Триггер - читать онлайн книгу. Автор: Полина Рей cтр.№ 19

— Ты серьёзно сейчас? — уточняет тихо.

— Абсолютно.

— А сама что об этом думаешь?

— Хочется послать его к чёрту. Вместе с Майей.

— Но получится вряд ли. Квартира записана на тебя?

— Да, но куплена в браке.

— Засада.

Киваю, тяжело вздыхая, и тоже ложусь на спину. Не хочется думать ни о Вадиме, ни о проблемах с квартирой. Не сейчас, не в эти несколько часов, что мы будем рядом с Ильёй. Пусть вот так, едва ли не на пионерском расстоянии.

— Я поговорю с ним, — вдруг произносит Илья, и мои глаза удивлённо расширяются.

— Не нужно. У тебя могут быть проблемы на работе из-за меня.

— И что?

— И…

И ничего. Мне нечего ему ответить, потому что дал чётко понять — ему плевать на вероятные трудности, если дело касается меня. И слышать это так невероятно важно, что хочется стать хотя бы на время той женщиной, которая не будет вынуждена решать свои проблемы сама. Наверное, глупо, ведь жизнь научила меня совсем иному. Только не могу сейчас отказать себе в этом удовольствии немного побыть слабой.

— И позже обо всём поговорим, — шепчу, проваливаясь в сон. Он наваливается сразу отовсюду, как будто то, к чему пришла мысленно, позволяет мне наконец расслабиться окончательно. Сквозь дрёму чувствую, как Илья плотнее укрывает меня одеялом и, словно ему нужно было время на то, чтобы решиться, обнимает рукой. И это фантастическое ощущение, оно дарит мне чувство полёта.

Всё остальное — потом. Сейчас просто спокойствие и крепкий сон.

Просыпаюсь тягуче-медленно, не могу впустить в калейдоскоп разноцветных сновидений утро с его проблемами. Но стоит понять, что в постели одна, сажусь резко, рывком. И чувствую, как в груди с силой колотится сердце.

До меня долетают приглушённые голоса из кухни, в одном из которых узнаю Настю, и я с облегчением выдыхаю. Страх, что Илья с дочерью могли уехать, исчезает.

Наскоро одеваюсь, завязываю волосы в хвостик. Мне нужно в душ, а потом — привести себя в порядок. Шокировать Илью своим прекрасным утренним видом совсем не хочется, хотя, кажется, он как раз из тех мужчин, которые не придают этому никакого значения.

После душа иду в кухню, чтобы поздороваться со всеми. Настёна спрыгивает со стула с криком: «Мама проснулась!», и я прижимаю её к себе. Встречаюсь взглядом с улыбающимся Ильёй. Сейчас он совершенно спокоен и кажется мне совсем другим. Даже эта складка на лбу, придающая ему устало-встревоженный вид, исчезла. Дико хочется есть, кажется, голодна настолько, что способна уничтожить всё, щедро приготовленное Лидией Иннокентьевной к завтраку.

— Садитесь, Катя, мы уже почти позавтракали, — отодвигает для меня стул Самойлов.

— Нужно было меня разбудить, — вздыхаю, усаживаясь за стол и устраивая Настю на коленях.

— Да отдыхали бы подольше. Воздух чистый, торопиться никуда не нужно.

— Мне нет. А тебе? — перевожу взгляд на Илью.

Так хочется провести с ним и Настей ещё один день, потому что тревожное предчувствие неминуемого появляется сразу, как думаю о необходимости возвращаться в город.

— А мне нужно. — Он растирает лицо ладонью, допивает кофе. — Сначала на работу заскочу, дела там оставил. А вечером к бабушкам едем.

Настя начинает дуть губы, и мне приходится отставить тарелку с блинчиками и наклониться к ней. Самой ужасно не хочется покидать это место, расставаться с Самойловыми, и с ней и Ильёй — в особенности. Но иначе не получится.

— Бабушки — это очень-очень важно, ты же знаешь.

— Знаю. Но я хочу туда поехать с тобой.

— Пока не получится. А вот завтра, если папа будет не против, вечером куда-нибудь сходим.

— Папа будет не против. Правда, папа?

— Правда.

Илья снова становится таким, каким его знала всё это время. Брови нахмурены, и когда выходит из-за стола, моё тревожное чувство только нарастает подобно снежному кому. Но сейчас, когда прижимаю к себе Настю, кажется, что справлюсь со всем, что бы ни случилось.

Мы возвращаемся в город под песни, льющиеся из динамиков и бесконечные вопросы Настёны. Теперь она уже открыто спрашивает, когда увидимся снова, и Илья сдаётся на пятом разе.

— Мы же сказали тебе — завтра. Значит, завтра.

Настя замолкает, а я уточняю:

— Ты злишься?

— Нет. Просто…

Он делает глубокий вдох, и я уже опасаюсь спрашивать о чём-либо ещё.

— Просто давай я подскочу к тебе, когда смогу. Малую у бабушек оставлю, чтобы она нам не мешала. Надо будет поговорить.

— Возьми меня с собой. Я буду сидеть тихо, — обещает Настя.

— Ты будешь сидеть хоть тихо, хоть громко, но у бабушек, — чуть повышает тон Илья, и малышка уже не протестует.

Мне совсем не нравится эти его слова про «надо поговорить», но раз есть такая необходимость, значит, есть.

— Хорошо. Я буду ждать тебя вечером.

Прощаемся возле моего подъезда, где я обещаю Насте, что завтра мы точно увидимся и отказываюсь от предложения Ильи проводить меня до двери в квартиру.

Поднимаюсь на свой этаж, вставляю ключ в замочную скважину и… улыбка сходит с моего лица, когда понимаю, что заперто изнутри.

Это ужасающее ощущение — в голову ударяет кровь с такой силой, что она начинает кружиться. Я вынуждена схватиться за стену, чтобы не упасть. Сумка с глухим звуком соприкасается с полом, пока пытаюсь прийти в себя. Перед глазами — тёмная пелена, пульс бешено стучит в висках. Начинаю колотить в дверь, уже представляя, что — вернее кого — увижу в моей квартире.

В моей!

Вадим открывает не сразу, наверняка выдерживает паузу. А когда всё же появляется на пороге с самой «милой» из всех возможных улыбок, цедит сквозь зубы:

— А! Вернулась. А мы тебя совсем заждались.

К горлу спазмом подступает тошнота. Хочется зажать рот рукой, чтобы только не вырвало прямо на Вадима, но я держусь и делаю глубокий вдох. Тот факт, что с ним приехала и Майя, которая тоже заселилась в мою квартиру, совсем не обязательно лицезреть собственными глазами. Всё более чем очевидно. Нутром чувствую её присутствие в моём доме.

Отталкиваю с дороги Персидского и вхожу в прихожую. Не разуваясь иду в свою спальню, и когда вижу, что в ней творится, едва сдерживаю отчаянный крик. Нет, здесь всё на местах, вернее слишком на местах, потому как половину вещей из гостиной перенесли в двенадцатиметровую комнату, от чего она превратилась в самый настоящий склад. Масштабы катастрофы переоценить сложно — всё, что я так заботливо расставляла, чему подбирала наиболее выигрышные места, свалено в кучи на постели, комоде и кресле.