— Напрямую, может, и нет, — протянул Алексей и прошёлся по кухне. — Но кто-то из них может быть косвенно связан с теми, кто замешан, — осторожно намекнул он, пока не уверенный в своих подозрениях насчёт Самойского.
— Кстати, вчера к Лиле приезжал некто Глеб Самойский, — словно угадав, о чём думает Лёша, добавил Василий. — По крайней мере, джип по номерам принадлежит именно ему.
Каменев подобрался, изнутри раскалённым языком лизнуло раздражение.
— И зачем он приезжал? — медленно спросил Алексей.
— Понятия не имею. Ждал во дворе, она спустилась к нему, посидела в машине, потом вышла и вернулась домой, — отрапортовал следователь. — Может, разговаривали о чём-то, Лёш, не знаю.
— Угу, разговаривали, — пробормотал хмуро Каменев, уверенный, что… не разговаривали.
Неужели между Лилей и Глебом что-то есть? И с согласия ли девушки это что-то вообще?
— Ладно, Вась, спасибо, — чуть громче сказал Алексей. — Держи в курсе тогда.
— Обязательно, Лёх. Хороших выходных, — и следователь отключился.
Каменев повертел телефон, сунул обратно в карман и направился в ванную — из спальни пока не доносилось ни звука, Лиля спала ещё.
Я нехотя выплывала из сладкой полудрёмы, пытаясь понять, что меня разбудило. Какое-то смутное тревожное ощущение, как будто я что-то забыла вчера… Шумно вздохнув, потянулась, не открывая глаз, и поняла, что лежу в постели одна — Алексея не было. Из ванной доносился шум воды, и мелькнула запоздалая мысль, что запасной бритвы у меня нет, ведь Каменев — первый мужчина, побывавший в моей квартире. Вспомнила вчерашний вечер и не сдержала мечтательной улыбки, продлевая эти чудесные мгновения перед тем, как вернуться в суровую реальность. Потому что в голове красной лампочкой вспыхнула следующая мысль: телефон. Я же вчера его так и не включила, и он лежит в сумочке, а последняя где-то в коридоре осталась, где я её бросила. Велико искушение не включать, конечно, но вдруг Аня звонить будет? Коротко вздохнув, я отбросила одеяло и села, чувствуя, как приятно тянет мышцы после вчерашних упражнений.
Набросив халат, вышла в коридор, невольно косясь на дверь ванной. Хотелось, конечно, присоединиться, и утро стало бы ещё чудеснее, но телефон важнее. Подавив очередной вздох, подняла сумочку и достала трубку, нажав на кнопку и чувствуя, как внутри возрастает нервное волнение. Не покидала уверенность, что Глеб уже в курсе, где я и с кем провела эту ночь, и… ему точно не понравится. Телефон пиликнул, возвещая, что я снова в сети, и, прикусив губу и собравшись с духом, я посмотрела на экран. Пропущенные вызовы, сообщения… «Лиля, ты где?» «Возьми трубку немедленно». «Перезвони мне, Лиля». «Ты что, обиделась?» «Потом поговорим». Последнее сообщение выглядело особенно зловеще.
Радостное настроение улетучилось, я побрела обратно в спальню, не сводя взгляда с трубки и решая мучительную дилемму: позвонить Глебу сейчас, или сначала позволить себе восхитительное утро в компании Лёши. Первое и скорее всего, последнее. Словно угадав мои мысли, телефон завибрировал, и на экране высветился знакомый номер. Самойский. Выдохнув, как перед прыжком в ледяную воду с высокого обрыва, я приняла звонок.
— Да, — коротко ответила, присев на край кровати спиной к двери.
ГЛАВА 6
— Накувыркалась? — раздался в трубке неестественно ровный голос Глеба, и я едва не вздрогнула, спину как снегом обсыпало.
— Я… Я не знаю, оно само как-то вышло, — беспомощно пробормотала я, бессознательно теребя кончик пояса.
— Кажется, я говорил, что ты должна его соблазнить в офисе, — тем же голосом напомнил Самойский, не слушая мой лепет. — А не приводить к себе домой. Ты что-то расслабилась, Лиля, и мне это не нравится. Чтобы больше такого не повторилось, или я пересмотрю свои планы насчёт твоей сестры. Выпроваживай Каменева, потрахались, и хватит. Ещё раз увижу вас вместе вне офиса, Лиля, или что ты строишь ему глазки по своей прихоти, накажу. И тебя, и Аню вместе с тобой. Чтобы неповадно было. До завтра.
Он отключился. Я отложила телефон и обхватила себя руками, чувствуя, как внутри стало холодно и пусто. Сказка закончилась, Лиля, началась суровая реальность. В которой нет места надёжному, удобному плечу под щекой и совместному принятию душа по утрам. И умопомрачительному сексу с тем мужчиной, который тебе нравится по-настоящему, а не по приказу… Глаза защипало, я крепко зажмурилась и прикусила губу, запрещая себе слёзы. Нет, не сейчас. Когда Лёша уйдёт. Как раз, вода перестала шуметь. Я поспешно встала, пару раз глубоко вдохнула и выдохнула, и поспешила на кухню, делать завтрак.
Успела приготовить пару бутербродов, когда на стол по обе стороны от меня легли широкие ладони, и тёплые губы коснулись изгиба шеи, а бархатный, пробирающий до костей голос тихо произнёс:
— Привет.
В груди сладко защемило, но к этой сладости примешивалась горечь от осознания, что вот так каждое утро не будет. Пока есть Глеб, нормальные отношения с нормальным мужчиной, который мне нравится, не светят. Но я смогла улыбнуться и ответить почти спокойным голосом:
— Привет.
Из моих рук вынули нож, мягко развернули и поцеловали. Долго, нежно и упоительно. Чёрт. Я не смогу его обманывать! Просто не смогу сказать, что эта ночь была на один раз и случайностью, а потом ещё и соблазнить в кабинете! Однако если не сделаю, Глеб накажет уже не меня, а Аню, и вот это будут совсем не шутки. В голове настойчиво стучалась мысль рассказать всё Алексею, и чтобы он разобрался с Самойским, но… Но. Всё упиралось в записи. Мне невыносимо было думать, что Лёша увидит это непотребство, и даже учитывая, что поверит он скорее мне, чем Глебу, всё равно… Осадочек останется. Трещина будет расти, и в конце концов, отвращение пересилит симпатию. Мне точно придётся переходить на другую работу и строить жизнь заново. Зато избавлюсь от Глеба… Если избавлюсь. А вдруг у Каменева недостаточно влияния, чтобы справиться с этой ситуацией?!
Конечно, за всеми этими невесёлыми мыслями я совсем упустила, что меня вообще-то целуют. А вот Алексей, похоже, почувствовал, что мысли мои далеко от происходящего. Он отстранился, заглянул в глаза, чуть нахмурившись.
— Всё в порядке? — негромко спросил, и пришлось срочно брать себя в руки.
— Да, нормально, — я храбро улыбнулась и мягко высвободилась. — Садись, кофе сейчас сделаю. Просто Аня скоро возвращается… — добавила, пряча взгляд и надеясь, что Каменев намёк поймёт.
От неловкости, нараставшей с каждым мгновением, я не знала, куда себя девать. Движения стали суетливыми, и я едва не выронила тарелку с бутербродами — хорошо, у Лёши реакция оказалась что надо, и он успел перехватить.
— Я понял, — последовал невозмутимый ответ, и на душе стало ещё хуже.
Завтрак прошёл в молчании. Я прятала глаза и старалась не смотреть на Алексея, а ведь так хотелось поговорить, попробовать узнать его лучше, как человека… Не стоит, Лиля. Потом хуже будет. Так и подмывало потянуться к телефону и позвонить Ане, узнать, всё ли с ней в порядке, но при Каменеве я это делать не хотела.