Рецепт счастья - читать онлайн книгу. Автор: Сьюзен Виггз cтр.№ 64

— Я подумаю об этом, — ответила Дженни главным образом потому, что от этого разговора у нее разболелась голова. Головная боль была вызвана неразберихой в мыслях. Честно говоря, Дженни не знала, чего хочет… что чувствует… уже не знала.

— Мне нужно кое-что сделать помимо встречи с семьей отца.

— Что именно?

Дженни глубоко вздохнула.

— Мне нужно сходить к Джоуи.

— О, Джен. — Голос Нины дрогнул. — Не делай этого.

— Со мной все будет в порядке, — ответила Дженни. — Просто… мне необходимо это сделать.

Было очень холодно, и Дженни взяла такси. Вместо снега на обочинах дорог там и сям виднелись серые зернистые кучи. Над Манхэттенским мостом нависало тяжелое бесцветное небо. Такси проехало к Бруклину и направилось по Флэтбуш-авеню. Дженни бывала здесь однажды, но ее воспоминания затемняло ощущение боли в тот день. После встречи с Мартином Гриром Дженни много думала об историях, скрывавшихся внутри нее, и начинала понимать, что она прячется от прошлого вместо того, чтобы встретиться с ним лицом к лицу.

Такси миновало арку чугунных ворот и покатилось вдоль серой мощеной дороги. Дженни мысленно считала ряды могил, потом заговорила:

— Думаю, это здесь. — Ее голос был тихим и слабым. — Вы можете подождать?

Водитель кивнул, и Дженни выбралась на улицу. Кроме нее, здесь никого не было. Земля под ногами пропиталась холодом, трава пожухла и потеряла цвет. Дженни шла, считая могилы, потом остановилась и повернулась, радуясь, что сейчас здесь никого нет. Желудок нервно затрепетал.

— Привет, Джоуи, — произнесла Дженни. — Это я. Она глубоко вздохнула и стала говорить:

— Я планирую кое-что сделать и хочу рассказать тебе об этом. Помнишь, как я всегда мечтала написать книгу? А ты дразнил меня за то, что я все записываю, помнишь? Я все еще это делаю, и, похоже, у меня появился шанс. Хотя это и трудно. Некоторые вещи, о которых я собираюсь написать, вернут меня к… тяжелым воспоминаниям. Не знаю, может, я мазохистка, но я хочу написать об этих воспоминаниях. Возможно, нужно было давно это сделать. Думаю, ты знаешь почему. Вот таков мой план.

Из-за холодного ветра глаза Дженни стали слезиться. Она еще постояла, размышляя, вспоминая. Могильная плита располагалась рядом с уже тронутым временем памятником на могиле матери Джоуи. Его же плита до сих пор выглядела новой. Закругленная вверху, блестящая, выгравированные буквы с завитками по краям:

«ДЖОЗЕФ ЭНТОНИ САНТИНИ, 1976–1998. ЛЮБИМЫЙ СЫН.

СТУПАЙТЕ ТИХО — ЗДЕСЬ ПОХОРОНЕНА МЕЧТА».

Раздался звонок. Дженни поспешно открыла дверь для Джейн Беллами. Ее бабушка — мать Филиппа — ступила на порог, широко улыбаясь. На ней было красивое шерстяное пальто цвета красного вина, а из-под мягкой шляпки из ангорки выбилась волнистая прядь серебристых волос. Джейн являлась абсолютным воплощением доброты, и Дженни не знала, как себя вести.

— Здравствуй, дорогая, — произнесла Джейн. — Я так рада, что ты согласилась приехать.

— Я очень благодарна за приглашение. — Дженни гадала, выглядела ли она так же разбито, как себя чувствовала. Она весь день пыталась что-нибудь написать, но сумела лишь разобрать электронную почту да раз десять сыграть в «Сапера». Дженни обняла свою бабушку. Свою бабушку. Они не знали друг друга достаточно хорошо, но не любить Джейн Гордон Беллами было невозможно. Дедушка Джейн основал лагерь «Киога», в котором она выросла.

В 1956 году она вышла замуж за Чарльза Беллами, и церемонию проводили в лагере «Киога». Их свадебный пирог пекла Хелен Маески: великолепное воздушное чудо, украшенное цветами из сладкого теста. Пятьдесят лет спустя Дженни испекла точную копию того пирога на золотую свадьбу Джейн и Чарльза, которую также отмечали в лагере. В свои шестьдесят девять лет Джейн была красивой, с яркими глазами и серебристыми волосами, уложенными в современную прическу. Стройную фигуру великолепно облегало зимнее пальто из кашемира. Джейн являлась женой одного из семьи Беллами и жила в старинном доме Верхнего Ист-Сайда, но весь ее вид говорил о простоте и непритязательности.

Джейн окинула взглядом комнату, яркое пятно даже в середине зимы.

— Что ты думаешь о доме Оливии?

— Я просто обожаю это место. Оно превосходно.

Дженни вспомнился недавний телефонный разговор. Действительно ли здесь было превосходно, или она всего лишь заставляла себя так думать, полагая, что хочет именно этого?

— Неудивительно, что у вас двоих схожий вкус, — сказала Джейн. — В конце концов, вы ведь сестры.

Наполовину сестры, подумала Дженни. Другой половинкой Оливии являлась ее мать, Памела Лайтси. Разведенная, состоятельная, со связями в обществе, умеющая запугивать. У Дженни и Оливии было кое-что общее. Трудные матери. С той разницей, что Памела создавала трудности своим присутствием, а Маришка — отсутствием.

— Ну как? Ты готова к нашей прогулке? — спросила Джейн.

— Конечно. Я всегда хотела посмотреть Сент-Реджис. — Дженни надела пальто. Может, чаепитие в знаменитом отеле и было для Джейн привычным делом, но Дженни шла туда впервые.

— Обычно я пью здесь чай раз в месяц, — пояснила Джейн. У нее имелся свой водитель, тихий мужчина в дорогом костюме, который что-то бормотал на иностранном языке в гарнитуру мобильного телефона и мастерски водил машину.

— Раньше я почти всегда брала с собой Оливию. У нас это даже превратилось в традицию.

У Дженни и ее бабушки тоже были традиции. Однако более скромные. Каждый день после школы Дженни приходила в пекарню. Она садилась за один из кухонных столов и пила холодное молоко с теплой булочкой. Кружась на стуле, Дженни с восторгом рассказывала бабушке о том, как прошел день.

— Мы стали ездить туда, когда Оливии было десять или одиннадцать, — продолжала Джейн. — Думаю, она не обидится, если я скажу тебе, что развод родителей дался ей очень тяжело.

— Она мне рассказывала, — ответила Дженни.

— Не могу сказать, что наши чаепития что-то кардинально меняли, но ведь дополнительное внимание никогда не помешает. — Джейн взяла Дженни за руку. — Ты только послушай меня. Все болтаю и болтаю.

— Я не против.

Машина остановилась у отеля, настоящего произведения искусства прямо посреди города. Швейцар в форменной ливрее поспешил открыть ворота гаража и подал Джейн руку, чтобы помочь выбраться из машины.

— Добрый день, миссис Беллами, — поприветствовал он ее.

«Мы больше не в Канзасе» [13] , — подумала Дженни, вой-дя в роскошный вестибюль.