Последняя тайна - читать онлайн книгу. Автор: Жозе Родригеш Душ Сантуш cтр.№ 62

— А что вы понимаете под этой «переменой»?

— Сильные станут слабыми, и тогда уже их будут подчинять и угнетать.

— Но христианская идея — это проповедь равенства! — не согласилась итальянка. — Никто никому не должен подчиняться!..

Томаш опять прибег к проверенному средству — Библии.

— Что ж, пусть вам отвечает сам Иисус, а не я, сирый и убогий. Вот что он сказал по свидетельству Марка в стихе 10:31: «Многие же будут первые последними, и последние первыми». А Лука в 6:24–25 заявляет устами Иисуса: «Напротив, горе вам, богатые! ибо вы уже получили свое утешение. Горе вам, пресыщенные ныне! ибо взалчете». А вот еще из Марка, 9:35: «И, сев, призвал двенадцать и сказал им: кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою». Матфей же замечает следующее в стихе 19:23–24: «Иисус же сказал ученикам Своим: истинно говорю вам, что трудно богатому войти в Царствие Небесное; и еще говорю вам: удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие». А о дне Страшного суда, когда Сын Человеческий спустится с Небес и сядет на трон свой, чтобы судить человечество, Матфей написал так в 25:41–43: «Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его: ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть; жаждал, и вы не напоили Меня; был странником, и не приняли Меня; был наг, и не одели Меня; болен и в темнице, и не посетили Меня». В 13:40–42, тот же Матфей дает еще одну цитату Иисуса: «Посему как собирают плевелы и огнем сжигают, так будет при кончине века сего: пошлет Сын Человеческий Ангелов Своих, и соберут из Царствия Его все соблазны и делающих беззаконие, и ввергнут их в печь огненную; там будет плач и скрежет зубов».

— Черт побери!

Историк бросил взгляд на итальянку и продолжил.

— Улавливаете настоящий смысл послания Иисусова? Сильным мира сего он пообещал голод, а богачей предупредил, что «удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие»! И чтоб не было сомнений, добавил, что будут «всем слугою», обозвал «проклятыми» и пообещал им «огонь вечный, уготованный Диаволу»! Но и этого показалось недостаточно, и он настаивал на «печи огненной» для них, где «будет плач и скрежет зубов»! — ученый протер глаза. — Что-то мне сие послание не кажется очень уж христианским, ни взывающим к состраданию и равенству? Или у вас есть возражения?

Застигнутая врасплох этим потоком цитат, Валентина казалась рыбкой, выброшенной на берег: рот открывала, но звуков слышно не было.

— Но… Но ведь… Иисус говорил, что подставьте вторую щеку! говорил, чтобы мы возлюбили врага своего! Говорил или нет? Разве это не проповедь равенства?

— Отнюдь, моя дорогая. Когда он говорит, чтобы мы подставили другую щеку и возлюбили врага своего — это вовсе не проповедь равенства, а просто «перемена участи». Не забывайте: «Многие же будут первые последними, и последние первыми». И кто же эти последние? Те, кто здесь сейчас в самом низу: бедные, угнетенные. У Матфея Иисус заявляет в 5:3–10: «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царствие Небесное. Блаженны плачущие, ибо они утешатся. Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю. Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся. Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут. Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят. Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими. Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царствие Небесное».

— Значит, сильные мира сего не могут ничего сделать, чтобы остаться такими же в Царствии Божием?

— Отчего, могут. И даже многое могут!

— Могут — что?

— Для начала они должны раскаяться в своих грехах. Таков, современным языком говоря, месседж Иоанна Крестителя, которого Иисус обнял в знак раскаяния, что признано было самым важным фактором. Вот что Иисус говорит в Евангелии от Луки в стихе 15:7: «Сказываю вам, что так на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии». Обратите внимание: он бывших грешников ставит впереди тех, кто никогда не грешил! Это имеет смысл только в той системе координат, где последние станут первыми, а первые — последними, то есть в перемене ролей.

— Следовательно, раскаяние — лучший способ попасть в Царствие Божие?

— По Иисусу получается так. Но сильные могут отдать все, стать слабыми и помочь им. Не забывайте, — не устану повторять, — что будет перемена ролей. Очень четко об этом говорит Иисус у Луки в 18:14: «Сказываю вам, что… всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится». А раз так, то слабые неизбежно станут сильными. Как человек может стать могущественным в Царствии Божием? Лишившись всего и став слабым и униженным в Царствии Сатаны. Вот Иисус у Марка в стихе 8:35 обещает: «Ибо, кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее». Именно по этой причине Иисус настаивает на том, чтобы его последователи избавились от всего, стали рабами других и посвятили себя слабым. Уничижение доходит до того, что унижаемый должен полюбить своего врага.

— Но это же смирение!..

Историк показал на Библию.

— Нет, — воскликнул он, — идея сия нам кажется апологией смирения сегодня, но тогда, когда Иисус произносил эти слова, он рекомендовал смирение не из-за необходимости творить добро. Как ни странно это прозвучит сегодня, речь шла не о каком-нибудь альтруистском, благородном, бескорыстном и невинном поступке. Скорее наоборот — об одном весьма понятном прожекте. Смирение воспринималось как средство стать могущественным позднее, получив возможность подчинить тех, кто пока силен, но потом станет слабым. Когда случится это «потом»? Как только установится Царствие Божие, конечно.

— Простите, но это не совсем так, — прервала Томаша Валентина, у которой были свои представления на сей счет. — Проект этот был альтруистским и бескорыстным хотя бы потому, что он был долгосрочным. Люди должны были помогать друг другу на протяжении очень длительного времени так как Царствие Божие не наступает в мановение ока, правда? Должно пройти немереное количество времени, пока…

— Мереное — до завтра.

— Извините?.. — захлопала ресницами итальянка.

— Царствие Божие будет установлено уже завтра, — при этом ученый пристально смотрел на собеседницу, подчеркивая значимость момента.

Усыпанный огоньками, как рождественская елка, Иерусалим выглядел ночью как любой другой город. Почти любой. Его особость выдавал прежде всего позолоченный купол, воздвигнутый мусульманами на вершине горы Мориа ^[50], блестевший, как огромная фара, среди мириад оранжевых и белых свечечек, мерцающих в темноте.