— Ян, я её не брошу. Об этом и речи не может быть, — мрачно сообщила девушка.
— Кто говорит про то, чтоб кого-нибудь бросить? Я предлагаю погрузить её в стазис. Когда будем на более или менее приличной станции, покажешь её генетикам. Это стоит денег, так что надо будет подзаработать. А пока будем летать как прежде.
— Почему ты так добр? Ты же контрабандист. Ты должен быть жесток по природе. Мне казалось, другие не выживают в этом месте.
— У меня была семья. Когда-то давно. Жена и дочь. Я мотался по трем секторам, зарабатывал на нормальную жизнь, а они были дома. Однажды я приехал домой, а их нет. Разыскивал их везде, думал, жена бросила меня и забрав Дриатту. Потом узнал, что их убили какие-то подонки, и соседи давно похоронили их. Я подвел их. Долго пил, старался забыть и в конце концов забыл, но старость берет своё. К концу жизни мы все подсчитываем свои грехи и я решил, что одной из вас помогу. Тебя не хотели покупать, и я особо не настаивал. Бешенная никому не приглянулась.
Настя выразительно посмотрела на Яна.
— Ладно. Твоя сестра напугала парочку покупателей. В общем, что-то я расклеился в один день и разморозил тебя. Вот.
— Спасибо, — тихо сказала Настя. — Наверное, это судьба лучше, чем у других девушек или в лапах Прамакул.
— От последних надо еще свалить. Что ты думаешь на счет стазиса для беш…. эээ… твоей сестры?
— Камера стазиса только одна и она для глубокого сна. Лиза, перед тем как нас погрузили в эти камеры, говорила, что они рассчитаны минимум на пятьдесят лет. Так что не подходит.
— Тогда следи за ней хорошенько. Не хочу, чтоб она в следующий раз так стучала по моей голове. И вообще чтоб лома в её руках больше не было.
— Так точно, — ответила по-военному Настя.
Время потекло дальше. Ян запасся на станции провизией, так как экипажа стало больше. Решили лететь на более-менее приличную станцию для набора пассажиров.
Лиза иногда тревожила Настю, но не подобными эксцессами как с капсулой стазиса, а манерой поведения. Что-то неуловимо изменилось в сестре. Она стала жестче и это напрягало девушку. Однажды пассажиру понадобилась срочная медицинская помощь, и Лиза без колебаний провела сложную операции буквально на кухонном столе. Вырезать аппендицит кухонным ножом в космосе решится не всякий, но Лизок даже не моргнула.
— Насть, не смотри на меня так, — не глядя на сестру сказала Лиза.
Девушка сидела с книгой в руках, отдыхая в общей гостиной. Один их пассажиров забыл книгу на борту корабля, и Лиза жадно принялась за изучение новой информации. Хотя знания были так себе: особенности фауны, какой-то из планет.
— Как? — спросила Настя.
— Как будто ты не можешь понять рехнулась я или нет.
— А это так? — уточнила Настя с улыбкой. — Просто ты странная.
— Я не рехнулась, — заявила Лиза. — Мой мозг еще принадлежит мне.
— Полностью? — тихо спросила старшая сестра.
— Процентов на восемьдесят, если честно, но это нормально.
— Скажи это раздолбанной капсуле стазиса.
— Насть, я согласна, что иногда произвожу впечатление сумасшедшей, но это не так.
Лиза выглядела абсолютно нормально, смотрела как прежде с иронией во взгляде, но Насте все равно казалось, что она упускает что-то важное.
— Просто ты стала другой, — объяснила Настя свою настороженность. — Жестче, что ли. Ты не была такой на Земле.
— Насть, была. Просто ты упорно не замечала, что я уже не та маленькая ботаничка, к которой ты привыкла.
Вдруг по кораблю пролетел голос Яна из громкоговорителя:
— Где бы вы ни были, срочно дуйте в кабину пилота. У нас проблема.
Сестры одновременно поднялись и направились к кабине пилота.
— В чем дело? — спросила Настя, присаживаясь за пульт второго пилота.
— Сказать правду или красиво? — мрачно спросил Ян.
— Правду, — хором ответили сестры.
— Мы в жопе! А конкретно вы! Ну и я тоже! Может, я даже в большей жопе, чем вы.
— Говори уже! — сказала Лиза.
— К нам летит крейсер Прамакул! Он появился как гром среди ясного неба. Уже тянет к нам парковочные тросы. Размер жопы ясен?
— Они выходили на связь? — взволнованно спросила Настя.
— Девочка, я зря считал тебя сумасшедшей, — обратился к Лизе Ян. — Ты раздолбала капсулу. Надо было раздолбать вторую. Они отследили сигнал с капсулы. Когда я её открыл, она передала сигнал о вскрытии хозяину капсулы. Теперь эти сутенеры требуют «женщину-землянку» выдать им. Мне жаль.
— Они знают, что ты сделал с другими бабами? — уточнила Настя.
— Нет, вроде.
— А что ты сделала с другими? И сколько этих «других» было? — вдруг стала донимать расспросами Лиза.
— Не сейчас, Лизок!
— Нет, они появились на радаре и послали сигнал, что на нашем борту незаконно находится женщина. Требуют вернуть её им. Статус этой женщины подтверждает наличие устойчивого сигнала капсулы у нас на борту. Если не выдам — нас просто взорвут.
— Черт! Черт! Черт! — это был её самый худший кошмар!
— Насть, мы не должны к ним попасть! — вдруг затряслась Лиза.
— Я знаю, Лиз, ты не помогаешь!
Посмотрев пристально на Яна, Настя сказала:
— Позаботься о сестре.
— Ты че удумала? — нервно спросил Януарий.
— Они хотят одну, получат одну. Лиза не должна попасть туда. Отдашь меня, и улетайте отсюда. Я примерно знаю твой маршрут, постараюсь сбежать и вернуться. Она медик экстра-класса. Береги её.
— Нааасть??? Ты меня бросаешь?
— Лизок, я тебя не бросаю, а всего лишь провожу дислокацию. Помоги выкатить капсулу из тайника.
— Насть, я не согласна! — взволнованно сказала Лиза.
— В этом я согласен с твоей бешенной! Идея плохая!
— Заткнитесь и помогайте. Или вы хотите всем вместе помирать, или все же кто-то один пострадает.
Ян помог выкатить открытую капсулу в парковочный док. Лизу, Настя закрыла в тайнике. Воздуха там было на четыре-пять часов, Ян успеет открыть дверь.
Задняя дверь с тихим шипением отошла, и в грузовое помещение вошли несколько вооруженные солдат. Направив оружие на Яна и Настю, они обездвижили старика и девушку. Следом за солдатами следовал худенький, одетый в униформу военного высшего вида человек. Хотя он врятли был человеком. Форма не могла скрыть его худобу.
— Я командир Триатин. Вы принадлежите центральной станции Прамакул. Просьба пройти со мной без сопротивления, — кивнув охранникам на капсулу, Триатин приказал забрать и её.
Настя покорно отправилась за ним. Обернувшись, девушка умоляюще посмотрела на Яна.