Николай Ленин. Сто лет после революции. 2331 отрывок из произведений и писем с комментариями - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Галковский cтр.№ 200

(«Об очистке русского языка (размышления на досуге, т. е. при слушании речей на собраниях)»)

1733

Надо добиться (и от Финкельштейна и ВСЕХ членов РКП за границей и от всех «бюро» и агентур), чтобы были НАНЯТЫ прикосновенные к литературе люди в КАЖДОЙ стране (для начала достаточно в Дании, Голландии и т. п.) с ОБЯЗАННОСТЬЮ собирать по 6−5 экземпляров КАЖДОЙ социалистической и анархистской и коммунистической брошюры и книги, КАЖДОЙ резолюции, ВСЕХ ОТЧЁТОВ и ПРОТОКОЛОВ о съездах и т. д. и т. п. НА ВСЕХ ЯЗЫКАХ. Всё доставлять в Копенгаген, в Стокгольм, в Вену и т. п. (в Берлин также). Оказии бывают – редко, но бывают. Надо заранее собирать через НАНЯТЫХ лиц (русские неряхи и НИКОГДА аккуратно делать этого не будут). Жалеть на это деньги глупо.

(Письмо Чичерину, 4 января)

1734

т. Серго! Получил сообщение, что Вы + командарм 14 пьянствовали и гуляли с бабами неделю. ФОРМАЛЬНАЯ БУМАГА… Скандал и позор. А я-то Вас направо-налево всем нахваливал!! и Бронштейну доложено… Ответьте тотчас:

1) Кто Вам дал вино?

2) Давно ли в РВС 14 у вас пьянство? С кем еще пили и гуляли?

3) – тоже – бабы?

4) Можете П О СОВЕСТИ обещать прекратить или (если не можете) КУДА Вас перевести? Ибо позволить Вам пить мы не можем.

5) Командарм 14 – пьяница? Неисправим?

Ответьте тотчас. Лучше дадим Вам отдых. Но подтянуться надо. Нельзя. Пример подаете дурной.

Привет! Ваш Ленин.

(Письмо Орджоникидзе, 5 января)

Речь на заседании коммунистической фракции ВЦСПС

1735

Товарищи. У меня есть одно чрезвычайно проклятое ремесло, которое состоит в том, что я председательствую в Совнаркоме, и мне приходится страдать почти на каждом его заседании от отвратительной ведомственной драчки. Наркомпрод петухом сидит на Наркомпути и обвиняет его во всех грехах. Сцены бывают таковы, что после многократных испытаний я говорю, что я когда-нибудь после одного из наших заседаний утоплюсь. <…> Не говорите, вы, ведомственники и бюрократы, что мы, ВСНХ, не хуже, чем Военное ведомство. Это хороший способ срывания дешевых хлопков, только он заключает интересы чисто ребяческие и отвратительные, глупое занятие препираться: кто лучше – ВСНХ или Наркомпрод. Они все негодны. Кто поднял эту отвратительную ведомственную драчку? Не Бронштейн – в его тезисах ничего нет. Полемику подняли т. Оппоков, Рыков и Лурье: каждый из них имеет самое высокое звание – член Президиума ВСНХ. У них есть председатель ВСНХ, и, кроме того, имеется столько чиновников, что если бы я захотел всех их перечислить, я бы пять минут потерял из своей десятиминутной речи. Поэтому напрасно говорят, что здесь, как будто бы, проявлена любезность и радушие, несомненный интерес к этому собранию. Интерес проявлен не потому, что выступали т. Рыков и другие, которые выступали с отвратительной литераторской драчкой. Бронштейн поставил вопрос о новых заданиях, а они преподнесли ведомственную полемику с 7-м съездом советов. Что же мы не знаем, что Оппоков, Рыков и Лурье в своей глупейшей статье не сказали этого прямо. Здесь какой-то оратор говорил: нельзя полемизировать с 7-м съездом советов, нужно иметь мужество и голову, чтобы полемизировать с 7-м съездом советов открыто. 7-ой съезд сделал ошибку? Говорите прямо, поправляйте на собрании, что это ошибка, а не болтовня о централизации и децентрализации. Тов. Рыков говорит, что о централизации и децентрализации нужно говорить потому, что т. Бронштейн не заметил этого. Человек предполагает, что здесь сидят люди настолько отсталые, что они забыли первые строки тех тезисов Бронштейна, которые говорят: «Экономическое хозяйство предполагает общий план…» и т. д. Умеете вы читать по-русски, любезнейшие т. Рыков, Лурье и Оппоков? Вернитесь назад, к тому времени, когда вам было 16 лет, и начинайте болтать о централизации и децентрализации. Это – государственная задача для членов коллегии, Президиума ВСНХ. Это такой вздорный и жалкий хлам, что стыдно и позорно тратить на это время. Спор начинается тогда, когда мы говорим, в чём состоят новые задачи: вопрос шёл о коллегии и единоначалии. Что касается коллегиальности и единоначалия, это очень дёшево, если мы будем говорить в собрании рабочих: мы за коллегиальность, а проводить буржуазные принципы. Полемику эту я слышал в Совнаркоме. Это такая глупость, что только в ведомственной драчке можно говорить. Коллегиальность превращается в болтовню людей, которые сидят в собрании и разговаривают о том, что единоначалие есть единственный достойный способ организации. Конечно, можно и в коллегии научиться, если не умеют иначе, то пусть остаются в коллегиях. Для того, чтобы учиться, не нужно коллегии: берите помощников. Мы будем соединять принцип коллегиальности только для того, чтобы рабочие научились управлять сами, и принцип единоначалия власти. Коллегия должна быть из 4−5 товарищей, а у него помощник. Мы будем употреблять иногда коллегиальность, иногда единоначалие. Коллегиальность оставим для тех, кто слабее, хуже, для отсталых, для неразвитых: пускай покалякают, надоест, и не будут говорить. Война дала уменье довести дисциплину до максимума и централизовать десятки и сотни тысяч людей, товарищей, которые гибли, чтобы спасти Советскую республику. Без этого мы все полетели бы к черту. Юденич придёт к весне, Антанта готовит, готовит, и мы не знаем, что она изготовит. <…> Ни одна война так не кончалась, что расходитесь по домам, и все рады. Демобилизация – пусть все рабочие разъедутся, паёк 3-х фунтовый получит и т. д. Конечно, собрание, которое знает, какие муки переживают рабочие, как они изголодались, хлопает. Но вы эти дешевые хлопки собираете. Мы все отлично знаем, что отчаянный голод, не подвезёте этот хлеб. Подумайте, что это значит: демобилизация. Кто так говорит – это пустяки, болтовня. Попробуйте демобилизовать 3 армию, которая превосходно сделала, что выдвинула свой проект. Те, кто смеются, те ничего не понимают в современном положении и не способны думать. Как бы ни были ошибочны эти проекты – мы разберем в 10 минут, но в основном решим так, как в телеграмме т. Бронштейна это было напечатано. Ваша основная мысль заслуживает полного внимания. Армия находится на Урале, на границе Западной Сибири: что же ей делать? Вернуться в Петроград? Она не вернется, паровозы не ходят. Другая армия идет к Югу. Десятки миллионов пудов хлеба соберите. Знаете, что нужно собрать 300 миллионов пудов хлеба, а не болтать об экономическом строительстве. Попробуйте собрать эти 300 миллионов пудов. Армия прошла по Западной Сибири, стоит там и уехать не сможет. Армия прошла к югу от Ростова, уехать не сможет, потому что там Донская область, и мы не можем оттуда взять войска. Армия входит в Таврическую губернию, берёт Мелитополь, где избыток хлеба – её увести нельзя, потому что там контрреволюционные банды, а хлеб лежит. Об этом никто не думает, о конкретных задачах. Чем ребячеством заниматься, подумайте, что сделать. Народ голодает, железные дороги не возят, а у нас имеется армия, в которой каждый солдат говорит: я теперь знаю, что такое дисциплина. Там шкурников преследовали и расстреливали. Эта армия тоже с недостатками, ибо в армейском аппарате нисколько не меньше глупостей, чем в ВСНХ и в Наркомпути, и т. д., и никогда об этом т. Бронштейн не будет писать. Но сейчас это есть аппарат, в котором есть возможность принуждения и дисциплины, и мы говорим: собери этот хлеб и подвози, ибо в этом – вся болезнь. Чтобы собрать 300 миллионов пудов, нужен аппарат. Где он, аппарат: там, где голодный мужик помогал бы сытому брать: мы пришли в губернии сытые. Стыдно говорить об аракчеевщине – это довод дешёвого либерализма, это самая дешёвая демагогия – называть социалистическую армию, которая развила энтузиазм, как никогда, которая отдала на голодную жертву рабочих Петербурга и Москвы, называть её дисциплину и организацию аракчеевщиной? До чего мы дошли? Это та драчка, начатая в Совнаркоме: бери дубину и лупи. Это я имею несчастье видеть в каждом заседании Совнаркома. Это есть не аракчеевщина, а то, чем мы погрешаем, и без чего мы не победим. Если мы Деникина и Колчака победили тем, что дисциплина была выше всех капиталистических стран мира, и т. Бронштейн вводил смертную казнь, мы будем одобрять. Он вводил её путем сознательной организации и агитации коммунистов. Мы уложили десятки тысяч лучших коммунистов за десять тысяч белогвардейских офицеров, и этим спасли страну. Эти методы нужно сейчас применить. Вы без этого хлеба не подвезёте. Хлеб имеется в избытке только на Украине. Подвезти хлеб мы не можем, чтобы перевести рабочих на хлебный паёк, нужно собрать лишнее. Чтобы заниматься строительством, нужно миллионы рабочих двинуть на работы. Говорят: пускай, хорошо, рабочие из армии придут домой. Никто не пойдет, потому что все знают, что здесь голод, Они останутся в сытых местах, в Мелитопольской губернии и т. д., со своими армиями, которые жрут в три раза больше, но если бы армия не жрала, она бы вас не спасла. Надо подумать не о ведомстве ВСНХ, а о всем положении Республики. Вы разве не читали, что Клемансо сказал, что «я Польшу и Румынию двину»? Как же вы демобилизуете армию? Это – болтовня, а не серьезная полемика. Мы небольшую часть демобилизуем, мы остальное должны держать на случай. А для этого, как же быть. Петроградские и воронежские рабочие не могут доехать. Если бы они могли доехать, мы бы их не демобилизовали. Люди говорят: я не хочу сидеть в казарме, а хочу помочь строительству. Это смешно, если так относиться к делу, это позор для понимания государственных задач – тут и полемику делать не стоит. Эти люди сделают на местах столько же ошибок, сколько и мы в ВСНХ и прочем, но они нас вытащат, потому что без них мы хлеба и масла из Челябинска не вывезем, там аппарата продовольственного нет, а создать некогда. Вы азбукой коммунизма кулака и бандита не победите, тут нужна сила испытанная. Сегодня армия в Мелитопольской губернии, завтра будет в других местах. Всякий разумный рабочий поймет нас и одобрит. Если хотите полемизировать, критикуйте решения 7-го съезда, только предупреждаю, что на съезде партии и на любом заседании ЦК побью вас. Бюрократия, волокита, расхлябанность – мы боремся против этой расхлябанности и бюрократизма, против них нужно вести войну. Кровавая война окончена, но настоящая война, с военной дисциплиной и воздействием, с предпочтением того, кто воюет, тому, кто сидит дома, она не окончена. Для того, чтобы вести её, нужны не армии, которые находятся между Польшей и нами, между Деникиным и нами, на Северном Кавказе. Что с этими армиями делать? Их демобилизовать? Чепуха и белиберда. Их надо со всем аппаратом, со всем коммунистическим авангардом пустить на то, чтобы хлеб собрали и подвезли. Если мы не остановились перед тем, чтобы тысячи перестрелять, мы не остановимся и перед этим, и спасем этим страну.