От заката до рассвета - читать онлайн книгу. Автор: Инна Инфинити cтр.№ 38

Блин, вот зачем я ей сказал? Теперь она будет меня бояться. Наверняка сейчас развернётся и уйдёт. И будет права.

Черт!

— Как это вообще могло произойти??? — она буквально кричит на меня. — Кошмар, Егор! Я была о тебе лучшего мнения!

— Я тоже до этого случая был о себе лучшего мнения… Если честно, я не помню, как это произошло. Я был очень пьян. Просто посмотрел потом по камерам видеонаблюдения и увидел, что тащу ее в какую-то комнату и пытаюсь снять платье. Но, к счастью, я ничего страшного с ней не сделал, потому что мой друг меня от нее оттащил и врезал мне по морде. И я безумно благодарен ему за это. Иначе я бы потом что-нибудь с собой сделал.

Она все еще смотрит на меня с опаской. Боится и не доверяет.

— Селеста, клянусь тебе, я не насильник. Я ни разу в жизни не обидел ни одну девушку. Не просто никогда не ударил, даже слова обидного никогда не сказал. И та девушка, к слову, на меня зла не держит и простила очень быстро, потому что знает, что на самом деле я не плохой человек. И я общаюсь с ней до сих пор. И она никогда не вспоминает тот случай и ни в чем меня не винит.

— Если ты ее в итоге не изнасиловал, это еще не значит, что ты не нанёс ей травму! После таких случаев девушка может начать бояться мужчин!

— Поверь, у нее никакой травмы не было и нет до сих пор. Скорее, у меня была моральная травма из-за того, что я так себя повёл. Я до сих пор не могу себе это простить.

Я набираюсь смелости и делаю к ней шаг. Она не отстраняется. Тогда я делаю еще один и становлюсь к ней вплотную.

— Селеста, клянусь тебе, я никогда не обижал женщин. — Аккуратно беру ее за руку. — Пожалуйста, поверь мне.

Она осуждающе качает головой. Но свою ладонь из моей не убирает. И это радует.

— Знаешь, — говорит, помедлив. — А я один раз изнасиловала парня.

Что???

— Эээм, как? — говорю ошарашено. — Мужчину вообще-то нельзя изнасиловать. У него, кхм, либо стоит на девушку, либо не стоит. И если стоит, то потому что она ему нравится.

— Это понятно. Но просто я так сильно к нему навязывалась, что это было сродни изнасилованию. Хотя, конечно, в процессе он вошёл во вкус и был совсем не против. Но потом очень и очень сильно пожалел.

Она смотрит мне прямо в лицо. Ее вид абсолютно невозмутим, а меня начинает разбирать смех, когда я представляю Селесту, которая навязывается к парню и раскручивает его на секс.

Хотел бы я быть на месте того парня…

POV Кнопка

10 лет назад

Я приезжаю домой на летние каникулы. Ноги меня туда не несут, но больше мне негде быть эти несколько месяцев. К Флёр я так надолго заявиться не могу. Ее семья меня хоть и любит, но все же это будет слишком бестактно с моей стороны.

При встрече отец по традиции слегка обнимает меня за плечи, целует быстро в щеку и дежурно интересуется моими успехами в школе. Мать тоже слегка меня приобнимает, что сильно меня удивляет. И только Элайза не считает нужным со мной здороваться.

Я продолжаю называть Мадлен Готье своей матерью. Она не просила меня звать ее как-то иначе, и, если честно, я благодарна ей за это. Хоть эта женщина всегда меня ненавидела, я все же не могу винить ее в этом. Однажды ее муж принёс в дом девочку, рождённую от любовницы, и поставил перед фактом, что она будет жить с ними. Более того — заставил Мадлен удочерить меня, зваться моей матерью и запретил рассказывать правду.

Я не знаю, что в итоге было Элайзе от отца за то, что она рассказала мне правду, но, судя по тому, что к ее свадьбе по-прежнему идёт масштабная подготовка, а сама она невозмутимо рассматривает свой новый маникюр, никакого особого наказания она не получила. Ну или эффект от этого наказания уже улетучился.

Когда я тогда вернулась в школу, я сразу рассказала все Флёр. У меня нет от нее секретов, кроме одного — моих чувств к Себастиану. И как только я ей высказалась, сразу так легко на душе стало. Никто не понимает меня так, как Флёр.

По моему приезду на каникулы у нас традиционно проходит семейный обед, где мы изображаем из себя счастливую семью. Отец старается шутить, а мать и Элайза сидят с кислыми лицами. Мое лицо наверняка такое же. Потом мы расходимся по своим делам.

Я сижу в своей комнате и печатаю на ноутбуке свой первый роман, когда слышу за дверью возню и посторонние женские голоса. Элайза снова притащила в дом своих куриц-подружек. Ее комната не далеко от моей, поэтому мне хорошо слышно, о чем они говорят. Обсуждают свадьбу и планируют девичник. Их курятник мешает мне сосредоточиться на книге, поэтому я выключаю ноутбук. Через полчаса лежания на кровати у меня появляется небольшой аппетит, поэтому я иду на кухню.

Ставлю чайник, делаю себе сэндвич, сажусь за стол и ем, когда на кухне появляется сестрица со своими подружками.

— Кнопка, свали отсюда. Мы с девочками хотим выпить вина, — обращается ко мне Элайза.

— И не подумаю. — Я продолжаю есть свой сэндвич и пить чай, даже не думая куда-то уходить.

— Тебе лучше мне не дерзить.

— А то что?

— А то пожалеешь.

— Да ладно? — я поворачиваю к ней голову. — И что ты мне сделаешь? Обзовёшь меня? Ударишь? Прочитаешь мой дневник? Можешь приступать прямо сейчас. А мой дневник лежит у меня в комнате на столе. Розовая тетрадь.

Элайза уперла руки в боки и тяжело дышит. Кажется, у нее из ноздрей сейчас повалит дым.

— Ты мелкая дрянь, — цедит.

— Ага.

— Мелкая сучка.

— Ага.

— Тварь!

— Ага.

Мне ее оскорбления абсолютно параллельны, и, кажется, это злит ее еще сильнее.

— Шалава, как твоя мать! — кричит во все горло. — Потаскуха! Проститутка!

А вот это она зря… Я замираю с поднесённым ко рту сэндвичем, и от Элайзы не ускользает моя реакция. Довольная тем, что смогла меня задеть, она поворачивается к своим подружкам.

— Девочки, а я вам не рассказывала, что эта мелкая дрянь не член нашей семьи на самом деле? Ее родила какая-то танцовщица «Мулен Руж». Шалава, одним словом. Папа притащил ее в дом из жалости, потому что ее мамаша собиралась отдать ее в детский дом. — Затем Элайза поворачивается ко мне. — Ты такая же шлюха, как твоя мать.

Сэндвич падает у меня из рук прямо на стол. Я медленно встаю со стула и смотрю Элайзе в лицо. Ее охреневшие подружки уставились на меня и перешёптываются. Я делаю шаг к сестре и медленно говорю.

— Да. Ты права, Элайза. Я такая же шлюха, как моя родная мать. — Затем я склоняюсь к ней и шепчу на ухо. — И очень скоро ты почувствуешь это на себе.

— Что ты имеешь в виду? — кричит мне в спину, когда я выхожу из кухни.