Провидец Энгельгардт - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Антонов cтр.№ 63

«И с чего такая мечта, что у нас будто бы такой избыток хлеба, что нужно только улучшить пути сообщения, чтобы конкурировать с американцем?

Американец продаёт избыток, а мы продаём необходимый насущный хлеб. Американец-земледелец сам ест отличный пшеничный хлеб, жирную ветчину и баранину, пьёт чай, заедает обед сладким яблочным пирогом или папушником с патокой. Наш же мужик-земледелец ест самый плохой ржаной хлеб с костерём, сивцом, пушниной, хлебает пустые серые щи, считает роскошью гречневую кашу с конопляным маслом, об яблочных пирогах и понятия не имеет, да ещё смеяться будет, что есть такие страны, где неженки-мужики яблочные пироги едят, да и батраков тем же кормят. У нашего мужика-земледельца не хватает пшеничного хлеба на соску ребенку, пожуёт баба ржаную корку, что сама ест, положит в тряпку – соси.

А они о путях сообщения, об удобствах доставки хлеба к портам толкуют, передовицы пишут! Ведь если нам жить, как американцы, так не то чтобы возить хлеб за границу, а производить его вдвое против теперешнего, так и то только что впору самим было бы. Толкуют о путях сообщения, а сути не видят. У американца и насчёт земли свободно, и самому ему вольно, делай как знаешь в хозяйстве. Ни над ним земского председателя, ни исправника, ни непременного, ни урядника, никто не начальствует, никто не командует, никто не приказывает, когда и что сеять, как пить, есть, спать, одеваться, а у нас насчет всего положение. Нашёл ты удобным, по хозяйству, носить русскую рубаху и полушубок – нельзя, ибо, по положению, тебе следует во фраке ходить. Задумал ты сам работать – смотришь, ан на тебя из-за куста кепка глядит. Американский мужик и работать умеет, и научен всему, образованный. Он интеллигентный человек, учился в школе, понимает около хозяйства, около машин. Пришёл с работы – газету читает, свободен – в клуб идёт. Ему всё вольно. А наш мужик только работать и умеет, но ни об чем никакого понятия, ни знаний, ни образования у него нет. Образованный же, интеллигентный человек только разговоры говорить может, а работать не умеет, не может, да если бы и захотел, так боится, позволит ли начальство. У американца труд в почёте, а у нас в презрении: это, мол, черняди приличествует. Какая-нибудь дьячковна, у которой батька зажился, довольно пятаков насбирал, стыдится корову подоить или что по хозяйству сделать; я, дескать, образованная, нежного воспитания барышня. Американец и косит, и жнёт, и гребёт, и молотит всё машиной – сидит себе на козлицах да посвистывает, а машина сама и жнёт, и снопы вяжет, а наш мужик всё хребтом да хребтом. У американского фермера батрак на кровати с чистыми простынями под одеялом спит, ест вместе с фермером то же, что и тот, читает ту же газету, в праздник вместе с хозяином идет в сельскохозяйственный клуб, жалованье получает большое. Заработал деньжонок, высмотрел участок земли и сам сел хозяином.

Где же нам конкурировать с американцами! И разве в облегчённых способах доставки хлеба к портам дело? Вот и без облегчённых способов доставки, как потребовался немцу хлеб, так в один год всё очистили, что теперь и самим есть нечего. Что же было бы, если бы облегчить доставку?»

Так ведь и в либеральной России какие стройки были больше всего на слуху? Балтийская трубопроводная система – для экспорта нефти, «Северный поток», «Голубой поток», «Южный поток» (ныне заменённый «Турецким потоком»), «Сила Сибири», порт Саггита на берегу Северного Ледовитого океана, буровые установки на шельфе того же океана и в Охотском море – для экспорта газа, нефтепровод к Тихому океану – для экспорта нефти, трубопровод из Поволжья в Одессу – для экспорта аммиака, новые причалы в дальневосточных портах – для экспорта каменного угля. И, соответственно, освоение новых месторождений нефти и газа, строительство новых и модернизация существующих угольных шахт и разрезов – тоже экспортной направленности. Дошла очередь и до модернизации сети элеваторов и причалов для экспорта зерна. Россия остаётся страной, экспортирующей в основном нефть, газ, лес-кругляк, другие виды сырья, а в последние годы – также и зерно. И, видно, избавимся мы от такой своей специализации ещё не скоро… А ведь изменись конъюнктура на мировых рынках, уменьшись потребность внешнего мира в главных продуктах нашего экспорта – и огромные вложения труда и капитала в названные стройки оказались бы бросовыми, занятый на этих предприятиях персонал в основном пополнил бы ряды безработных. Вот, читаю: «Газпром» может остаться с недостроенной трубой, Турция то ли решила нас шантажировать, то ли выторговать себе значительную скидку в цене на газ. Будем надеяться, что данные опасения окажутся напрасными. Но насколько надёжнее мы бы себя чувствовали, если бы больше объектов строили не для вывоза наших богатств за рубеж, а для развития собственной страны. Ведь у нас, снабжающих газом пол-Европы, половина собственной территории ещё не газифицирована. Не получается ли снова: «недопотребим (газ) – а вывезем»?

Едва успел я написать эти строк, как появилось сообщение: «Турция отказалась участвовать в «Турецком потоке». Говорил же я сам себе: не прочь худого – оно само может случиться…

Энгельгардт понимал, что вывоз хлеба царской Россией был не просто экономической, но и острейшей социальной проблемой. И доходы от него идут не только помещикам, но и государству, а точнее – его кредиторам, банкирам Запада, ибо Россия всё больше увязала в путах внешнего долга (ещё одна так узнаваемая вплоть до конца 1990-х годов деталь):

«Когда в прошедшем году все ликовали, радовались, что за границей неурожай, что требование на хлеб большое, что цены растут, что вывоз увеличивается, одни мужики не радовались, косо смотрели и на отправку хлеба к немцам, и на то, что массы лучшего хлеба пережигаются на вино. Мужики всё надеялись, что запретят вывоз хлеба к немцам, запретят пережигать хлеб на вино. «Что ж это за порядки, – толковали в народе, – всё крестьянство покупает хлеб, а хлеб везут мимо нас к немцу. Цена хлебу дорогая, не подступиться, что ни на есть лучший хлеб пережигается на вино, а от вина-то всякое зло идёт». Ну, конечно, мужик никакого понятия ни о кредитном рубле не имеет, ни о косвенных налогах. Мужик не понимает, что хлеб нужно продавать немцу для того, чтобы получить деньги, а деньги нужны для того, чтобы платить проценты по долгам (тому же немцу). Мужик не понимает, что чем больше пьют вина, тем казне больше доходу, мужик думает, что денег можно наделать сколько угодно. Не понимает мужик ничего в финансах, но всё-таки, должно быть, чует, что ему, пожалуй, и не было бы убытков, если б хлебушко не позволяли к немцу увозить да на вино пережигать».

Энгельгардт был первым публицистом, который на основе собственного хозяйственного опыта сделал выводы общегосударственного характера из наметившейся тенденции вывозить хлеб за границу в ущерб народному благосостоянию:

«Ещё в октябрьской книжке «Отечественных записок» за прошлый год помещена статья, автор которой на основании статистических данных доказывал, что мы продаём хлеб не от избытка, что мы продаём за границу наш насущный хлеб, хлеб, необходимый для собственного нашего пропитания. Автор означенной статьи вычислил, что за вычетом из общей массы собираемого хлеба того количества, которое идёт на семена, отпускается за границу, пережигается на вино, у нас не остаётся достаточно хлеба для собственного продовольствия. Многих поразил этот вывод, многие не хотели верить, заподозривали верность цифр, верность сведений об урожаях, собираемых волостными правлениями и земскими управами. Но, во-первых, известно, что наш народ часто голодает, да и вообще питается очень плохо и ест далеко не лучший хлеб, а во-вторых, выводы эти подтвердились: сначала несколько усиленный вывоз, потом недород в нынешнем году, и вот мы без хлеба, думаем уже не о вывозе, а о ввозе хлеба из-за границы. В Поволжье голод. Цены на хлеб поднимаются непомерно, теперь, в ноябре, рожь уже 14 рублей за четверть, а что будет к весне, когда весь мужик станет покупать хлеб?»