Зачарованная тьмой - читать онлайн книгу. Автор: Валерия Чернованова cтр.№ 21

— Как твои «виражи»?

— Напрягают, — устало признался Ведающий. — Не уверен, что научусь контролировать этот дар.

— Тебе необходимо больше тренироваться.

— Куда уж больше! — Ведьмак подобрал упавшего на пол трансформера и подал его ребенку, получив в благодарность беззубую улыбку. — Стоит в голове возникнуть какой-нибудь картинке, как я уже там. Из-за бесконечных перемещений я чувствую себя разбитым, мне постоянно хочется спать. А ночью меня вообще выбросило в… — Молодой человек не успел договорить. Пальцы судорожно сжали подлокотники кресла, на лице промелькнуло страдальческое выражение, и появившаяся на миг вспышка унесла Даниэля за собой.

Малыш, что в это время протягивал венгру игрушку, наивно полагая, что дядя захочет поиграть, снова уронил ее на пол и в изумлении раскрыл рот. К счастью, он был единственным свидетелем стихийной телепортации и едва ли мог объяснить, что за сцена только что разыгралась на его глазах.

— И зачем ему самолеты? — пробормотал Кристиан и, взяв пример с Этери, прикрыл глаза.

Как и предполагали, с Даниэлем они снова встретились уже в Шереметьево. Парень наливался кофе и тер покрасневшие от усталости глаза. Было видно, что он на пределе и уже готов добровольно отречься от коварного дара.

— Ну что ты киснешь, — попытался приободрить приятеля Этери, обнадеживающе похлопав того по спине. — В твоем положении есть и положительные стороны — сэкономишь на транспорте.

Друзья заулыбались.

— Пойдемте, я уже вызвал такси, — буркнул Ведающий, расплачиваясь за коричневую бурду.

— А почему бы не прокатиться на Даниэль-мобиле? — подначил друга Крис.

— Иди ты! — беззлобно отмахнулся парень и вышел на улицу.

Россия.

Эрика.

День знаний я возненавидела уже давно. Еще когда с мамой шла на свою первую в жизни линейку, а мимо нас со скоростью звука промчалась машина, и грязь из ближайшей лужи оказалась на моей белоснежной блузке и гольфах. Так уж повелось, что первого сентября со мной обязательно что-нибудь приключалось. Стоило опасаться, что и сегодня меня ожидает неприятный сюрприз.

Но я ошиблась. В подсчетах. Сюрпризов оказалось несколько.

Как прилежная студентка проснулась ни свет ни заря с твердым намереньем появиться на первой паре. Мельком глянув в зеркало и обнаружив в нем заспанное нечто с копной спутанных тусклых волос, потопала в душ приводить себя в порядок.

День неожиданностей начался…

Натираясь душистым кремом, обнаружила на щиколотке маленький завиток. Недоумевая, откуда могла взяться темная отметина, вернулась в душевую и принялась с усердием тереть лодыжку мочалкой. Что за черт?! Странное пятно никак не желало исчезать. И когда уже успела вымазаться?.. Или мне кто помог?

Озарение пришло неожиданно, а вместе с ним на меня нахлынула злость. Без сомнения, это дело рук Яцинта! Небось, негодник ночью пробрался в мою спальню и решил глупо подшутить, мазнув по ноге то ли краской, то ли маркером. Потом его что-то спугнуло, не позволило закончить свой шедевр. Спасибо хоть не с лица решил начать.

— Ну, гаденыш, я тебе сейчас устрою…

Завернувшись в полотенце, помчалась в соседнюю комнату — убивать брата. Однако свершить расправу мне не удалось. Малолетний разбойник вместе с родителями уже удрал на праздник Первого школьного звонка.

«Ничего, после уроков я с тобой поквитаюсь», — воинственно подумала я и, вернувшись в ванную комнату, с еще большим усердием принялась тереть лодыжку.

Кожа покраснела, но завиток так и не сошел. Даже не побледнел! А это значило, что новенькие босоножки, купленные на летней распродаже, и юбку-карандаш, которые планировала надеть в универ, придется заменить старыми кедами и надоевшими до зубового скрежета джинсами.

Проклятье! Вот и не верь после этого в сглаз!

На этом странности не закончились.

Проторчав в душе больше положенного, я, как и следовало ожидать, опоздала. В аудиторию входила, расшаркиваясь перед куратором — флегматичным мужчиной лет сорока, большую часть своей жизни пребывающим подшофе, — и клятвенно заверяя, что это в последний раз. Поднявшись наверх под прицелом взглядов, скользнула на стул и только тогда позволила себе расслабиться.

Поздравив нас с началом третьего курса, препод перешел к насущным вопросам.

— Всем известно, что в этом году у нашей альма-матер юбилей, — торжественно заявил он. — На протяжении сорока лет в этих стенах получали знания такие выдающиеся личности, как…

Дальше шел перечень незнакомых фамилий. Пока педагог распинался перед равнодушной публикой, я малевала в блокноте: сначала нарисовала виселицу и покачивающегося на ней Яцинта, потом перешла к изображению более изощренных пыток. Вот где можно было бы найти достойное применение орудиям из подвалов Эржебет! Я бы с их помощью быстренько перевоспитала братца…

— Предстоящий праздник очень важен для нас, поэтому к докладу об истории становления университета я прошу отнестись с надлежащей ответственностью. Мы ожидаем высокопоставленных гостей из области. Есть добровольцы? — возвысил голос куратор.

Признаюсь, мне на его лекциях всегда было жутко скучно. Я зевнула, прикрыв рот рукой… А потом эта самая рука непостижимым образом взметнулась вверх. Я даже не успела удивиться, потому как следом за верхней конечностью взбунтовались нижние. Минута, и вот уже стою возле кафедры. Под гробовое молчание куратор вручает мне листок с тезисами, на которые должна буду опираться в своем выступлении.

— Уверены, что справитесь? — с сомнением спрашивает он. Ну никак не мог заподозрить во мне выдающегося оратора!

— Не беспокойтесь, я не подведу, — отвечает кто-то моим голосом.

Захотелось в ту же секунду стиснуть зубы, зажать рот рукой и выскочить из аудитории, но тело по-прежнему мне не повиновалось. Пребывая в полной прострации, я добрела до своего места и, только упав на стул, смогла перевести дыхание.

«Это сейчас что такое было?» — спросила саму себя.

Тот же вопрос, только вслух, задала Алиса, моя университетская подруга.

— Что на тебя нашло? — зашипела она мне на ухо. — Ты же панически боишься аудитории!

В том то и дело, что боюсь. До одури. Оказываясь в переполненном людьми помещении, я теряю дар речи и даже под страхом смерти не произнесу ни слова. Я безнадежно уставилась на врученный преподавателем листок, недоумевая, что это был с моей стороны за выпендреж.

Дальше — хуже.

Попытка поговорить с куратором и объяснить, что мне совсем не хочется выступать перед многочисленной публикой, среди которой непременно будут ректор, мэр и иже с ними, успехом не увенчалась. Живой поток из студентов унес меня в коридор, все та же неведомая сила помешала ему воспротивиться.