Тайна двух реликвий - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Миропольский cтр.№ 95

Выглядел Рихтер в самом деле неважно и с жадностью пил минеральную воду. Вдобавок он пытался унять головную боль народными средствами и щедро втирал в виски одеколон: кабинет насквозь пропах цитрусовыми. Казалось, Рихтеру сейчас ни до чего нет дела, но при виде того, как Одинцов наливает сливки в кофе и поднимает чашку, в красных глазах археолога мелькнуло любопытство – его внимание привлёк перстень.

Это была очередная провокация Одинцова. Когда ещё выдастся время, чтобы навести справки про фамильную реликвию? А тут знаменитый музейщик под рукой. Грех не воспользоваться такой возможностью! Задавать мелкие личные вопросы, когда речь идёт про Урим и Туммим, Одинцов не хотел. Поэтому он нацепил перстень перед входом в кабинет и сверкал драгоценным камнем до тех пор, пока Рихтер сам не сказал:

– Красивая вещь. Можно взглянуть?

– Конечно, прошу! – Одинцов положил перстень на стол перед археологом. – Интересно, что ты скажешь как знаток.

Рихтер вооружился лупой, изучил печатку в форме рыцарского щита и вернул кольцо со словами:

– Я не большой знаток, но знаю хорошего специалиста. Могу переадресовать вопрос ему.

Довольный Одинцов согласился. Рихтер сделал смартфоном пяток снимков перстня, отправил коллеге и пригласил гостей смотреть основную экспозицию музея.

– Господин Рихтер, может быть, вы отдохнёте, а нас проводит Клара? – предложил Мунин.

– Мой дорогой друг, – с вымученной улыбкой ответил археолог, – во-первых, вчера мы перешли на ты. А во-вторых, я ценю твою заботу о моём здоровье и понимаю нежелание расставаться с такой очаровательной девушкой. Конечно, её общество намного приятнее. Но я обещал, что сам покажу вам троим самые ценные экспонаты. Прошу не лишать меня этого удовольствия.

Мунин густо покраснел и готов был сгореть со стыда. Одинцову стало жаль компаньона. Он увёл разговор в сторону:

– Дружище Маркус, мы сейчас видели голограммы потрясающего качества. Где гарантия, что ты нам покажешь реальные вещи, а не новый лазерный фокус? Они тоже под стеклом, или их можно потрогать? И точно там будут не копии, а подлинники?

– Придётся поверить мне на слово, – ответил уязвлённый Рихтер. – Трогать экспонаты у нас не принято, но многие я откопал собственными руками, и большинство из них этими же руками выложил на витрины.

Одинцов задел археолога сильнее, чем можно было подумать. По пути к музейным залам Рихтер оставлял за собой густой запах одеколона – и твердил о строгом следовании правилам покупки экспонатов. Ещё в 1816 году их разработал Антонио Канова, который ведал собраниями Ватикана. В первую очередь ценность представляли культурные памятники, не тронутые реставраторами. В 1820 году правила Кановы сделались общим законом для музейщиков. С тех пор находки реставрировали только по специальному разрешению, а мысль о замене подлинников копиями и вовсе выглядела кощунством.

– Ты даже не понимаешь, в чём сомневаешься! – возмущённо говорил Рихтер, заставляя Одинцова жалеть о неосторожных словах.

В зале с ближневосточными экспонатами археолог сменил гнев на милость и подвёл гостей к витринам, где были разложены округлые глиняные бляшки размером с монету.

– Самое ценное, что нам осталось от прошлого, это мусор, – сказал Рихтер, с любовью оглядывая свои сокровища. – Большинство захоронений давно разграблены, а мусор никто не трогает на протяжении сотен и тысяч лет. Он лежит слоями в хронологической последовательности, а мы его бережно просеиваем и в каждом слое находим что-нибудь интересное… Вот почему так важно знать, откуда взялась та или иная находка, – прибавил он, снова зыркнув исподлобья на Одинцова. – Вместе с предметами, найденными по соседству, они создают систему и позволяют точно датировать не только эпоху, но и эпохальные события.

Иерусалим – столица Иудейского царства – пал в пятьсот восемьдесят седьмом году до нашей эры, говорил Рихтер. Мусор это подтверждает. В катаклизмах такого масштаба архивы обращаются в пепел, а что не сожжено, то разодрано в клочья и бесследно истлевает в земле…

– Конечно, мы уже никогда не сможем прочесть эти документы, – говорил Рихтер, – зато сохранились многочисленные печати, которыми они были скреплены. Для специалистов каждый такой артефакт содержит бесценную информацию…

Гости стали приноравливаться к большим лупам, укреплённым над витринами. При увеличении на поверхностях бляшек хорошо читались древние письмена.

– Вот, например, эти две печати, – говорил Рихтер. – Они найдены в слое мусора, который образовался ещё до падения Иерусалима. И на обеих – смотрите, смотрите! – на обеих вытиснены слова Торы.

– Мы плохо знаем Тору и не понимаем по-древнееврейски, – призналась Ева.

Рихтер пояснил:

– Это цитаты из книги «Числа». Дело в том, что текст Торы был изменён примерно за пять столетий до нашей эры. Тогда появились две редакции: иудейская и самаритянская. Но в конце шестого и тем более начале седьмого века изменения в текст ещё не внесли…

Одинцов покосился на Мунина. Всего неделю назад Вейнтрауб рассказывал им о необходимости восстановить Тору в первоначальном виде для расшифровки скрижалей Завета. А историк тогда хвалился, что в Британской библиотеке видел текст Ветхого Завета без поздних искажений. И вот, значит, печати – ещё один источник для проверки…

Тем временем благоухающий Рихтер перешёл к экспонату, лежавшему на отдельной подушечке, и с гордостью произнёс:

– А это чудо я нашёл сам, когда промывал мусор в Кедронской долине.

Печать кирпичного цвета, покрытая письменами и закопчённая с одного края, ничем не отличалась от соседних бляшек. Одинцов хотел было спросить, чего в ней чудесного, но поостерёгся, чтобы случайно снова не задеть Рихтера. Мунин тоже молчал и сосредоточенно двигал увеличительное стекло над витриной, а Ева прочла на табличке:

– Печать времён царя Давида, десятый век до христианской эры.

– Вот именно! – подтвердил археолог и гордо взглянул на Мунина. – Историки до сих пор благодарят, как в первый день…

Эта находка, сказал Рихтер, положила конец многовековым спорам: библейский царь Давид – историческое лицо или собирательный образ? Вроде бы даты его правления и дела известны, а подробная биография содержится в Ветхом Завете. Но материальных подтверждений тому, что Давид в действительности существовал, до сих пор не было.

– На этой печати написано: «Адониягу, который находится в доме царя», – с воодушевлением продолжал Рихтер, преодолевая мучительную сухость в горле. – Мы знаем, в мусоре какого города, в слое какого времени я её нашёл. Что это значит? В Торе несколько раз упоминается Адониягу – как сын царя Давида и как один из высших сановников Израиля. Эта печать подтверждает, что царство со столицей в Иерусалиме, созданное Давидом, – не выдумка, и сам Давид – реальный человек. Теперь давайте вспомним библейское пророчество: из рода настоящего, а не вымышленного царя Давида произойдёт Мессия – Спаситель всего человечества. От настоящего, а не вымышленного царя Давида прослеживают родословную Иисуса. Вот почему такая маленькая находка имеет такую большую важность!