Сивилла - читать онлайн книгу. Автор: Флора Рита Шрайбер cтр.№ 86

Позже во время того же сеанса Пегги Лу рассказала, что боится белого из-за «белого халата, который оставил нас без помощи».

— Нас? — спросила доктор Уилбур. — Ты была в больнице Святой Марии?

— Я попала туда как часть Сивиллы, — ответила Пегги Лу. — Но когда этот белый халат бросил нас, я стала собой. Ну, не совсем. Пегги Энн и я были тогда единым целым. Нас звали Пегги Луизиана.

Когда спустя несколько дней вернулась Вики, анализ вновь обратился к той первой диссоциации. Вики сообщила доктору Уилбур:

— Сивилла покинула больницу в Рочестере, став другой — напуганной, подавленной, отстраненной. — Улыбнувшись, Вики добавила: — Обе Пегги и я помним, как мы покидали больницу и возвращались домой, но сама Сивилла не помнит.

— Да, она говорила мне об этом, — тихо ответила доктор.

Хотя из Рочестера в Уиллоу-Корнерс вместе с родителями ехала вроде бы та девочка, которую продолжали называть Сивиллой, на самом деле в автомобиле находились двое других детей. Вики и Пегги Луизиана стали автономными альтернативными «я». И с этого момента Сивилла многого не видела, многое было скрыто от нее и оставалось скрытым в течение тридцати девяти лет.

Когда тот врач разрушил ее надежды на спасение извне, спасение пришло изнутри. Исходный ребенок — Сивилла — прекратил свое существование.

Вновь появившиеся поделили между собой все то, что потеряла новая Сивилла. Пегги Луизиана взяла себе всю напористость и враждебность исходной личности, весь ее гнев. Той, которая позже стала называть себя Вики, досталась от исходного ребенка большая часть уравновешенности, уверенности, способности общаться с миром. В Вики также сконцентрировалась преемственность воспоминаний и способность видеть жизнь целиком.

Однако наблюдавшая, записывавшая, запоминавшая Вики на данной стадии бездействовала. В тот сентябрьский день Хэтти и Уиллард привезли домой Пегги Луизиану.

Исходная Сивилла была активным ребенком, умевшим в двухлетнем возрасте открывать дверь. Однако в результате всех притеснений она стала застенчивой и нелюдимой. Вернувшаяся из Рочестера Пегги стала проявлять активное поведение, подавленное и утерянное в исходной Сивилле. Пегги лазала по заборам, играла в пятнашки и вообще вела себя как чертенок. «Больница пошла ей на пользу, — сказал Уиллард Хэтти. — Она стала лучше».

Доктор Уилбур понимала, что значительная часть личности исходной Сивиллы — большая доля ее либидо и многие из ее навыков и стереотипов поведения — была передана другим «я», возникшим в результате этой первой диссоциации. То, что осталось как Сивилла, представляло собой истощенную личность, чей первоначальный страх перед матерью распространился на всех остальных людей. Движимая страхом, эта истощенная личность решила никогда больше не идти на риск эмоционального контакта с другими человеческими существами. Это бодрствующее «я», лишенное эмоций, было «я» ограбленным, но одновременно и «я» охраняемым с помощью мощной встроенной защиты против тех самых сил, которые ее разделили. Не желая возвращаться домой из больницы, маленькая Сивилла не вернулась домой. Она послала двух внутренних защитников в качестве своих полномочных представителей.

Для Сивиллы, бодрствующего «я», это стало началом периодов забвения, периодов времени, украденных теми, кто явился защитить ее.

Первые защитники — Пегги и Вики — позже создали собственное потомство. Это было весьма специфичное «фамильное древо», генеалогия психологического функционирования, эмоционального наследования. В 1935 году, в возрасте двенадцати лет, девочка, известная под именем Сивиллы, уже заключала в себе все четырнадцать «я», выявленных до сих пор в ходе анализа.

Доктор Уилбур установила, что линия Вики состояла из Марсии, которая появилась в 1927 году, Мэри (1933), Ванессы (1935) и Сивиллы Энн, точная дата возникновения которой неизвестна. Линия Пегги состояла из Пегги Энн, в которую превратилась исходная Пегги, Пегги Лу, появившейся в 1926 году, Сида, который возник в 1928 году, и Майка, который появился позже в том же году.

Кроме того, доктору стало ясно, что в то время, как Сивилла потеряла все, чем были наделены Вики и исходная Пегги, Вики и Пегги не теряли тех качеств, которые передавали своим наследникам. Те чувства, характеристики, навыки и стереотипы поведения, которые влили жизнь в их потомство, Вики и Пегги воспринимали как собственные.

Рути, Элен, Марджори и Клара — отметила доктор — происходили не от Вики или Пегги, но прямо от изначальной Сивиллы. У этих четверых не было наследников.

На следующий день доктор Уилбур, сидя в своем кабинете, вспоминала тот вечер четыре года назад, когда она впервые отправилась в библиотеку Медицинской академии, чтобы почитать о расщеплении личности. С того самого вечера она старалась выяснить время первой диссоциации и суть исходной травмы, которая заставила Сивиллу разделиться на множество «я». Теперь доктор Уилбур знала, что первая диссоциация имела место в больнице Святой Марии, когда Сивилле было три с половиной года, и что произошла она не после одной-единственной травмы, а в результате целой серии травм, нанесенных Хэтти Дорсетт, главным источником зла, чему способствовали действия (и бездействие) Уилларда Дорсетта, который не смог обеспечить безопасность дочери. Эти травмы усиливались из-за религиозной зависимости Сивиллы, создаваемой, в частности, ее дедом, страдавшим религиозной истерией.

Истерики процветают в примитивной социальной среде и еще более процветают в среде, где пылают огонь и сера фундаменталистской веры.

Теперь доктору Уилбур удалось связать с этими травмирующими событиями детства постоянные страхи, которые Сивилла и Пегги Лу демонстрировали на начальной стадии анализа. Страх близости с людьми, отчетливо заметный в первые дни анализа, был продолжением страха близости с матерью. Руки, которых боялась пациентка, были руками матери — инструментами пыток. Страх перед музыкой имел множественные корни: привязывание Сивиллы к пианино, на котором играла Хэтти; одержимость музыкой у Хэтти, не замечавшей присутствия Сивиллы; непрерывные помехи со стороны Хэтти, когда Сивилла сама пыталась играть; предрассудки Хэтти и Уилларда относительно музыки; использование Уиллардом гитары для решения психологических проблем Сивиллы, в соединении с его настойчивостью относительно того, что она будет учиться играть именно на гитаре, а не на скрипке.

Окончательно выяснилось происхождение бурных вспышек гнева, подавляемых Сивиллой, но свободно демонстрируемых Пегги Лу. Понятно было и то, почему Вики, выдумавшая свою собственную любящую мать путем дополнения любящей матери из воображаемого мира Сивиллы, являлась невротическим решением детской дилеммы. Ощущение загнанности в ловушку, отмечавшееся с самого начала анализа, тоже оказалось наследием прошлого — с его стремлением освободиться от синдрома контроля, неволи, капкана и пыток и с его ощущением религиозной несвободы.

Стало очевидно, что для восстановления исходной личности необходимо будет сначала объединить четырнадцать альтернативных «я», которые начали свое существование конструктивно, но впоследствии стали вести себя весьма деструктивно по отношению друг к другу и к самой Сивилле.