Николай Ленин. Сто лет после революции. 2331 отрывок из произведений и писем с комментариями - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Галковский cтр.№ 222

1933

Нам говорили, что концессионеры создадут исключительные условия для своих рабочих, привезут для них лучшую одежду, лучшую обувь, лучшее продовольствие. Такова будет тогда их пропаганда среди наших рабочих, которые должны терпеть лишения и долгое время ещё будут их терпеть. Получится – социалистическая республика, в которой рабочие бедствуют, а рядом капиталистический остров, где рабочие живут прекрасно. Такие опасения слышатся очень часто на наших партийных собраниях. Конечно, этого рода опасность остаётся и показывает, что концессия есть продолжение войны, а не мир, но если мы испытывали лишения гораздо большие и вместе с тем видели, что рабочие из капиталистических стран всё-таки идут к нам, хотя и знают, что экономические условия, ожидающие их в России, гораздо хуже, то неужели здесь от такой пропаганды мы не сможем защититься нашей контрпропагандой, неужели мы не сможем доказать рабочим, что капитализм, конечно, может известным группам своих рабочих создать условия лучшие, но что от этого условия остальной массы рабочих не улучшаются? Наконец, почему от всех соприкосновений с буржуазной Европой и Америкой всегда выигрывали мы, а не они? Почему до сих пор боятся посылать делегации они к нам, а не мы к ним? До сих пор из делегаций, которые они присылали к нам, мы всегда откалывали на свою сторону хоть небольшую часть, несмотря на то что делегации состояли главным образом из меньшевистского элемента, и это были люди, приезжавшие к нам на время. И мы будем бояться, что не сумеем разъяснить правды рабочим?!

(То же)

1934

Если бы капиталисты могли предотвращать кризисы у себя, тогда капитализм был бы вечным. Они безусловно слепые пешки в общем механизме – это доказала империалистическая война.

(То же)

1935

Наша пропаганда во всём мире всегда говорила и говорит рабочим и крестьянам правду, а всякая другая пропаганда говорит им ложь.

(Доклад ВЦИК и СНК на VIII съезде советов, 22 декабря)

1936

Товарищи, вот что мне хочется более всего подчеркнуть вам сейчас, когда мы от полосы воин повернули к хозяйственному строительству. В стране мелкого крестьянства ваша главная и основная задача – суметь перейти к государственному принуждению, чтобы крестьянское хозяйство поднять, начиная с мер самых необходимых, неотложных, вполне доступных крестьянину, вполне ему понятных. И суметь достигнуть этого можно только тогда, когда мы сумеем убедить новые миллионы, к этому неподготовленные. На это надо двинуть все силы и позаботиться о том, чтобы аппарат принуждения, оживлённый, укреплённый, был базирован и развёрнут для нового размаха убеждения, и тогда мы эту военную кампанию окончим победой.

(То же)

1937

Не надо забывать, что мы имеем необъятные богатства торфа. Но мы не можем их использовать потому, что мы не можем посылать людей на эту каторжную работу. Капиталистический строй мог посылать людей на каторжные работы. При капиталистическом государстве люди шли туда работать из-за голода, а при социалистическом государстве на эти каторжные работы мы посылать не можем, а добровольно никто не пойдет. Капиталистический строй всё делал для верхов. Он о низах не заботился.

Нужно всюду больше вводить машин, переходить к применению машинной техники возможно шире. Добывание торфа гидравлическим способом, которое так успешно двинуто вперед ВСНХ, открывает возможность добывания топлива в огромном количестве и устраняет необходимость привлечения обученных рабочих, так как при таком способе могут работать и необученные рабочие.

(То же)

1938

На трибуне Всероссийских съездов будут впредь появляться не только политики и администраторы, но и инженеры и агрономы. Это начало самой счастливой эпохи, когда политики будет становиться все меньше и меньше, о политике будут говорить реже и не так длинно, а больше будут говорить инженеры и агрономы. <…> Самая лучшая политика отныне – поменьше политики.

(То же)

1939

Мы боролись с «сухаревкой». На днях, к открытию Всероссийского съезда Советов, это малоприятное учреждение Московский Совет рабочих и красноармейских депутатов закрыл. (Аплодисменты.)

(То же)

1940

В ЦК есть Секретариат, есть Оргбюро, есть Политбюро, наконец – собираются Пленумы Центрального Комитета, и очень часто даже до Пленума Центрального Комитета доходят вопросы мелочнее мелочного и скучнее скучного и такие, что над ними посидишь несколько часов и хочется утопиться. Но проводить деление вопросов на мелочные и принципиальные – значит всякую основу демократического централизма подорвать. <…>

Тут жаловались на то, что Президиум ВЦИК завален делами, и несмотря на то, что это – высшее наше учреждение, оно завалено делами чисто вермишельными. Но я бы спросил у всех присутствующих, сколько из вас прочитало десятки протоколов этих наших работ? Кто их прочитал от начала до конца? Наверное никто, потому что скучно, не дочитаешь. Я должен сказать, что всякий член нашей партии и всякий гражданин Республики вправе довести самый пустячный вопрос, самое пустячное обстоятельство до ВЦИК. Этот вопрос пройдет через всю лестницу, через бюро и т. д. в Президиум ВЦИК, где он и будет рассмотрен. И так будет до полнейшего коммунистического перевоспитания трудящихся, которое наступит у нас через несколько десятилетий после полного завершения электрификации.

(Речь на фракции РКП (б) VIII съезда советов, 22 декабря)

1941

Лозунгом наших врагов является вооружение народа.

(Речь на VIII съезде советов, 23 декабря)

1942

Когда Цедербаум появился на съезде независимых в Галле и говорил там, не стеснённый неприятной ему диктатурой большевиков, обо всем, о чём ему хотелось, то что получилось? Получилось то, что через несколько дней речь Цедербаума очутилась целиком, как лакомое блюдо, в самой реакционной и империалистической печати Англии. Эта печать благодарила гражданина Цедербаума (впрочем, там говорят не гражданина, а господина) за то, что он раскрыл замыслы большевиков. Когда такие речи говорятся в обстановке мировой борьбы против нас, то что они, как не кусочек политики Антанты? Вы, конечно, можете сказать, что это выражение вашей идеи о трудовластии и т. п. – мелкобуржуазный вздор, но на деле это, повторяю, не что иное, как кусочек политики Антанты. Завтра, если здесь есть посредник Антанты, эта ваша речь будет доставлена во все капиталистические страны и там будет печататься в миллионах экземпляров, чтобы вашей речью, гражданин Гурвич, обмануть и провести часть несознательных европейских рабочих.

(То же)

1943

Гурвич здесь говорил, будто в канцелярии ВЧК имеется бумажка о том, что меньшевики не подлежат октябрьской амнистии, и гражданин Гурвич делает отсюда вывод, ВЧК учит и властвует над Президиумом ВЦИК. Мы, стоящие у власти, разве можем этому поверить? Разве находящиеся здесь 70−80% коммунистов не знают, что во главе ВЧК стоит член Центрального Исполнительного Комитета и Центрального Комитета партии тов. Дзержинский, а в Президиуме ВЦИК имеется шесть членов Центрального Комитета нашей партии? Думать, что при таких условиях президиум ВЧК или оперативное управление ВЧК учит и властвует над Президиумом Центрального Исполнительного Комитета, конечно, не приходится, это просто смехотворно. В этом, понятно, ничего интересного нет, и представитель партии меньшевиков здесь разыграл просто игру. Но я хотел бы, чтобы вы через несколько дней посмотрели какую-либо буржуазную газету в Западной Европе или Америке с тиражом в полмиллиона или миллион экземпляров, и вы увидите, что там будет напечатано громадными, аршинными буквами, что гражданин Гурвич раскрыл, что ВЧК даёт указания и властвует над Президиумом ВЦИК.