На переломе веков - читать онлайн книгу. Автор: Роман Злотников cтр.№ 62

В покинутом мною будущем я, помнится, на закате СССР страшно возмущался тем, что нами, мол, правят старые маразматики, даже не пенсионного, а почти уже замогильного возраста. И вот теперь у меня просто рука не поднималась выставить вон старого соратника. Причем дело было не в деньгах. Как все люди моего ближнего круга, который сегодня насчитывал уже несколько десятков человек, Мефодий Степанович давно уже был миллионщиком — даже отойдя от дел совсем, он не остался бы без средств к существованию и без внимания… Просто я знал, что, как только Курилицин перестанет работать, он умрет. Уж такая была у человека натура. Всем смыслом его жизни было служение. Стране, государю, мне ли, но он должен был служить — в самом высшем смысле этого слова. Отдавая этому высокому делу всего себя — свой талант, рвение, терпение. И если отнять у него самую суть его жизни — он умрет. В этом у меня не было ни малейшего сомнения. Поэтому я и не убирал Курилицина с поста, хотя основную нагрузку уже давно несли двое его заместителей. Он сам в свое время отобрал их и обучил, так что оба относились к нему с почтением и любовью. И вместе со мной делали все, чтобы пребывание на столь важном посту человека, по состоянию здоровья и возможностям ему уже не отвечающего, отражалось на общем деле с минимальными потерями.

А для меня эта ситуация стала еще и поводом для размышлений о себе самом. Нет, я пока еще был полон сил и чувствовал себя далеко не на свой возраст, который уже достиг пятидесяти двух лет. Однако рано или поздно я тоже сдам, и прикрыть мою умственную слабость будет уже некому. Потому что я буду самым большим прыщем на образующейся вместо моего дела заднице. Детей я заводить не хочу принципиально — боюсь, что история, даже после всего, что я тут устроил, вскоре опять скатится в наезженную колею, — а отдавать руль в своем предприятии кому-то со стороны… Что ж, возможно, придется это сделать. Вот только я и сам без дела быстро помру от скуки и ощущения собственной никчемности. А если вовремя не уйти, то всем моим трудам настанет жопа. В этом неторопливом времени никто лучше меня не знает, как быстро может угробить любое дело некомпетентное управление. И что делать? Короче, пока не горит, но над тем, как именно завершить мои усилия в этом мире, стоит хорошенько подумать. Авось придет в голову что-то неординарное, но эффективное.

На следующий день мы с Кацем поговорили уже более основательно. Вообще-то идея с обменом права России получать китайскую контрибуцию в течение тридцати девяти лет на живые деньги и немедленно принадлежала мне. Хрен его знает, получила ли Россия свои деньги в том варианте истории, который здесь хранился только в моей памяти. Много ж всякого случилось — войны, революции. А так есть шанс, что хоть часть мы не только получим, но и успеем использовать. К тому же бюджет изрядно кряхтел под тяжестью Транссиба, да и войсковая операция в Маньчжурии обошлась недешево. Так что, когда я предложил Николаю II сделать такой обмен — обязательства на живые деньги, пусть и с дисконтом, — Витте меня горячо поддержал. Хотя по вопросу распределения этой суммы мы с ним точно схлестнемся. Ну да не в первый раз… И вообще, власть портит людей. Точно. Ведь поначалу вполне адекватный был дядька — денежную реформу провел, сумев стабилизировать рубль и превратив его в одну из мировых резервных валют. (Правда, это потребовало выпуска в обращение довольно большого количества золотых монет. Хорошо, золота у России моими стараниями было много и предоставлял я его родному государству взаймы (одномоментная продажа крупной партии золота непременно привела бы к всплеску инфляции, к тому же свободных денег у правительства на это не было) на куда более льготных условиях, чем в моей истории, когда России приходилось занимать у французов…) А тут заматерел, приобрел поучающий тон, снисходительное выражение лица и перестал адекватно реагировать на мои предложения, похоже опасаясь за свое влияние на императора.

Я и на Дальний Восток-то попал, вероятно, потому, что у Витте возникла идефикс удалить меня как можно дальше от Николая и продержать там, вдалеке, как можно дольше… пока Сергей Юльевич окончательно не станет самым близким и влиятельным ртом у императорского уха. Ну не было же зимой еще никаких предпосылок к тому, что все здесь развернется так круто. Обычный такой бунт, из тех, что в Китае случаются раз в два-три года… ну ладно, пусть в десять-пятнадцать лет. Китайцы бунтовать любят и регулярно устраивают себе такие развлечения. Правда, бунтуют они как-то по-кукольному, что ли, — шумно, массово, зрелищно, даже и кроваво, но недолго и нестойко. Гигантские толпы бунтовщиков разгоняются вдесятеро, а то и в сорок раз меньшими отрядами местной китайской регулярной армии. Не говоря уж о лучше обученных и вооруженных подразделениях японской или европейских армий. Так что необходимости присутствия здесь аж целого генерал-адмирала, да еще и дяди императора, зимой не просматривалось. Однако ж вот послали…

Впрочем, как ни странно, все было к лучшему. Сейчас, по зрелом размышлении, я считал, что и вопрос с переброской войск на Дальний Восток решился так быстро (ну, по нашим, российским меркам) именно вследствие того, что Витте считал для себя жизненно необходимым как можно дольше задержать меня здесь. Ну да и ладно. Я был ему даже благодарен, потому что в итоге мне удалось основательно разобраться с делами на месте. Тем более что пока он продолжал снабжать меня необходимыми ресурсами почти безоговорочно. (Ну, не совсем, конечно, но куда спокойнее, чем это происходило бы, будь я в Санкт-Петербурге и требуй все полученное для Дальнего Востока в сходных объемах.) Строительство оборонительных сооружений Порт-Артура, Владивостока и Дальнего изрядно прибавило в темпах. По существу, все работы должны были закончиться уже в будущем году, а основные — к осени нынешнего.

Кроме того, и с Тихоокеанским флотом дела пошли на поправку. Если балтийцев и черноморцев я раньше гонял регулярно, то Тихоокеанский флот моего внимания не удостаивался уже очень давно, и уровень подготовки у них здесь был заметно ниже почти во всем. Особенно в подготовке комендоров и дальномерных расчетов. И в эскадренных эволюциях. Впрочем, ни адмиралу Дубасову, ни сменившему его адмиралу Гильтебрандту, моему старому знакомцу по первым походам в Трансвааль, ни адмиралу Алексееву я претензий предъявлять не стал. У последнего с его должностью и так хлопот был полон рот, а у первых возможности были ограничены. Для полноценной учебы нужно было много чего, а даже с практическими снарядами на Тихоокеанском флоте до моего прибытия было довольно напряженно. Уж больно дорогой была доставка — вокруг всего материка. Ну да Транссиб уже работает, хотя и не в полную силу, но несколько пар поездов в сутки «продергивает». Так что и с доставками всего необходимого дела налаживаются… Компания по переброске войск для Маньчжурской операции оказалась полезной еще и в том, что выявила множество узких мест на Транссибе, большая часть которых образовалась в результате казнокрадства и приписок. И сейчас они спешно устранялись, а параллельно проводилось крупное расследование — в его рамках было взято под стражу уже более трех сотен фигурантов… Более интенсивная эксплуатация этой железной дороги станет возможной только после ввода в строй Кругобайкалки, [33] что произойдет не ранее 1904 года. Но нам пока и этого хватит. Впрочем, доставка железнодорожным транспортом всегда обходилась дороже, чем морским, так что сравняться и даже выиграть в цене нам удалось только за счет заметно меньшего плеча поставки. Потому как очень многое шло сюда из моей магнитогорской «вотчины» и с уральских заводов.