Второй рейх. Не надо воевать с Россией - читать онлайн книгу. Автор: Отто фон Бисмарк cтр.№ 72

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Второй рейх. Не надо воевать с Россией | Автор книги - Отто фон Бисмарк

Cтраница 72
читать онлайн книги бесплатно

Именно поэтому я, будучи кайзером, повел борьбу за школьную реформу для моего немецкого юношества, встретивши отчаянное сопротивление как со стороны филологии внутри министерства и вне его, так и со стороны педагогических кругов. К сожалению, реформа вышла не такой, какую я ожидал, и привела не к тем результатам, на которые я надеялся.

Что касается идеи германизма во всем ее величии, то она была разъяснена изумленному немецкому народу только Чемберленом в его книге «Основные черты XIX столетия». Но как показывает гибель немецкого народа, это было напрасно.

Немцы распевали, правда, «Deutschland uber alles» [«Германия превыше всего»], но вместе с тем они по приказанию врагов позволили свергнуть кайзера, уничтожить империю, подчинившись руководству русских преступников, в культурном отношении стоящих неизмеримо ниже их, и вонзивши, таким образом, кинжал в спину собственной тяжко борющейся армии.

Если бы немцы всех сословий и всех званий были воспитаны на чувстве гордости своим отечеством, такое самоунижение большого народа было бы немыслимо. Это унижение, происшедшее, несомненно, при особых, в высшей степени тяжелых обстоятельствах, является тем менее понятным, что в мировой войне немецкое юношество, хоть и переучившееся и не столь закаленное спортом, как английское, совершило поистине неслыханные деяния. 1914–1918 гг. показали, чем мог бы стать немецкий народ, если бы он правильно развивал свои превосходные качества. 4 августа 1914 г., герои Лангемарка, бесчисленные великолепные фигуры немцев всех сословий в нужде и смертельных опасностях долгой войны – все это свидетельствует о том, на что способен немец, когда он отбрасывает в сторону филистерство и с воодушевлением, которое у него так редко открыто проявляется наружу, берется за великое дело.

Пусть немецкий народ никогда не забудет об этих воплощениях своего лучшего национального «Я» и всеми силами стремится им подражать, навсегда восприявши их подлинно немецкий дух.

* * *

С живым интересом я всегда следил, всячески стараясь содействовать их разрешению, за вопросами науки, искусства, открытий, врачебного дела и т. п., входящими в широкую и многостороннюю область, заботы о которой лежат на обязанности Министерства просвещения.

Особое удовлетворение доставляло мне содействовать развитию высших технических школ. Возрастающее значение техники привлекало к этим учебным заведениям все большие группы наиболее даровитой молодежи, а достижения работавших там преподавателей, как и выходивших оттуда молодых инженеров, приносили немецкому имени во всем мире все большую и большую славу.

Профессор Слаби, имевший мировое имя, был одним из самых выдающихся ученых среди шарлоттенбургских преподавателей. До самой своей смерти он находился в живом общении со мной, своими увлекательными речами вводя меня в курс всех новейших изобретений. Наши беседы происходили не только в лаборатории, но и в тихом охотничьем домике в лесу, где я вместе с императрицей в небольшом кругу лиц с напряженным интересом внимал словам Слаби. Он был мне близок и как человек, неоднократно доставляя мне подлинное духовное наслаждение своим простым и ясным отношением к самым разнообразным вопросам, которые он всегда умел освещать в увлекательной и захватывающей форме. Слаби имел для меня большое значение, и я навсегда сохранил благодарное расположение к этому умному человеку.

Под впечатлением достижений высших технических школ и таких людей, как Слаби, Инце и др., я решил пожаловать этим школам такое же право представительства в верхней палате, каким обладали университеты. Но университеты заявили министру просвещения энергичный протест против этого; завязалась жестокая борьба против тщеславия ученых-классиков, длившаяся до тех пор, пока я, наконец, соответствующим указом не осуществил своей воли. Слаби получил мое телеграфное сообщение об указе, находясь в лаборатории на лекции, и тут же сообщил об этом студентам, встретившим радостную новость восторженными криками. Высшие технические школы оказались достойными сделанной им чести.

При все ожесточавшейся борьбе за мировой рынок и районы сбыта повелительно выдвигалась необходимость использовать в этих целях знания корифеев немецкой науки, предоставивши им больше свободы, покоя, возможностей работать и материальных средств. Многим выдающимся талантам учебная деятельность мешала в их исследовательской работе, и для последней в их распоряжении оставались только каникулы. Это положение создавало переутомление и переобремененность работой, которые необходимо было устранить. В первую очередь нужно было оказать содействие развитию химии. Ясно учитывая создавшееся положение, министр фон Тротт и директор департамента Альтгоф помогли мне основать «Общество императора Вильгельма» и набросали устав этого общества. За короткое время своего существования последнее сделало много полезного и дало мне возможность познакомиться во время общих собраний с выдающимися учеными всевозможных научных дисциплин, с которыми я потом поддерживал регулярные сношения; я посещал также их лаборатории и мог таким образом следить за ходом их работы. Был основан ряд новых лабораторий; некоторые старые лаборатории благодаря взносам членов общества получали материальную поддержку. Я был горд своим созданием, ибо оно оказалось полезным для отечества: изобретения исследователей – членов общества, послужили на пользу всему народу. Это начинание, с мирными целями и многообещающим будущим, находилось в опытных руках г-на фон Тротта.

К сожалению, война, наряду со всеми другими радостями, похитила у меня и эту радость. Я не могу теперь поддерживать общение с учеными из организованного мной общества, что для меня очень тяжело.

Пусть это мое начинание продолжает жить и работать на пользу науки и благо отечества.

* * *

Тяжелую борьбу пришлось мне выдержать, когда я вызвал в Берлин профессора Гарнака. Правее стоящие теологи и ортодоксы подняли резкий протест против назначения Гарнака профессором в Берлине. После того как я еще раз посоветовался с Гинцпетером, высказавшимся в том смысле, что для Берлина и Пруссии будет чрезвычайно печально, если я уступлю в этом вопросе, я настоял на назначении Гарнака, и оно состоялось. В настоящее время тогдашнее противодействие назначению Гарнака является совершенно непонятным. Такой крупной личностью является Гарнак. Такое господствующее положение он завоевал себе в духовном мире. Столько пользы и столько знаний я извлек из живого и интимного общения с этим великим талантом. Так много сделал он, являясь руководителем королевской библиотеки и деканом правления «Общества императора Вильгельма», в качестве которого он, будучи сам теологом, произносил самые вдохновенные и содержательные речи о точных науках, об исследованиях и изобретениях в области химии и т. п. Я всегда охотно буду вспоминать о личности Гарнака и об его деятельности.

Профессор Эрих Шмидт из Берлинского университета был также близок мне и часто бывал у меня; талантливым речам этого подлинного немца я обязан многими приятными вечерами.

Особым моим доверием пользовался профессор Шиман. Прямолинейный балтиец и передовой борец за германизм в противовес панславизму, проницательный политик и блестящий историк и писатель, Шиман постоянно привлекался мной в качестве советника in rebus politicis и в вопросах, связанных с историей. Ему я обязан многими ценными сведениями, особенно в области ориентирования в восточных делах. Он часто бывал у меня в доме и, как, например, при посещении Танжера, неоднократно сопровождал меня в поездках; в беседах я делился с ним, между прочим, важными секретными материалами о никому неизвестных еще политических событиях. Его непоколебимая скрытность оправдывала мое доверие. Для меня было большим удовлетворением, когда после освобождения Балтики я мог назначить этого испытанного человека попечителем Дерптского университета.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению