Россия и Китай. Дружили, воевали, что теперь? - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Млечин cтр.№ 38

Немало политиков в нашей стране предлагают идти китайским путем — постепенные экономические реформы без политических перемен. У профессиональных китаистов эта идея вызывает улыбку. В России, как минимум, слишком мало китайцев, чтобы следовать китайским путем, а никто другой не согласится работать в таких каторжных условиях.

Поклонникам китайского пути нравится то, что в КНР сохраняется партийная и государственная бюрократия, ограничена свобода слова. При этом они не хотят видеть того, что китайская бюрократия не мешает частной инициативе и предпринимательству, не угнетает бизнесменов и торговцев, не душит их и не унижает. Можно ли представить себе отечественную бюрократию, которая бы дала простор частной инициативе, привлечению иностранного капитала и не смела бы вмешиваться в дела частного производителя?..

Многие уверены, что СССР должен был пойти китайским путем: сохранить социалистический строй и развивать экономику. Но возможно ли это было?

В 1978 году китайское общество находилось в состоянии хаоса. «Культурная революция» закончилась полным разочарованием в марксизме. И партийно–государственный аппарат пострадал очень сильно, не мог и не хотел сопротивляться реформам. Советский аппарат все держал в руках и противился переменам… Дэн Сяопин, обладая огромным авторитетом, мог позволить себе решительные реформы. Горбачев, молодой политик из провинции, вынужден был маневрировать, действовать постепенно, шаг за шагом, оглядываясь на старую гвардию.

Восемьдесят процентов населения Китая составляли крестьяне, они хотели работать. Дэн дал им эту возможность: разрешил семейный подряд, позволил продавать излишки сельскохозяйственной продукции, и этого оказалось достаточно для того, чтобы сельское хозяйство страны стало доходным, чтобы страна смогла себя прокормить. Успех был огромным. Он позволил Дэну двигаться дальше, к реформам в промышленности.

Горбачев тоже пытался начать реформу в экономике. Но в СССР после десятилетий совхозов и колхозов осталось маловато желающих трудиться на земле. Да и перестраивать более современную экономику куда труднее. И Горбачев, повсюду упираясь в стену противостояния, в 1987 году приступил к демократизации, чтобы пробудить энергию народа. Демократизация привела к слому тоталитарного строя…

Китайские реформы ведут отсчет от третьего пленума ЦК КПК одиннадцатого созыва. Пленум был созван 18 декабря 1978 года для утверждения разработанного Дэном после кончины Мао плана реформ и открытости. Китайцам разрешили обогащаться.

— Как в деревне, так и в городе надо позволять части людей делаться зажиточными раньше других, — говорил Дэн в январе 1983 года. — Достигать зажиточности за счет честного труда законно. Разрешать части людей и районов переходить к зажиточной жизни — неплохое средство. Я одобряю появление крупных подрядных дворов в деревне.

Обогащайтесь! — это главный лозунг в Китае. Обогащайтесь — это тот самый партийный лозунг, который пришелся людям по душе. Мао считал, что бедность не порок. Дэн решил, что бедность — тяжкое бремя, от которого нужно избавляться.

Мао был реакционным утопистом, который тянул Китай назад к мотыге, к ручному труду, питал ненависть к интеллигентам. Дэн, напротив, повернул к научно–технической революции, он требовал от Китая уважать науку. Мао пытался изолировать Китай от мира, от внешнего влияния. Дэн избавился от этого железного занавеса.

Но главное состоит в том, что Дэн повернул Китай лицом к самому себе. Он заставил китайцев понять, что они живут в отсталой, нищей стране, которая отнюдь не идет в авангарде человечества, в стране, которую можно преобразовать только упорным трудом. Он заставил китайцев перейти от абстрактных идей к практическим делам. Он требовал, чтобы люди работали с полной отдачей и строили не утопическое царство, а реальный Китай. Мао обещал народу построить счастье за несколько лет. Дэн такие сроки не ставил. Он понимал, что сделать народ богатым в сжатые сроки невозможно. Для него минимальный срок — это сто лет.

Против реформ не высказались даже военные.

Во времена Мао армии приходилось снабжать себя всем необходимым. Революционная армия всегда обрабатывала землю и производила какие–то товары, чтобы накормить и одеть себя. С тех пор у нее осталась экономическая империя.

Двадцать тысяч военных компаний производили все — от запасных частей к автомобилям и катерам до игрушек и лекарств. Корпорация НОАК активно искала иностранных вложений и жаждала инвестиций. Иностранные компании, американские и японские, охотно вступили в долю с армией. Военные считаются хорошими партнерами. Они привыкли добиваться своего и не любят, когда им отказывают. Генералы–коммерсанты надежны в делах, им можно доверять, говорят иностранцы.

В Китае не всегда можно определить, кто же реальные акционеры, но часто известно, что тем или иным фармацевтическим предприятием или пятизвездочной гостиницей в центре Пекина владеет армия. Мировой производитель мороженого «Баскин–Роббинс» занялся своим бизнесом в Пекине с помощью агентства, которое управляет китайскими спутниками. Так что китайские военные помогают продавать мороженое.

В НОАК все было распределено. С разрешения Центральной военной комиссии генеральный штаб контролировал три крупные компании, которые занимались внешней торговлей и крупными транспортными проектами, телекоммуникациями и строительством гостиниц. Главное политическое управление руководило угольными шахтами, производством бытовой электроники и барами с караокэ. Главное управление тыла ведало производством лекарств и средств народной медицины, а также одежды, обуви и косметики. Завод начинал с выпуска военной формы, а потом стал шить одежду.

Для начала военные заводы осваивали гражданскую продукцию. Потом на их базе развивались самостоятельные производства, уже не имеющие отношения к армии, а потом юридически оформлялись гигантские концерны. Они приносили неплохой доход, который, судя по всему, частично попадал в карманы генералов. Генералы радовались прибыли, поэтому не было опасности, что армия станет на сторону твердолобых и помешает экономическим реформам в стране.

Со временем предприятия отберут у подразделений низкого уровня и передадут экономическому управлению армии, НОАК получала в год три миллиарда долларов чистой прибыли. Но сменивший Дэна на посту руководителя страны и партии Цзянь Цзэминь потребовал от армии прекратить всю экономическую деятельность. Цзянь считал, что вооруженные силы должны не деньги зарабатывать, а заниматься боевой подготовкой…

— Так что же ты купил, когда появились первые свободные деньги?

Задавая вопрос, я заранее знал ответ. Что тогда покупали китайские семьи? Радиоприемник–магнитофон–телевизор-видеомагнитофон… Или:

стиральная машина–цветной телевизор–видеокамера–японский холодильник…

Впервые прилетев в Китай в начале девяностых, я увидел, что страна переживает потребительский бум. Китайские магазины обилием товаров похожи на западные, а количеством покупателей на наши. В магазинах было все. И по разумным, приемлемым ценам. Некоторые экономисты даже боялись кризиса перепроизводства — полки ломятся, а заводы все производят и производят.