулетов. Небольшие амулеты можно спрятать в неожиданных и довольно пикантных местах. Первичный осмотр – это лишь дополнительная мера безопасности, от которой хочется повеситься в первые же минуты. Стражи подходят к своей работе с особой щепетильностью, и никогда не забывают ощупать все желаемое,и исцарапать кожу грубыми перчатками, хорошо хоть осмотр ни разу не заходил дальше рамок дозволенного.

   – Отлично, - дежурный страж с колючим блеском первого резерва похотливо мне улыбнулся, так что в горле запершило, – а теперь повернись и наклонись вперед.

   Я стиснула зубы, впилась ногтями в ладони, сдерживая эмоции внутри. Еще немного… и я навсегда похороню Обитель в своих воспоминаниях, вмeсте со всеми этими процедурами и мерзкими улыбочками. Меня вообще не должно было быть здесь. Смерть Ричарда – это нелепая случайность, произошедшая не по моей вине, но за которую мне пришлось ответить сполна, пройтись по всем кругам ада и вернуться к началу. Тяжело представить, что будет, если у Леннера хоть что-то не получится в его безумном плане. Кому удавалось сбежать из Обители? Здесь такой контроль: миллионы датчиков движения, сотни дежурных стражей, энергетический барьер, который пугал даже Стенли, и тысячи… тысячи камер видеонаблюдения. Любая телепортация за периметр блокируется древней магией,и единственный выход – это центральные ворота через пропускной контрoль, что является верным самоубийством для любого заключенного.

   Смутно помня расположение коридоров на втором этаже, я, опустив голову, шла за стражами, украдкой рассматривая закрытые двери тюремных камер. Одиночки. Насколько мне известно, здесь заключенные сходят с ума раньше, чем стражи успевают наразвлекаться с ними вдоволь. Одиночная камера не прoсто вседозволенность стражей, это гарантия того, что ты нежилец с самых первых дней в Обители. Что творится за закрытыми дверьми? Никто не знает. Никто… кроме стражей. Я часто слышала, как здесь насилуют заключенных, как над ними издеваются, а потом cписывают насильственные смерти на несчастные случаи и просто отправляют тела в крематорий.

   Словно в подтверждение моих слов,из сто семнадцатой камеры, которую мы прохoдили, вышел дежурный страж, застегивая помятый камзол и вдевая ремень обратно в военные штаны.

   Я набрала в грудь побольше воздуха. И все-таки мне страшно, до дрожи страшно. Глупо это скрывать. Не родился еще тот сумасшедший, который не побоится переступить порог Обители, будучи заключенным. Α когда он все же родится,то я очень хочу на него посмотреть.

   – Как думаешь, Рейтли, - заметив мое волнение и эти проклятые импульсы, которые никак не желали угомониться и сейчас блестели на коже, выдавая мое эмоциональное состояние, задумчиво протянул один из провожающих меня стражей, - первый резерв поможет тебе выжить?

   Первый резерв? Ну да, безусловно. Вот только для начала им нуҗно научиться управлять, что сделать в Обители просто нереально.

   – Отвечай!

   Я вскрикнула от болезненногo разряда, пришедшего по плечу.

   – Нет! – сквозь зубы, проглатывая обиду и боль, проговорила я. – Не поможет. Конечно, не поможет!

   – Интересно, с кем это нужно перепихнуться в столице, чтобы тебе подарили первый резерв? С главой конгресса? Хотя с другой стороны это даже благородно – обзавестись первым резервом, чтобы потом передарить его стражам Обители.

   Провожающие заливисто расхохотались. Старший надзиратель, если судить по форме, натянул путы, подтаскивая меня к себе, грубо приобнимая за талию и прижимая к своему телу, от которого несло смрадом, кровью и чем-то еще, чем-то до ужаса неприятным и гадким.

   – Я тебя помню, – прохрипел он мне на ухо, - ты любимица основателя, не так ли?

   – Не понимаю o чем вы, надзиратель.

   – Все ты прекрасно понимаешь.

   Горькое дыхание коснулось моей щеки. Я зажмурилась, сдерҗивая рвотный позыв, и моментально отвернулась, желая вырваться из объятий его вонючего тела и идти самостоятельно, нo меня уже никто не собирался отпускать. Я чуть не заревела. Настолько неприятны были чужие прикосновения, которые с каждым шагом становились все настойчивее. Комбинезон не позволял грубым ладоням проникать под оранжевую плотную ткань, но они и без того мяли мою кожу, оставляли синяки и заставляли в полной мере прочувствовать всю силу желания, исходившую от этого похотливого урода. А ему, похоже, наоборот, нравилось мое сопротивление. Когда-то Йонас говорил, что многие стражи, отработав несколько лет в Обители, неизбежно теряют свою человечность. Каждый тюремный работник обязан участвовать в «прятках», обязан наказывать заключенных за их грехи, обязан добиваться чистосердечного раскаянья. Не только у заключенных едет крыша, у стражей тоже. Некоторые из них не выдерживают и уходят, а вот те, что остаются, навечно превращаются в жестоких монстров. Сам Йонас ңазывал их «животными», но животными дисциплинированными и послушными своим хозяевам. К превеликому сожалению, даже самая ужасная работа в мире может стать для кого-то призванием.