Мужчина снова позвал меня и с той же ослепительной улыбкой настойчиво, но мягко пригласил сесть на стул. Очевидно, западный человек был для него идеальным клиентом, но это лишь усугубляло мою неловкость: я не хотел, чтобы его соотечественники созерцали американца, которому один из их собратьев чистит ботинки. Это казалось мне воплощением чванства, мерзким клише колониальной эпохи. Не знаю, почувствовал ли он мою неловкость или истолковал ее как нерешительность. А может, то, что я не прошел мимо, а обратил на него внимание, дало ему надежду убедить меня. Все так же улыбаясь, он встал и подошел ко мне. Не успел я сказать «нет», как он уже присел рядом и принялся ощупывать мои поношенные ботинки, тут же поставив диагноз и пообещав вернуть им молодость. А поскольку я не умею отказывать, то, несмотря на все свое нежелание, я, сам того не заметив, оказался на стуле, на который еще минуту назад смотрел с отвращением. Первое время я не осмеливался поднять глаза, боясь прочесть осуждение во взглядах прохожих. Но марокканец уже возился с моими ботинками. Схватив половинку лимона, он энергично потер ею потускневшую кожу. Я пребывал в таком состоянии, что меня уже ничто не могло удивить. Если бы он размазал по моей обуви банан, я бы и глазом не моргнул. Он работал старательно и с энтузиазмом, уверенно чередуя лимон и разные типы щеток. Издалека доносилась бесконечная заунывная мелодия флейты заклинателя змей. Я потихоньку расслаблялся. Мы перекинулись несколькими фразами. Он все так же сосредоточенно работал, с его лица не сходила счастливая улыбка. Выдавив черный крем, он старательно втер его старой тряпкой в кожу, затем натер ее до блеска ловкими движениями небольшой щетки. По мере того как ботинки возвращались к жизни, его улыбка становилась все более радостной, ослепительно-белые зубы сверкали на фоне темно-коричневой кожи. А когда ботинки стали такими же гладкими и сияющими, как в день покупки, глаза чистильщика загорелись от гордости. Я забыл о смущении, так заразительна была его радость. Внезапно я почувствовал, как близок и симпатичен мне этот человек, которого пятнадцать минут назад я даже не знал. Меня словно накрыло волной дружелюбия. Он назначил абсолютно адекватную цену, я отдал деньги, даже не думая торговаться. Повинуясь внезапному порыву, он угостил меня мятным чаем в небольшой металлической чашечке, чтобы разделить радость и продлить приятный момент общения. Внезапно я осознал нечто очевидное, болезненно очевидное. Я был в сто раз богаче, а моя профессия куда более уважаемой, но этот человек был гораздо счастливее. Он дышал счастьем, он излучал его.
От этого воспоминания четырехлетней давности на глаза навернулись слезы.
– Почему нужно преодолевать препятствия, чтобы стать счастливым? – спросил я.
– Сложности помогают сконцентрироваться, а это позволяет работать с душой и получать удовлетворение от результата. Иначе невозможно полностью раскрыться в своих поступках.
– Вы говорили, что жизнь пройдет не зря, если делать все в гармонии с самим собой. Но как понять, правильно ты поступаешь или нет?
– Представьте, что умрете сегодня вечером, но узнали об этом лишь неделю назад. Из всего, чем вы были заняты в эти дни, что бы вы оставили, а от чего отказались?
– Ого! Ну и вопрос!
– Да.
– Вообще-то, эта неделя оказалась особенной, учитывая наши встречи. Так что я бы почти все оставил как есть.
– Тогда возьмите последнюю неделю перед поездкой на Бали.
– Ну… скажем… э-э-э… наверное…
Прокручивая в голове день за днем, я пытался вспомнить каждый день и час и то, чем занимался в каждый конкретный момент. Я задавался вопросом, стал бы я тратить на это время, зная, что вот-вот умру. Через несколько минут я наконец проговорил:
– Думаю, из всего того, что я делал, я бы оставил треть дел, не больше.
– Вы хотите сказать, что отказались бы от семидесяти процентов того, что вы делали, зная, что через неделю вас не станет?
– Ну да.
– Это много. Очень много. Человек всегда совершает бессмысленные поступки, в этом нет ничего страшного, но не в таких масштабах. Вам нужно изменить пропорцию. Надо жить так, чтобы, узнав о скорой смерти, с уверенностью сказать: семьдесят процентов моих поступков были не напрасны. Это будет означать, что вы живете в гармонии с самим собой.
– Понимаю.
– Скоро вы заметите, что главное – не браться за самое сложное дело, а видеть смысл в своих деяниях.
– Отлично! Теоретически я согласен, но в жизни невозможно делать только то, что хочется.
– У нас всегда есть выбор.
– Нет, делай я только то, что хочется, меня тут же уволят.
– Значит, у вас есть выбор – работать или нет.
– Если меня выгонят, я рискую найти должность с меньшей зарплатой, а значит, не смогу платить за квартиру!
– Тогда перед вами встанет другой выбор: жить в старой квартире или найти другую, дешевле и, возможно, дальше от места службы.
– Мои родственники и друзья расстроятся, если я перееду и поселюсь далеко от них.
– Здесь вы тоже вольны выбирать: разочаровывать других или удовлетворять их желания.
– Ну, если так посмотреть…
– Я лишь хочу показать, что последнее слово за вами. Бывает, выбирать особо не из чего. Это самые тяжелые моменты, но они существуют, и, в конце концов, вам решать, как будет выглядеть ваша жизнь. От вас многое зависит, не забывайте об этом.
– Иногда мне кажется, что за меня все решают другие.
– Хотя на самом деле вы сами позволяете им это делать.
– И все же мне кажется, у других палитра возможностей гораздо шире, чем у меня.
– Чем старше и умнее мы становимся, тем больше ограничивающих убеждений отметаем и тем разнообразнее открывающиеся перед нами пути. У нас появляется выбор. А выбор – это свобода.
Созерцая бесконечное пространство перед собой, головокружительную даль без конца и края, я принялся мечтать о свободе. Мой взгляд блуждал вдоль линии горизонта, я глубоко вдыхал пьянящий воздух с ароматом бесконечности.
– Знаете, – заговорил мудрец, – невозможно быть счастливым, считая себя жертвой событий или других людей. Вы сами решаете, какой будет ваша жизнь, вне зависимости от того, какова она сейчас. Это очень важно осознать. На работе вы подчиненный, а в своей жизни начальник. Вы командуете. Вы хозяин своей судьбы.
– Да.
– Не бойтесь. Вот увидите, стоит только разрешить себе делать то, что не противоречит вашим убеждениям и позволяет применять знания и умения, как люди потянутся к вам. Двери сами откроются перед вами. Жить станет легче, и вы научитесь идти вперед без борьбы.
Мы довольно долго сидели молча. Когда он поднялся, я прервал молчание.
– Я позвонил в турфирму насчет авиабилета: чтобы его поменять, нужно доплатить довольно крупную сумму. Вы обещали сказать, нужна ли нам еще одна встреча.