Это было настолько неожиданно, что у Насти все слова куда-то растерялись. Потому она просто молчала, не зная, что сказать.
– И это его просьба тоже. Ты только прими всё, что я хочу тебе отдать.
– Что именно? – осторожно уточнила Настя, не совсем понимая, что сейчас чувствует. Определённо имелось желание сказать бывшей свекрови, что ей ничего от них с Виталиком не нужно, но и чувство, что она хочет справедливости, тоже имелось.
– Я предлагаю или продать свою квартиру и отдать тебе деньги или же просто переписать её на тебя. Или на Глашу, как скажешь.
Это были такие новости, на которые у Насти даже не нашлось слов. Потому что, в первую очередь, не понимала, правда это или нет. А может, за всем этим кроется какая-то ловушка, о которой она пока ни сном, ни духом?
– Подумай, пожалуйста, о том, что я тебе сказала, хорошо? – словно прочитав её мысли, проговорила Тамара Анатольевна. – Но времени не очень много. Я хочу уехать… после смерти сына. Но могу так же просто продать квартиру и положить деньги на твоё имя. Хотя и не совсем понимаю, как это делается.
Она замолчала, молчала и Настя. Что сказать бывшей свекрови, вот так свалившейся на голову, как прошлогодний снег, Настя не знала, хотя и понимала, что не станет прямо сейчас отказываться – сначала обсудит всё с мужем.
– Хорошо. Позвоните мне… когда всё случится.
Она положила трубку, не дожидаясь ответа Тамары Анатольевны, и повернулась к Зубареву.
– Кто это был? – тут же потребовал он ответа.
– Бывшая свекровь, – призналась Настя. Увидела, как глаза Саши загорелись нехорошим блеском и тут же пояснила: – Ничего такого, чтобы начать хотеть убивать.
Она невесело усмехнулась, и когда Саша присел на диван, устроилась рядом. Муж тут же положил ладонь на её округлившийся живот, будто хотел защитить малыша, даже если он в этом и не нуждался.
– Рассказывай, – велел он.
Настя глубоко вздохнула.
– Тамара Анатольевна сказала, что Виталик в реанимации и ему осталось недолго.
– И почему это меня совсем не расстраивает? – вскинул бровь Саша.
– Меня тоже. Но звонила она не за этим. Хочет подарить свою квартиру мне или Глаше. Ну или продать её и отдать деньги нам.
– Зачем?
– Не знаю. – Настя пожала плечами. – Закрывает кармические долги, может.
– Пф!
Саша фыркнул и покачал головой.
– Не верю в то, что такие люди способны желать закрыть сраные кармические долги.
– Никакие они не сраные! Я вот, например, в такое очень верю, – возмутилась Настя.
– Ну, хорошо. Но что-то в этом всём есть странное.
Он озвучил то, что Настя понимала и так. Поверить в желание перед смертью залатать дыры, которые сам своими поступками и сделал… В подобное верилось с трудом. И сомнения Саши были весьма оправданы. Но и вот так обрубать всё на корню она не хотела.
– Есть, да. И я не знаю, как объяснить, почему я сразу не отказалась.
– Уверен, у тебя это объяснение есть, – мягко проговорил Саша, и Настя задумалась.
Да, конечно, это объяснение у неё имелось, вот только самой ей оно казалось слишком… меркантильным, что ли. Впрочем, она имела на это полное право.
– Я хочу понимать, не лишу ли я своим отказом Глашу того, что принадлежало ей, и что у неё украли.
– Насть… если ты считаешь, что я не обеспечу наших детей всем необходимым…
Саша сказал это, и у Насти внутри всё сжалось. Совсем не это она имела ввиду, разве было не ясно?
– Конечно, я так не считаю! – возмутилась она и прижалась к мужу ближе. – Но ты понимаешь… они же у меня украли то, что было моим. И что я могла отдать своим детям! – воскликнула она, отстранившись от Саши.
– Понимаю, – кивнул он. – И если ты считаешь, что нам нужно согласиться на то, о чём говорит твоя бывшая свекровь, то… Давай согласимся.
– Ты серьёзно? – Настя посмотрела на мужа с удивлением.
– Да, конечно. И ты права – или ты, или Глаша должны уже получить то, что у вас украли.
Он прижал к себе Настю ближе, и та выдохнула с облегчением.
– Спасибо, – просто сказала она, улыбаясь. – Я сама не сразу поняла, что именно чувствую по этому поводу.
– А что тут чувствовать? Всё возвращается на круги своя.
Настя кивнула и повторила за мужем:
– Ты прав. Всё возвращается на круги своя.
Совсем не этого она желала, и ей даже было жаль Тамару Анатольевну, когда узнала, что Виталик умер через несколько дней после их последнего разговора с бывшей свекровью. Настя не могла никак повлиять на это событие, потому пришлось не раз заверить себя в том, что сделать с этим она ничего не могла.
– Что там? – уточнил муж, когда Настя положила трубку, узнав, что её бывший муж отошёл в мир иной.
– Это Тамара. Хочет встретиться в ближайшее время и передать мне дарственную на квартиру.
– Хорошо. Я тоже поеду с тобой, – заявил Саша. И Настя благодарно кивнула.
– Если бы ты сказал, что не поедешь, я бы очень сильно удивилась. И даже возмутилась.
– Я бы так никогда не сказал, – улыбнулся Зубарев.
Настя ответила ему тем же, и когда оказалась в крепких объятиях мужа, в очередной раз поняла, что её выбор, сделанный несколько лет назад, был совершенно правильным.
Эпилог
Мелкий камешек полетел под колёса коляски в сотый, должно быть, раз и Настя снова строго посмотрела на ребёнка, который это делал. Это был мальчик лет четырёх, который забавлялся тем, что выбрал их с малышом коляску объектом обстрела, и вот теперь регулярно забрасывал её камнями. И – что самое возмутительное – мама ребёнка при всём при этом просто сидела и смотрела прямо перед собой! И ничего не предпринимала, чтобы остановить своего отпрыска. Как будто это было вполне себе нормальным!
– Ещё раз так сделаешь, я пожалуюсь твоей маме, – беззлобно пообещала Настя, когда очередной снаряд угодил в колесо коляски.
Они с Никитой гуляли в парке. Сын, которого она родила три месяца назад, безмятежно спал, сама же Настя просто сидела на скамейке и смотрела вокруг себя. Дома Саша и Аглая готовили обед, наказав ей гулять хотя бы пару часов, и ей ничего не оставалось, как выполнить их указание.
Малыш, которого одёрнула Настя, быстро ретировался к матери и, прижавшись к ней, закрыл глаза. Хорошо хоть так… а то бы и впрямь пришлось высказывать нерадивой родительнице всё, что она думала по этому поводу. Но подумать только! И зачем вообще такие люди детей заводят? Сидит себе, ни на что внимания не обращает, да ещё и вынуждает тех, кто просто гуляет и никого не трогает, разбираться со своим потомством!