Дар берегини. Последняя заря - читать онлайн книгу. Автор: Елизавета Дворецкая cтр.№ 50

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Дар берегини. Последняя заря | Автор книги - Елизавета Дворецкая

Cтраница 50
читать онлайн книги бесплатно

Свенгельд стиснул зубы. Да, семь лет назад они и правда говорили об этом – когда Ингер только прибыл в Киев и Свенгельд привез в Чернигов весть о новом владыке.

– Ефли княсь решит отдать сестру замуф, то изберет человека более высокого рода! – не дав ему времени придумать ответ, с места встал Кольберн из Вышгорода. – Человека, равного ей родом! И такой человек здесь только один – это я! Мой род ведется от самого Хавльвдана Старого и восходит к Одину! Есть здесь другой такой человек? Пусть он выйдет и взглянет мне в глаза!

Кольберн шепелявил по причине повреждения передних зубов, но это никогда не мешало ему отстаивать свое достоинство.

– Я первым сватался к госпоже Ельге, сразу как вернулся из Корсуньской страны! Сейчас, когда госпожа… передала чашу, она может войти только в такой дом, где не уронит своего достоинства! Я и клянуфь, в моем доме она найдет чаши и ковши, не уступающие этим!

Поднялся общий шум: смех, восклицания, недоуменный гул.

– Так честные люди не делают! – возмутился Торстен из Любеча, довольно полный здоровяк. – Дали бы людям выпить спокойно, а потом уж поговорили бы о деле! Нет, им не терпится! Ну, если уже пора, то я скажу – я тоже желаю ввести госпожу в свой дом!

– Если искать мужа для сестры Ингера, то уж не среди вас, бродяг! – Страдомир, один из северянских князей, встал во весь свой внушительный рост и потряс рогом для питья. – Куда ты отдашь ее, Ингер, – безродным слугам твоего дома! Уж не увидим ли мы, как ваша челядь станет к ней свататься! Нет, только князь достоин дочери старого Ельга! Такой, что сам владеет столом и может дать ей тот почет, для которого она рождена.

– Ты меня холопом назвал, рожа хазарская! – Торстен выдвинулся вперед. – А ну выходи!

– Уйми твоих слуг! – Страдомир потыкал рогом в сторону Торстена. – Они уже спьяну в драку лезть готовы!

– Это я пьян? А ну выходи, жердина несуразная!

Торстен отодвинул от себя стол, чтобы освободить место для прохода, и полез наружу, оттаптывая ноги соседей. Гридница наполнилась шумом: трещала и звенела посуда, катились и валились на пол миски и блюда. Кричали люди, кому Торстен своим немалым весом отдавил ноги. Кончилось тем, что Ольгер, мимо которого надо было пролезть, поймал Торстена и толкнул вперед, отчего тот упал на стол. Собственные оружники Торстена – на пиру их было человек пять, телохранители, сидевшие ближе к двери, – бежали на выручку своему господину, их перехватывали по пути гриди Ингера.

– Тише, люди добрые, тише! – надрывался Ивор сквозь крики, вопли, ругань и хохот. – Да вы сказились все!

– Что вы, как бабы на торгу! – Старый боярин Вячемир в возмущении стучал посохом. – Княже, уйми их!

Наконец с помощью гридей сумятицу прекратили, вскочивших размяться дракой усадили по местам. Ревущего с перепугу Святку унесла нянька. Бергтур и Славон, молодой холмгородский боярин, вдвоем угомонили Торстена, подняли, отряхнули, усадили на прежнее место. Челядинцы прибирали посуду и съестное с пола, подтирали лужи пролитого пива. Нежига дал знак нести новые блюда из поварни. Страдомир тоже успокоился и сел. В нем и правда было немного хазарской крови, полученной от какой-то из бабок. Сложением он был высок и худ, но степь сказывалась в разрезе глаз.

Женщины не вмешивались, пока все не улеглось. Ельга-Поляница наблюдала в изумлении, как четверо женихов готовы броситься друг на друга прямо здесь, а Прекраса растерялась: ее умение править пиром подверглось слишком раннему испытанию.

– Ну вы удивили меня, люди добрые! – приговаривал Ингер, когда его снова стало можно расслышать. – Сестра, известное дело, девица, где-то и ее судьба есть, но чтобы ее прямо тут сговаривать…

– Я привез дары тебе и твоей сестре! – надменно ответил Страдомир. – Мы бы толком поговорили о деле сем, завтра или на другой день, когда то было бы уместно и прилично! Но коли люди рода худого норовят вперед пролезть, я этого снести не могу.

– Княже, еще вуй твой, Ельг, мне дочь свою обещал! – крикнул Вальдрик; в драку он не лез, спокойно предоставив другим соперникам пересчитать друг другу зубы.

– Придержи коня, Вальдрик! – осадил его Свенгельд. – Не обещал тебе отец!

– Может, не обещал, – согласился тот, – но и не отвергал этой мысли. И помни, княже, я первым объявил о сватовстве!

– Князь уронит себя, если не выберет зятя равного родом!

– Но равен родом ей не ты, платящий Ингеру дань, а я – мы оба потомки самого Одина!

– Я не плачу дань Ингеру! – возмутился Страдомир и в возмущении встал; это было оскорбление.

– Ты платишь дань кагану! – обвиняюще ткнул в него пальцем Вальдрик.

– Мы в дружбе с каганом, и это завет дедов наших…

– Деды ваши триста лет под каганом лежат! – не упустил случая Торстен. – И думаешь, дочь Ельга войдет в такой род? Да у тебя ее тудун какой отнимет и кагану своему за дань свезет!

Ельга возвела глаза к кровле, опустила их и выразительно воззрилась на Свена. Потом наклонила голову в сторону Прекрасы: «Да что же она молчит? Кто тут хозяйка теперь?»

– Княже, повели им раздор унять! – крикнул Свен. – Пусть княгиня гостям именитым меда поднесет, выпьют, в себя придут!

Прекраса снова встала. Обязанность угощать гостей оказалась весьма утомительной, однако ей приятно было видеть, как Торстен, Страдомир, Вальдрик при виде поднесенной им чаши берут себя в руки, унимают раж, чинно встают и с вежливым достоинством кланяются ей. Чаша в ее руках была даром богов, негоже принимать его с раздором в сердце и бранью на устах.

Наконец все успокоилось; соперники поглядывали друг на друга, вспоминая нанесенные сгоряча обиды, но пока молчали. По знаку Ингера Дубыня Ворон, давая всем время успокоиться, запел о том, как князь Аскольд задумал за тридевять земель найти себе невесту краше всех на свете:

Он по гриденке по светлой запохаживал,
Он по гридне по столовой запогуливал,
С ножки на ножку Аскольд переступывал,
Он могучими плечами пошевеливал,
Он куньей шапкой сам помахивал,
Он белыми руками сам поважвиал,
Он злачеными перстнями все побрякивал,
Он буйно́й головою все покачивал,
Он русыми кудрями все потряхивал,
Он медовыми устами выговаривал,
Выговаривал речи развеселые.
Уж вы гой еси удалы добры молодцы!
Вы сидите на пиру тут пьяны-веселы,
Веселешеньки да многорадостны,
Один только я, князь, не весел, не радостен,
Вы сидите на пиру да все поженены,
Красны девушки у вас у всех повыбраны,
А один я только, солнышко, холост хожу,
Холост хожу, без жены живу…

– Так что ты думаешь, княже? – спросил Вячемир, когда песнь окончилась. – Как быть с сестрой твоей?

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию