«Колыбель» Победы - читать онлайн книгу. Автор: Герман Романов cтр.№ 13

Вот только встречу нельзя было назвать радостной – нет, конечно, явно взбодрились, найдя на островке искомого всеми генерала, однако, обнаружив в камышах трупы, вот уже четверть часа «травили» обед всем экипажем, с характерными стонами и причитаниями. Парни совсем молоденькие, смерть в глаза не видели, тем более в таком жутком обличье. Матросиков трое, да четверка курсантов – все семеро позеленели, как жабы, и сейчас нуждались в помощи Софьи. А вот командир катера, которого Николай Михайлович сразу окрестил про себя «боцманом» – больно колоритный типаж, – оказался много крепче их. Лет так за пятьдесят, небольшого росточка, но крепенький, усы как у маршала Буденного – целые усища, право слово – лихо заломленная бескозырка со старорежимной лентой с золотистыми буквами «Баянъ». Вот он сейчас и припожаловал к дымящему трофейной сигаретой Гловацкому, раскачиваясь при ходьбе, как свойственно «старым морским волкам».

– Присаживайся, старшина, – Николай Михайлович хлопнул ладонью по траве, на бугре было сухо. – Вот покури, зрелище, как я понимаю, не всем по вкусу пришлось?

– Благодарствую, ваше превосхо… Виноват, товарищ генерал. Да уж, видел я в жизни чудес, но такого…

Моряк сглотнул, закурил предложенную сигарету. Потряс головою и пытливо посмотрел на генерала. И произнес всего одно слово:

– Крокодилы?

– С чего ты взял?!

Гловацкий с интересом посмотрел на моряка. Старый служака только усмехнулся ему в ответ и медленно заговорил, негромко, стараясь, чтобы не услышали матросы.

– Я, товарищ генерал, на озере с младых ногтей, только на десять лет перерыв случился, когда царю служил. Даже в Гражданскую войну в здешних местах мне воевать пришлось. Дядька у меня этими чудищами занимался, интерес к ним имел. Вот только бывалые люди не говорят о них…

– Почему?

– Пристав так дядьке и сказал – что ты народ будоражишь россказнями о крокодилах? Они нам что, жить сильно мешают?! Вот понаедут чиновники, тогда всем худо станет. Да и видели их последний раз старики еще до отмены крепостного права. Перебили тварей давным-давно, еще до того, как поляки наш Псков осаждали, при Иване Грозном. Больно досаждать стали, из реки лезли, людей и скотину рвали. Дядька в летописи про то нашел записи, у нас в монастыре хранилась. Вот народ поднялся всем миром, и тварей подчистую извели. С тех пор они на глаза и не попадаются, я только раза два слышал от знающих людей, что на островах их следы видели. Но давно это было…

– Когда?

Николая Михайловича стал одолевать нешуточный интерес. «Забрало» – как говорят. Он неожиданно вспомнил: один из сибирских писателей в его время целую книгу написал о разных странностях на бескрайних просторах бывшей великой страны. Был там и рассказ о крокодилах, чуть ли не в слово повторяющий то, что сказал сейчас старый моряк.

– Еще до той войны с германцами я как раз на побывку домой пришел. А тут лапищу сразу узнал, мне рисунок следа дядька показывал. Вы немака зарезали, товарищ генерал, да отволокли к чухне – на горле разрез от ножа. А тех раньше положили, судя по всему. А крокодилы свеженинку любят, как говорили. Они германцу все лицо выели, смотреть жутко! А вот эстонцам меньше досталось – так, мякоть с них оторвали, но кровью все залито. И следов много оставили. Вы их видели, товарищ генерал…

Гловацкому стало плохо, но не от подробностей: «Выходит, пока мы с Софьей миловались, крокодилы вернулись и погрызли унтера?! Твою мать! Они же могли и на нас напасть, пока в сладком дурмане пребывали. Как же я так прошляпил?! Труп отволок, но ведь не слышал, как туда выползли твари снова и трапезничали!»

– Какие они хоть с виду?

– На крокодилов похожи, старшина. Только окрас не столько зеленый, а коричневый. Хвост короче, морда тупая, но зубов до хрена. Лапы у них чуть длиннее, шустрые рептилии. И вот что странно – глаза вроде белые.

– Оно и есть! Их так и называли в ранние времена – чудь белоглазая! И озеро от чудищ – Чудским!

– А эстонцев прежде чудью не называли?

– Называли, но не прижилось. Так обычно чухонцами, чухной больше. А эстонцами лишь недавно, после революции. Какие будут нам приказания, товарищ генерал, – старый моряк встал, ожидающе посмотрел на Гловацкого. Тот тоже поднялся, стряхнул ладонью пепел со штанины.

– Про чудищ не пиши в рапорте, не поверят. Можешь указать, что это были обычные крокодилы, мол, с зоопарка сбежали. После войны с тварями разбираться будем, сейчас не до них. Но когда самолет поднимать станете, гранаты в воду не бросайте – они вроде сытые, не нападут. Укажи просто – генерал Гловацкий фашистов убил – это правда, и лишнее писать не стоит.

– Так точно, товарищ генерал! Так и своей команде прикажу!

– Они там у тебя вроде проблевались?! Тогда пошли в Псков – время не терпит, каждый час дорог!

Секретарь Ленинградского обкома и горкома ВКП(б) дивизионный комиссар Кузнецов

Ленинград

– Северный фронт передал все, что мог, товарищ маршал Советского Союза. Дальнейшее «донорство» приведет к серьезному ослаблению 23‐й и 7‐й армий. Финны наступают к Ладожскому озеру, данные разведки говорят о сосредоточении войск на Сортавальском направлении, удержать позиции будет проблематично, если передадим формируемые бригады из 7‐й армии. На участке 23‐й армии пока спокойно. Прошу принять это во внимание!

Командующий Северным фронтом генерал-лейтенант Попов говорил резко, и Кузнецов его прекрасно понимал. В двух названных им армиях на этот час осталось всего 7 стрелковых дивизий, растянутых длинной цепью между Выборгским и Сортавальским укрепрайонами. На довольно сложной местности, испещренной озерами и речками, болотами и лесами. Раньше тут имелось 11 дивизий, из которых уже отправили 4, и 10‐й мехкорпус генерала Лазарева, целиком убывший на Северо-Западный фронт. Войны пока ни в Карелии, ни на Перешейке, в том ее виде, что шла в Прибалтике, не было – шли бои местного значения. 30 июня финны попытались атаковать Энсо, но были отбиты 168‐й дивизией полковника Бондарева. Из находящегося там крупнейшего целлюлозно-бумажного комбината успели демонтировать и увезти оборудование, запасы сырья и готовую продукцию. Но что будет в ближайшем будущем, никто не сомневался – финны против двух дивизий 7‐й армии сосредоточили по меньшей мере втрое большее число соединений. Наступление врага грозило выходом к Ладоге, потере 26‐го Сортавальского УРа и отсечению 7‐й армии от 23‐й.

– Мы хорошо понимаем вашу озабоченность, товарищ Попов, но нам сейчас нужно остановить немцев на дальних подступах к Ленинграду, пока Псков еще держит армия Гловацкого…

Секретарь ЦК ВКП(б), Ленинградского обкома и горкома Жданов тут осекся – потеря командующего 11‐й армией для всех в Смольном оказалась совершенно неожиданной. Маршал Ворошилов круто обошелся с моряками, приказав бросить корабли и катера Чудской флотилии на поиски командарма, к сожалению, пока безуспешные.