Все зло в шоколаде! - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Фирсанова cтр.№ 41

– Серебра и золота? – удивилась Иринка.

– А то ж! Гоблины порой получше гномов запах металлов чуют, но я к золоту и серебру особую тягу имею, лучше папки получается. Вот и… – Гоблинка досадливо махнула жилистой ручкой. – Кто же знал, что деньгами не от ухоронки несет.

– А откуда?

– Ну… вон из кошеля у тебя на поясе, еще оттуда. – Гоблинка, перечисляя, безошибочно ткнула в сторону подвала. – Там…

«Там» – относилось к заплетенным плющом жалким подобиям руин, еще не успевших утилизироваться плющом. И в той стороне Иринка вроде как ничего не клала про запас и денежку из кошеля не роняла. Если только в лунатическом состоянии? Нет, ее бы Маруся и веночек никуда по ночам бродить не пустили. Маскарадница вообще обладала то ли даром провидицы, то ли сверхразвитой интуицией. Иной раз цеплялась за свою двуногую спутницу и ездила на ней сутками, а порой на такой же срок пропадала, занимаясь какими-то своими змейскими делами. И никогда не ошибалась: хранила, отпугивала потенциальных недругов, защищала. Сейчас Маруся на шее шарфиком не висела, свинтила в процессе лечения. Значит, Иринке совершенно ничего не угрожало ни от бандитских трупов, ни от Канапельки, как мысленно переиначила имечко гоблинки попаданка, произнося через «а», потому что через «о» звучало хуже.

– Там я ничего не прятала, – честно призналась владелица собственности, повторив жест гоблинки в направлении условной пустоты.

– Проверим? Все равно Клига ждать. Если от прежних хозяев осталось, ясное дело, твоим будет, мне только процент за подсказку отстегнешь, а если ухоронка, то поделим! – загорелась Кенибас.

– Пошли, – согласилась Иринка, промурлыкав под нос неведомую здешним обитателям строчку из песенки атаманши разбойников: «Ай-лю-лю, ай-лю-лю, а я денежки люблю!»

Не то чтобы Ивкина была патологически жадной до денег особой, но уже декларированного принципа «лучше плакать в «мерседесе» старалась придерживаться. Счастье душевное – это здорово, но когда нечего намазать на кусок хлеба, то обычный человек быть счастливым категорически не в состоянии. Если только не относится к каким-то святым, подвижникам и прочим героическим человекам исключительного сорта. Золотой запас, читай заначку, Иринка старалась иметь всегда и его наличие считала одной из основ душевного покоя. Сорить деньгами никогда не сорила, но взять и купить себе какую-нибудь вкусняшку или вещичку, невзирая на ее цену, порой очень хотелось, и на это четкий процент от заначки выделялся. Если себя иногда не баловать, какой смысл жить?

Пока что деньги, унаследованные от убийцы – лесного маньяка и полученные в благодарность за спасение от наместника, у Ивкиной были. Намечались регулярные поступления от поставок ядоцвета. Но не надо быть выдающимся финансистом, достаточно быть просто девушкой, чтобы понять: деньги – это такая странная штука, которая имеет свойство заканчиваться в самый неподходящий момент, если не озаботишься постоянным источником пополнения, а желательно несколькими.

На чью-то шею Иринка садиться не планировала, она вообще не считала такого рода метод надежным. Чужие шеи они на то и чужие, что просчитать, когда тебя оттуда сбросят или свернут твою собственную, невозможно.

Зато кладоискательство как метод пополнения бюджета при наличии более-менее четких ориентировок уже себя пару раз оправдало. Вспомнить хоть тайник маньяка в покинутом храме Деварда у реки или уцелевшую часть подвалов особняка Шипоцвета. Так что попаданка была не прочь повторить, поскольку Канапельку все равно пока девать некуда. Потому пусть поработает чуток на спасительницу и свою личную прибыль в качестве компенсации за шоковую побудку.

Благо здесь, несмотря на сгущающиеся сумерки, и сейчас ядоцвет исправно исполнял роль дополнительного освещения. После не высказанного вслух, но четко продуманного намерения Ивки посильнее засиял не только веночек в качестве камерной подсветки, а и весь милый лужок, дополнив освещение включением плетей. Ядоцвет обеспечил кладоискательниц нежными переливами от светло-салатового до изумрудного с жемчужными проблесками головок цветков. Вид радовал глаз, а переливы света позволяли разглядеть окрестности если не как днем, то довольно четко. Натыкаться на камни, кусты или вывихивать ногу, угодив в случайную ямку, не придется.

Девушки, ориентируясь по встроенному компасу чутья гоблинки, добрались до северо-западного участка владений. Там Канапелька покружилась, выбирая место, как собака, собирающаяся сделать кучку. Спустя несколько секунд кружение завершилось. Присев на корточки перед небольшим холмиком, гоблинка азартно повела ушами.

– Это здесь!

Иринка глянула на лакированные коротенькие коготки компаньонки. На свои аккуратные ноготки, на заплетенный ядоцветом холмик, где земля однозначно крепко мешалась с камнями, и поняла: ломать ногти ни малейшего желания не испытывает. Бежать искать лопату и кайло по ночному городу – тоже. С другой стороны, если плющ-симбионт так легко утаскивал в недра земные преступников, то почему бы дивному растению не произвести обратные действия с неживыми предметами поменьше ради обогащения компаньонки?

И девушка решила попробовать. Она подняла руку к венку – живому пульту управления всей зеленой массой. Погладив его, отправила четкий мысленный посыл-просьбу: «Мне нужны спрятанные тут монеты. Достань, а?»

Симпатичный живой цветочный ковер всколыхнулся сначала крупной волной, потом чередой мелких, будто кто-то большой орудовал гигантским ситом. Следом плети ядоцвета разошлись, обнажая корни, камни, тонкий слой земли и изрядную кучку монет разного номинала в полуистлевших обрывках ткани. Кому изначально принадлежала находка – владельцу дома или бандитам, – установить уже не представлялось возможным.

И Иринка, не скупясь, озвучила очевидный краткий принцип дележки нежданно прилетевшей халявы: все пополам! Так что раскидать монетки на две кучки, а затем ссыпать их в кошельки много времени у кладоискательниц не заняло, зато принесло массу позитива.

Плющ как раз успел ликвидировать прогалину в роскошном живом ковре, когда колокольчик у ворот как-то судорожно тренькнул. Разок, потом другой и зашелся в нервном дребезге.

– Ты кого-нибудь ждешь? – насторожилась Канапелька, поводя чуткими ушами, для которых звук был еще тем издевательством.

– Только твоего брата, – напомнила Иринка, многозначительно пошевелив бровями.

Переглянувшись, девицы поспешили к воротам. Там было что-то или было нечто? Ивкина затруднялась с подбором термина. Брат – не брат? Понять, кто таится в зеленом вертикальном коконе, извивающемся, как червяк, подвешенный на трех лианах подлиннее, понять было чрезвычайно сложно. Лишь парочка боковых отростков сверху намекала, что там, внутри кокона, можно попробовать найти кого-то по-гоблински развесисто-ушастого.

А вот когда изнутри раздалось не то мычание, не то рычание, не то отборный мат, Кенибас безошибочно завершила опознание, идентифицировав родственника:

– Клиг! Точно он!

«Раз Клиг, надо отпускать», – констатировала Иринка, пытаясь сообразить, как этой «гусенице» удалось позвонить у ворот снаружи и распутает ли чрезвычайно самостоятельный плющ жертву добровольно, не откушав попутно кусочек-другой как компенсацию за труды.