Леди, которая любила лошадей - читать онлайн книгу. Автор: Карина Демина cтр.№ 21

— На что? — Вещерский спросил это тихо.

— На лошадок, — ответила Нюся, крутя бокал в пальчиках, будто любуясь тем, как сверкают искорки в гранях его. — Полечка будет лошадок разводить, но их сперва купить надо. Правда? Я ведь правильно поняла?

Аполлон кивнул.

И как-то совсем уж не радостно.

— А он сам не может. У него дел много. Вот и написал доверенность…

— И вы говорите… простите, но не могу поверить.

— Придется, — меланхолично заметил Ладислав.

— Может, вы ошибаетесь…

— Следствие покажет.

Ненадолго за столом воцарилась напряженная тишина.

— И все-таки… — Аполлон отставил полный бокал, причем с явным сожалением. — Вам стоит встретиться, побеседовать с этим человеком…

— Не получится, — Ладислав подвинул к себе блюдце с тем самым бланманже, щедро украшенным ягодами малины.

— Отчего же?

— Мертвые никогда-то разговорчивостью не отличались. А уж такие и подавно…

Аполлон побледнел.

И бледность эта не осталась незамеченной. Нюся, прихлебнув морса, похлопала сопровождающего по спине и сказала:

— Не переживай так, найдешь другого поверенного. Да и вообще… может, правы они, и тебе вовсе свезло. Вот маменька говорит, что этот народец страсть до чего вороватый. Если за ними не приглядывать…

— Извините, — Аполлон поднялся и, пожалуй, чересчур уж резко. — Мне… срочно необходимо встретиться с… с управляющим. И…

Он дернул узкую полоску галстука.

— А я? — Нюся выпятила губки. — Ты меня бросаешь?

— Идем.

— Я не хочу!

— Тогда оставайся.

— Не волнуйтесь, — губы Вещерского растянулись в некоем подобии улыбки, которую при изрядной доле воображения можно было бы счесть дружелюбной. — Мы проводим вашу даму.

— Да… простите… дела… если все так, как вы говорите, то…

Аполлон спешно откланялся, унося с собой рваный сизый туман, окутывавший всю его фигуру плотным облаком, будто шалью пуховой. И дышать разом стало легче.

Интересно.

И, пожалуй, этот интерес возник не только у Демьяна, коли бывшего купца и будущего промышленника взглядами провожали все. Кроме, пожалуй, Нюси, выглядевшей, в отличие от прочих, донельзя обиженною и даже оскорбленной.

Впрочем, обида не помешала ей оценить бланманже.

И крохотные эклеры.

Тарталетки с вишневым кули и взбитыми сливками. Свежие ягоды, политые медово-винным сиропом. Томленые груши под мягким сливочным сыром с шоколадною посыпкой.

Нюся, вдруг словно позабыв обо всем, ела.

И ела.

И снова ела, не замечая никого-то и ничего вокруг. А прочие наблюдали за нею так, будто не за человеком, но за преудивительным животным из царского зверинца. И Демьяну было неудобно за их любопытство. И за свое собственное, заставлявшее вглядываться в хрупкую фигурку.

Но…

Ни тумана, ни чего-либо, на туман похожего, Демьян не заметил.

— Извините, — Нюся отодвинула очередную опустевшую тарелочку. — Я, когда волнуюсь, всегда ем без меры.

— А вы волнуетесь? — ласково осведомился Вещерский, за что и получил локтем в бок от супруги, явно не одобрявшей этаких вот волнений по-за посторонних девиц.

— Волнуюсь.

— По какой причине?

— Обыкновенной, — с некоторым раздражением произнесла Нюся. — Меня, если вы не заметили, бросили только что. А ведь это он настаивал на встрече. Я сегодня вовсе никуда не хотела идти. У меня сегодня грязевые обертывания и еще минеральные ванны. Вы принимали когда-нибудь минеральные ванны?

— Не доводилось.

— Я принимала, — Марья все же соизволила снизойти до Нюси. — И вправду крайне непорядочно. Вы отказались ради него от процедуры, а он…

— Скотина.

Марья усмехнулась.

— Нет, вы не подумайте. Меня учили всякого рода политесам, — Нюся откинулась на спинку стула и погладила плоский живот. — Только одного понять не могу, почему быть скотиной — это нормально, а сказать о том неприлично.

— Сама в догадках теряюсь, — Марья слабо улыбнулась.

А Демьян посмотрел на Василису, которая в свою очередь смотрела в окно. За окном этим была улица, светлая, какая-то белая, будто песком припорошенная.

Люди гуляли.

И…

Наверное, наглостью будет предложить подобное, но…

— Не хотите ли прогуляться к набережной? — спросил Демьян.

— Хочу, — тихо ответила Василиса.

— А я? — Нюсино возмущение было настолько искренним, что Демьян и сам едва не поверил, что что-то да обещался ей. — И вы меня бросаете?! Это просто невозможно.

— Я вас не бросаю, — сказал Ладислав.

— Вам как раз можно, — Нюся махнула рукой. — Я вас в первый раз вижу.

— И как?

— Никак. Маменька запретила мне гулять с незнакомыми людьми.

— Когда-то вы маменьку стали слушать? — не удержался Демьян.

— А вот аккурат сейчас и стала. Ладно, я и сама доберусь, — Нюся встала и сыто икнула, взгляд ее блуждающий остановился на Демьяне. — Или все-таки поможете? Тут недалеко…

— Мы вас на автомобиле отвезем, — Вещерский подал руку княжне. — Будем счастливы пообщаться поближе…

— Да, да, — как-то совсем уж неискренне отозвалась Марья. — Здесь совершенно не с кем побеседовать… на всякие полезные темы.

Взгляд, которым она одарила Вещерского, говорил, что княжна знает, какие именно темы будут затронуты в вечерней беседе.

— …буду рад, если вы позволите представить меня вашей матушке…

Демьян подал руку, и узкая ладонь Василисы осторожно коснулась ее. Колыхнулся туман и отступил, скрылся внутри Демьяна.

На набережной воздух был влажный, тяжелый. Назойливо и как-то чересчур уж резко пахло морем, и йодистый запах этот пронизывал все вокруг: белоснежный камень лестницы, что спускалась к самой воде, и парапеты, и дерева, и хрупкие ландыши, которыми торговала благообразного вида старушка.

Демьян не удержался.

— Спасибо, — Василиса приняла скромный букет с улыбкой. — Раньше здесь было иначе…

— Лучше?

— Нет, что вы. Пожалуй, что просто иначе… ни этого вот… — она провела ладонью по теплым перилам. — И домов куда как меньше. Вообще тетушка говорила, что места здесь на редкость беспокойные, а потому никто-то особо не спешил селиться.

Налетевший ветер потянул за подол Василисиного платья, словно желая закрутить ее в вихре солоноватых брызг. Где-то далеко кричали чайки, то ли плакали, то ли наоборот, смеялись.