История центральных банков и порабощение человечества - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Гудсон cтр.№ 35

Искренне ваш

Линкольн

Приведенный выше текст взят из рукописного письма президента Авраама Линкольна, которое было проверено и задокументировано 10 февраля 1888 года 50-м Конгрессом Соединенных Штатов.

Письмо Клиффорда Дугласа Адольфу Гитлеру в мае 1939 года, призывающее Гитлера как «представителя всех тех ценностей, которые одинаково ценятся в так называемых демократиях и их искусственно созданных антагонистах», выступить против «еврейской финансовой системы».

Банкнота Федеральной резервной системы (Federal Reserve Note) – плутократические деньги, выпущенные частным Федеральным резервным банком США

Подлинные государственные деньги (United States Note), находившиеся в обращении в 1862-1994 годах.

4 июня 1963 года президент Джон Кеннеди издал исполнительный указ № 11110, в котором Казначейству было поручено напечатать банкноты достоинством 2 и 5 долларов на сумму 4 миллиарда долларов. Эти банкноты, обеспеченные серебром из хранилищ казначейства, были выпущены без долгов и процентов, причем сеньораж принадлежал не частному Федеральному резервному банку США, а правительству США. Выпуск этих банкнот был частью долгосрочного плана Кеннеди по сокращению власти Федерального резервного банка США. 22 ноября 1963 года Кеннеди был убит наемным убийцей (убийцами) в Далласе, штат Техас.

Одна из самых трудных вещей, которую нужно объяснить американским студентам, заключается в том, что капитализм и коммунизм имеют гораздо больше общего, чем враждебного. На самом деле, независимо от того, как это объясняется, старая песня, что два этих общества являются «противоположностями», не заглядывает в суть вещей. Хуже того, объяснить студентам и их сбитым с толку родителям, что американские банковские и промышленные конгломераты финансировали советскую красную революцию и строили советскую промышленность, также невозможно.

Один простой способ объяснить это – сказать, что в современную эпоху контроль государства над всей экономикой из одного центра – это то, что банкиры считают раем. Существует один план, одна банковская система и одна социальная система; это означает, что банки просто направляют деньги, ожидая, что государство, а не экономика как таковая, возместит им необходимые проценты. Иными словами, командная экономика наиболее благоприятна для банков. Нет никакой необходимой связи между частным банковским делом и государственной экономикой. Для банкира работать на партию так же просто, как и на «Goldman-Sachs».

Капитализм и социализм основаны на материализме. Только производство и полезность считаются благами, а эффективность методов считается непременным условием этического созерцания. Обе системы ориентированы на технологию, придерживаются прямолинейного взгляда на историю и стремятся к механизации всех аспектов человечества. По мере их развития экономическая система и государство сливаются в единую машину. Ошибка либертарианцев всегда заключалась в том, что они настаивали на противопоставлении государства и частного капитала. Как раз наоборот. Крупные концентрации капитала глубоко укоренились в государстве, используя его и как личного телохранителя, и как регулятор, который поддерживает возможность выхода на рынок на невероятно высоком уровне. Поражение Министерства юстиции от компании «Microsoft» в 2010-2012 годах показывает дисбаланс власти между частным капиталом и государством. Может показаться, что это не относится к банковскому делу. Для типичного изолированного и штатного профессора политической экономии это было бы так. Для таких, как г-н Гудсон, который много лет служил в Совете Центрального банка Южной Африки, изолированная научная деятельность кажется абсурдной. Гудсон был отнюдь не изолирован, и он был свидетелем жесткого контроля над экономической жизнью со стороны банковских конгломератов по всему миру. Он видел это в ярких красках.

Эта книга не является исследованием в области технической экономики. К счастью, это историческое исследование. Гудсон понимает то, чего не понимает большинство экономистов: чтобы понять любое экономическое явление, его нужно рассматривать как продукт многих десятилетий исторического развития. Каждый аспект целого постоянно усиливает другой, и само целое постоянно меняется, подобно организму, по мере того как история продолжает преподносить новые проблемы, новые проекты и новые жертвы.

Другими словами, тайная жизнь банков возникла не только потому, что этого хотела группа людей у берегов Джорджии. Они сами были актерами в историческом потоке, который восходит к первым месопотамским цивилизациям и достиг своего древнего апогея в Риме. Тот факт, что целое всегда основывалось на одном и том же наборе предположений, независимо от цивилизации, в которую оно было встроено, впечатляет и требует детального анализа. Однако, учитывая политические последствия такой честности, г-н Гудсону пришлось смириться с тем, что мало кто в мейнстриме даже упомянет его работу, не говоря уже о том, чтобы принять ее.

В истории есть одна константа, которая совершенно очевидна в этой работе: существенное различие между монархией и республикой (в широком смысле) лежит в плоскости экономики. Республики обычно являются олигархиями или, по крайней мере, содержат в себе их зародыши. Поскольку монархии находятся в состоянии постоянной войны со своей собственной знатью, маловероятно, что они могут быть олигархиями. Будь то государственная социалистическая партия Китая или Белоруссии, императорский банк Санкт-Петербурга или централизованная диктатура эпохи Августа, все формы сильного этатизма вели войну с банковской монополией. Ни один авторитарный лидер не примет конкуренции со стороны всемогущего экономического посредника. Конечно, есть несколько исключений с обеих сторон, но история достаточно ясно показала, что сильные государства, основанные на традиционной власти, отвергают алхимию денег и процентов.

Древний Рим

Уже во времена Цицерона Рим быстро переходил от сенаторской олигархии к военной империи Суллы и его преемников. Как только рассеялась пыль гражданских войн, непосредственным результатом стало то, что была централизована чеканка монет и поставлено под контроль ростовщичество. Юлий Цезарь стремился ограничить процент до 1% ежемесячно и в популистском шаге, редко встречающемся, запретил сложные проценты. Кроме того, любые накопленные проценты никогда не могли превышать первоначальную сумму кредита.