Трасса Ноль - читать онлайн книгу. Автор: Ева Север cтр.№ 51

Яна с содроганием ждала, что вот-вот увидит огромную фигуру с сутулыми плечами и длинными мощными руками. Но чертов туман не позволял различить, есть ли кто-то поблизости.

Интересно, что Мец делает с женщинами, которых крадет? От этой мысли к горлу подкатила тошнота, Яна почувствовала, что ноги ее больше не держат.

Она на секунду остановилась, чтобы собраться с силами. Теперь зловещую тишину нарушало только ее загнанное дыхание.

Только ли?

Где-то вдали за спиной раздалось отвратительное чавканье. Чавк… Чавк… Чьи-то невероятно тяжелые шаги.

Яна ощутила, что вот-вот сойдет с ума от ужаса. Сердце отказывалось биться нормально, каждый его удар отдавался мучительной болью под ребрами.

С нее было довольно.

С истеричным смешком Яна упала на колени и зажмурилась. Она сделала все, что могла. Теперь остается только ждать конца.

Прошла минута, другая. И Яна осознала, что больше не слышит чавканья за спиной. Он снова играет с ней или…

Борясь с ужасом, она приоткрыла глаза. И поняла, что лучше бы она этого не делала. Потому что она больше была не одна.

Впереди на болоте маячила белая фигура. Высокая, тонкая и вся какая-то зыбкая, она могла бы сойти за сгусток тумана. Только вот этот сгусток упорно не желал терять форму.

Яна смотрела на плавно приближающуюся фигуру, а в ушах ее звучал голос Сида, словно из другой жизни: «Белая Женщина… Порой Меца видят вместе с ней на болоте»

У Яны вырвался хриплый смешок. Белая Женщина, вот, значит, как… Можно ли ждать чего-то хорошего, вторгнувшись в ее владения? Можно ли ждать добра от той, кого боится сам Хозяин этих мест?

Яна почувствовала, как по щекам бегут горячие слезы. А ведь Сид предупреждал ее. В памяти снова всплыл его живой и такой ласковый голос: «Не бойся, маленькая! Я с тобой, у костра тебе ничего не страшно…»

Что ж, теперь она больше не у костра. Сид! А ведь это из-за него она очутилась здесь, он привел ее в эти места.

И все же в Яне не было ни капли злости. Только дикое желание увидеть его в последний раз, прижаться к нему, вдохнуть родной запах…

Белая Женщина была уже совсем близко, теперь их отделяло не больше пятнадцати шагов. Яна снова закрыла глаза. Ей все равно конец – так какая разница? Лучше уж уйти вот так, не видя всего ужаса вокруг.

Перед глазами замелькали знакомые образы.

…Сид сидит на подоконнике с сигаретой. Щурясь на вечернее солнце, он что-то говорит Яне, но слов не разобрать. Он ловит ее взгляд и улыбается так ласково, что ей хочется расплакаться.

Ваза на столе, в ней полузавядший букет ромашек… Сид принес их, когда вернулся со смены, холодной белой ночью сто лет назад. Он разбудил Яну поцелуем, от него пахло коньяком и ганджей.

Резной жираф и сиреневый олень перемигиваются между собой…

Ночной джаз из старого проигрывателя, зеленые яблоки на деревянном полу, нежность и волна желания, поднимающаяся снизу живота…

Дьявольски медленно текли секунды. Яне не нужно было открывать глаза. Она и так знала: Белая Женщина здесь, совсем близко. Она склонилась над ней, рассматривает лицо непрошеной гостьи.

Яна ощутила на лице ледяное дуновение чужого дыхания и поняла, что обмочилась. Из горла вырвалось невнятное бульканье.

Уже теряя сознание от ужаса, оседая в ледяную болотную жижу, Яна услышала бесплотный шепот прямо над ухом.

То, что она услышала, заставило ее сердце пропустить удар. А затем все исчезло, и над ней сомкнулся милосердный мрак обморока.

Сид

Когда в поле зрения наконец показалась вершина горы, Сид уже давно взмок и выбился из сил. По его прикидкам он карабкался вверх не менее двух часов.

Впрочем, сегодня ночью время вело себя странно: часы пролетали как минуты, а отдельные секунды растягивались на века.

Он почти прошел свой путь – на фоне звезд уже отчетливо вырисовывался острый гребень склона, за которым начнется унылое плато, поросшее ягелем. Ночь тоже близилась к концу.

Впереди оставался еще самый крутой участок склона и последнее самое тяжелое испытание.

Зрение плывет, и Сида уносит в пасмурный день шестилетней давности.

…Последний рывок – и он одолевает заснеженный склон. Теперь перед ним открывается в своей холодной бесприютности все плато, а ветер сбивает с ног и толкает назад, вниз.

Он стоит на самом краю, пригибаясь против ветра. Его бьет дрожь, и все же из груди наружу рвется счастливый смех. Ника отстала где-то на подъеме, и Сид этому рад – он хотел оказаться здесь один.

Слева маячит каменная пирамида, украшенная цветными флажками. Сид шагает туда, не оглядываясь, и по нетронутому снегу за ним тянется одинокая цепочка следов.

У пирамиды ветер беснуется еще сильнее. Флажки – тряпицы с рисунками тушью и письменами на хинди – выглядят нелепо в тысячах километров от их дома. Они словно рвутся улететь прочь.

Теперь он стоит аккурат над стометровой скальной стеной с изображением саамского божества. Закатное солнце, словно на прощание, выглядывает из-под низко нависших свинцовых туч. Вся долина и озеро внизу как на ладони: с высоты птичьего полета лес выглядит совсем игрушечным.

От восхищения у Сида захватывает дух. Он еще долго стоит там, на верхушке мира, в объятиях ледяного северного ветра.

Когда солнце садится, он поворачивает назад и только тогда замечает, что цепочка следов на плато по-прежнему всего одна…

Где же это место? Здесь или чуть выше по склону? А может, вон за тем камнем?

В ушах барабанным боем пульсировала кровь. Сид сжал зубы и замер. Давление на плечи усилилось, за спиной незримо нависла чья-то черная тень с раскинутыми руками.

– Не вернешься… Тебе все отзовется.

Зловещий шепот раздался над ухом, и Сид ощутил, как по спине прокатилась ледяная волна ужаса.

«Я не знал, что все так выйдет. Я этого не хотел!»

Пустые оправдания – кому они нужны спустя шесть лет здесь, на самом краю мира?

Сид зарычал и сделал еще один рывок вверх.

…Нику он нашел на склоне, метрах в тридцати от вершины. Она сидела в снегу, странно откинувшись спиной на камень.

Притормозив на спуске, Сид бодро окликнул подругу:

– Отдыхаешь? Зря наверх не пошла.

Ника ответила не сразу.

– Я упала, когда поднималась. Прямо спиной на камень.

Впоследствии Сид не раз возвращался мыслями к этому моменту. Почему он не посмотрел на нее? Заметил бы он бледное лицо, прикушенную губу или не высохшие дорожки слез? Ее голос был таким же, как обычно, или дрожал от лютого сдерживаемого напряжения?