Вуали Фредегонды - читать онлайн книгу. Автор: Жан-Луи Фетжен cтр.№ 30

Хильперик тоже сел, он был весел, и ему снова захотелось промочить горло. Потянувшись к своему кубку, он заметил взгляд Германия, а также Берульфа, сидевшего возле епископа. И еще одного священника, чьего имени он не запомнил. И, с другого конца стола, — какой-то шлюхи с матово-бледной кожей и бараньими кудряшками. Все смотрели на него. Подавив поднимавшийся в нем приступ гнева, Хильперик внезапно понял, что все ждут от короля приветственной речи, прежде чем приступить к ужину. Медленно, со всем достоинством, на какое еще был способен, он встал, поднял свой кубок и поставил его обратно на стол, не поднося к губам, — кубок был пуст.

— Сегодня вечером, — он широким жестом обвел атриум — дворец возродился! Король… король вернул его вам!

Он покосился на епископа, сидевшего рядом с ним, слегка поморщился и вскинул подбородок.

— Мой отец не любил Париж… Он не любил вас. Но я — я люблю! Именно здесь, в Париже, я хочу основать свою столицу, и вокруг этого города я буду создавать свое королевство!

Послышалось несколько приветственных восклицаний, но лишь со стороны его людей. Все остальные молчали.

— Я прибыл сюда за сокровищами, признаю это… Но монсеньор епископ расскажет вам лучше меня, что истинное сокровище — это не золото и не драгоценности. Нет… Нет, единственное настоящее богатство приходит не от людей, не от земель. Величайшая сила короля, величайшее его достояние… это его воля!

По тому, как резко епископ Германий изменился в лице, было очевидно, что он совсем не ожидал подобного заключения. Он нахмурился и уже поднял руку, словно собираясь вмешаться, но Хильперик на него не смотрел Воодушевленный собственной речью, он уже обращался только к своим воинам, а вскоре — лишь к одному едва различимому силуэту Фредегонды, остававшейся на другом конце зала, под римским портиком.

— Я стал королем, потому что так захотел, и потому что вы поверили в меня! И вот мы в Париже, во дворце Хловиса, — благодаря своей храбрости и решительности: Отныне никто и ничто не помешает нам распоряжаться тем, что мы завоевали, и жить по своей воле — как хотим и с кем хотим!

Его люди вскочили с мест и встречали каждую фразу короля громкими криками одобрения. В завершение своей речи Хильперик выхватил из ножен скрамасакс и изо всех сил вонзил его в столешницу.

— Вот в чем наша сила! — воскликнул он. — И вот что ожидает того, кто встанет у нас на пути! Истинное могущество исходит только отсюда!

Истощенный этой громкой речью, он буквально рухнул в кресло. На лице его сияла дурацкая ухмылка. Остальные франки, по его примеру, тоже принялись потрясать скрамасаксами, похожими на мясницкие тесаки, на глазах перепуганных парижских буржуа. Зал еще долго содрогался от их воплей, пока, наконец, не наступило относительное спокойствие. Тогда с места поднялся епископ Германий. Не говоря ни слова, он обернулся к юному монаху, стоявшему за его креслом, и взял у него свой посох. Затем снова повернулся к королю. Хильперик успел лишь недоуменно взглянуть на него, когда епископ, еще более яростным жестом, чем он сам незадолго до этого, обрушил посох на скрамасакс. Кинжал вылетел из столешницы и упал на пол, со звоном ударившись о каменные плиты. Когда Хильперик и следом за ним его воины снова вскочили с мест, епископ гневным жестом воздел указательный палец.

— Единственное истинное могущество, — загремел он, — исходит от Бога! И ни от кого, кроме Бога! Как ты посмел об этом забыть?

Германия сотрясала дрожь от возмущения. Глаза его впились в короля. Казалось, еще одно слово — и он обрушит свой посох на его голову. Хильперик в изумлении смотрел на епископа, скорее пораженный, чем разгневанный, — он искренне не понимал причины такого негодования Германия. Они долгое время молча смотрели друг на друга, пока, наконец, замешательство короля не переросло в раздражение, на смену ему пришел гнев, а затем — настоящее бешенство.

И именно в этот момент из глубины зала донесся звонкий женский смех. Все одновременно обернулись к той, кого происходящее до такой степени развеселило. Большинство приглашенных не знали ее, но почти все сочли ее смех очаровательным и заразительным. Хильперик вначале был раздражен тем, что она смеется над этой сценой, но вскоре понял, что она смеялась не над ним, а над епископом, и на душе у него полегчало. Одного лишь взгляда на Германия, чье лицо от гнева исказилось почти до неузнаваемости, было достаточно, чтобы Хильперик и сам расхохотался, а вслед за ним и большинство присутствующих.

Вне себя от ярости, епископ вышел из зала, под смех и шуточки франков, в сопровождении остальных священнослужителей, тогда как парижане уткнулись носом в тарелки, чтобы скрыть свое веселье или, напротив, ужас от того, что они стали свидетелями унижения святого человека.

Сидя рядом с королем, неподвижная, словно оледеневшая, Одовера не отрывала глаз от Фредегонды.

* * *

Дождь лил, как из ведра, и с высоты своей дозорной башни Хильперик с трудом различал за сплошной серой пеленой лишь смутные очертания города. Звуки тоже сюда почти не доходили, заглушённые стуком капель по черепичным крышам. Однако армии его братьев уже были здесь, где-то на размокшем от грязи правом берегу, и, возможно, ожидали только, пока дождь немного поутихнет, чтобы начать штурм. Невозможно было это узнать и невозможно было дальше оставаться под таким ливнем. Хильперик резко повернулся, покинул свой наблюдательный пост и по спиральной лестнице спустился в караульную, где еще оставались его люди.

Войдя, он встряхнулся, словно промокший пес, и тут же сбросил отяжелевший от дождя плащ. В центре помещения стоял каменный чан, в который были насыпаны горячие угли, — откуда исходило приятное тепло. Хильперик, улыбаясь, приблизился к чану, но его улыбка почти мгновенно погасла. Здесь оставались всего три человека: разумеется, Дезидериус, Берульф и еще какой-то увалень, который напоминал скорее крестьянина, чем воина, однако его лицо показалось Хильперику смутно знакомым. Заметив, что все опустили голову, избегая его взгляда, он тут же понял, в чем дело. Все остальные ушли…

— Они там? — спросил Хильперик.

Дезидериус нахмурился, не вполне понимая, о ком идет речь, но Берульф тут же ответил:

— По крайней мере, отряды Гонтрана. Они уже занимают предместья. Говорят, их отбросили, но это не точно. Армия Карибера на правом берегу. Как тут разглядеть, сквозь этот дождь?..

— А Зигебер? Берульф покачал головой.

— Сколько человек в нашем распоряжении?

— Я не знаю… Мы выслали всадников навстречу отрядам ваших братьев, но они не вернулись. Ансовальд и Бладаст со своими отрядами защищают мосты, но от них тоже нет известий. Может быть, они погибли, взяты в плен, или где-то укрылись, или предали вас — как знать?.. Этот город невозможно защитить, принц. Конечно, можно выдержать осаду во дворце, но без припасов мы там долго не продержимся.

— Что ж, тогда прикажи открыть ворота.

— Сеньор, нет!

— Мои братья решили нанести мне визит, Берульф… Нужно, чтобы я принял их по-королевски. Прикажи открыть ворота, Дезидериус, собери всех стражников, каких найдешь, и приведи их сюда. Пусть, по крайней мере, хоть в этой комнате будет побольше народу. А ты…