— Слушаю… Где нашли?
Он стремительно повернулся к Ракитину.
— В Анютиной роще, в овраге, участковый Берестовский вместе с дружинниками обнаружил труп женщины. Не та ли это, кого мы ищем?..
Сергей наморщил лоб, пытаясь представить, где это. Взглянул на небольшую настенную карту района и сразу вспомнил.
Анютина роща, мимо которой он однажды проезжал, знакомясь с обслуживаемой зоной, находилась на самой окраине города. Почему она так называлась, никто из местных старожилов уже не помнил. Знали только, что это было давно заброшенное и глухое место, куда горожане выбирались редко.
А Шатров продолжал говорить в трубку.
— Так, слушаю… Ясно, лейтенант, ясно… В прокуратуру звонили?.. Хорошо, мы выезжаем!
Ракитин пулей выскочил из кабинета, вызвал машину. Когда опергруппа добралась до оврага, там её уже ожидали следователь прокуратуры Антонов, медицинский эксперт Казаков и понятые. По крутой тропинке все спустились в овраг, заросший бурьяном. Понятые, две молоденькие продавщицы из местного дачного посёлка, вдруг в один голос ойкнули и попятились.
Яркий свет карманного фонарика Берестовского вырвал из темноты скрюченную фигуру женщины в зеленоватом платье и белых туфельках.
Антонов сразу защёлкал фотоаппаратом. Потом труп осмотрели.
— Судя по характеру имеющихся ранений, — услышал Сергей голос эксперта, — они нанесены широким ножом в спину, в область сердца.
— Когда это произошло? — спросил Сергей.
— Без вскрытия трудно определить точно. Пока могу сказать о приблизительной давности события: что-то около месяца тому назад…
— Ну а возраст погибшей?
— Где-то лет двадцать.
Ещё по дороге к роще у Ракитина мелькнула мысль: «Не Ирину ли нашли?» Теперь ещё сильнее утвердился в своей догадке и поделился со следователем.
— Правда, меня смущает цвет платья, — добавил он. — Но ведь об исчезновении других женщин никто в районе не заявлял.
— Может быть, может быть, — рассеянно ответил Антонов, думая о чём-то своём. Он тоже был ещё молод, почти ровесник Ракитина, невесело смотрел на Сергея большими чёрными глазами и досадливо отирал испарину, то и дело выступавшую на его круглом лице.
— У этой женщины броская примета… В верхней челюсти золотая коронка, — вступил в разговор эксперт Казаков.
— Вот-вот! — подхватил Шатров. — Завтра пригласим в морг хозяйку Ирины, и что уж она нам скажет… А ты, Серёжа, — обратился он к Ракитину, — подключайся к этому делу и будь в контакте со следователем — ясно?!
3
Легко было сказать — завтра! Но Ракитину не терпелось. Поэтому, предупредив Антонова, за хозяйкой Ирины он отправился ни свет ни заря.
А старушка труп и не опознала. Расстроенно взглянув на приглашённых понятых, она лишь тревожно всхлипнула, стёрла платочком слёзы и невнятно прошептала:
— Вроде как не она… Вот туфельки как будто её… И платье могло быть такое.
«Могло быть…» — у Ракитина упало настроение.
— Что же вы, бабуся, не знаете, какие у Ирины были платья? — спросил он, еле скрывая досаду.
— Так ведь не мои наряды-то, чужие. А вот зуб у неё тоже один светился.
Антонов сразу вопрос за вопросом:
— Где светился? Снизу или сверху?
— Сверху, должно быть… Так и есть, сверху. Она, голубка-то моя, как засмеётся, так он у неё и засияет.
— У кого она вставляла коронку?
— Чего не ведаю, того не ведаю, батюшка… Знаю — у частника.
Старушка ещё раз с сомнением и страхом посмотрела туда, где лежал труп.
— Только у Ирочки не коронка была, а зуб золотой. Она его недавно вставила и дорого заплатила.
В повлажневших глазах старушки засветилась надежда.
— Может, ещё что припомните? — не отступался Ракитин.
— Часики у неё были жёлтые, с браслетом… И о письме я вам не говорила. Намедни, как ей пропасть-то, села Ирочка за столик и долго-долго писала. Я так поняла — письмо кому-то. Про лотерею. Пишет и бормочет, пишет и бормочет, словно советуется с кем.
— Кому могла писать? — заинтересовался Антонов.
— Вроде бы и некому. Сиротка она. Да и я вдова. Вот и привязались друг к другу, как родные.
— Ну что ж, спасибо.
Старушка торопливо закивала и засеменила вслед за понятыми к выходу. Ракитин проводил её до автобусной остановки. Воскресный день был наполнен весёлым гулом, а ему было не до радостей.
Распрощавшись с хозяйкой Ирины, он отправился домой. Жара не унималась. Воздух был такой горячий и неподвижный, что стало трудно дышать. И настроение у Ракитина ещё больше испортилось.
«Вот тебе и броская примета, — раздражённо подумал он. — Кого же нашли в овраге?.. Голубое платье… Зелёное платье… Золотой зуб… Золотая коронка… Сам чёрт голову сломит!»
Сергей щурился от яркого солнца, обливался потом, задыхался от горечи выхлопных газов проносившихся мимо автомобилей и мучительно размышлял о том, что же предпринять по делу в дальнейшем.
Возле дома его вновь поджидал Берестовский. По одному только виду молодого сыщика он сразу догадался о постигшей Сергея неудаче и молча прошёл за ним в комнату.
— Как с расчёской, что обнаружили в овраге? — не удержавшись, спросил он через минуту.
— Уже исследовали, — нехотя ответил Ракитин. В висках стучало. Он чувствовал, что явно перегрелся на солнце.
— Есть результаты?
— На металлическом ободке выявлено слабо выцарапанное имя — «Гарик».
Берестовский оживился.
— Интересное совпадение!
— Что ещё за совпадение?
В комнате было прохладней, чем на улице, но Сергея все равно потянуло под душ. Берестовский затопал следом.
— Я ведь к тебе тоже по поводу одного Гарика. Есть у меня один такой на примете — Гарик Чернов. Ранее судим. Когда-то учился вместе с Ириной.
— Вот как? Ну ты даёшь! Знал убийцу и помалкивал? — Ракитин стянул с плеч взмокшую от пота рубашку, включил душ. — Завтра же с ним потолкую.
— Я сам узнал о Гарике лишь утром, — возразил Берестовский. — Только почему ты его сразу в виноватые записываешь? Что ты обо всём этом думаешь? Зачем, например, ему понадобилось убивать Ирину? Из ревности? Из мести? Никаких отношений с ним она не поддерживала, это я точно установил. Ограбление пока исключается. Ведь, когда она в субботу уходила с работы, ничего ценного при ней, говорят, не было?
— Мало ли что, — настаивал Сергей. — Между прочим, Ирина носила на руке часы, а на убитой никаких часов не оказалось.
Разговорившись, он заодно рассказал Берестовскому о прошедшем опознании трупа.