– Нет, Мерри, не делай напрасной жертву Дойля.
Я накрыла его ладонь рукой - кровь у него все еще шла.
– Разве я могу уехать и бросить их драться?
– Придется. От меня с такой раной помощи не будет, а ты
слишком хрупка. Я бы с радостью умер вместе с парнями, но ты должна жить.
Агент Чарли вез нас в снег по узкой дороге, ночью, и вел
машину слишком быстро. Его занесло на льду.
– Сбрось скорость, пока мы не загремели в канаву, -
скомандовал Банкрофт. - А вы, Мороз, да-да, вы, сядьте на место и дайте мне
наложить повязку. Если вы истечете кровью, как вы сбережете жизнь принцессы?
– Ты видел, там?… - пробормотал Чарли, сбрасывая
скорость. - Видел?
– Видел, - сдавленным голосом сказал Банкрофт и потянул
Мороза за плечо. - Дайте мне наложить повязку, как велел ваш командир.
Мороз медленно, нехотя отнял от меня руку. Я надела пальто в
рукава. Не знаю, чье оно, но мне было холодно. Вряд ли от этого холода могло
спасти пальто, но больше у меня ничего не было.
Агент Чарли притормозил на крутом повороте, и я заметила
какое-то движение в лесу, между деревьями. Это не Дикая охота была, и не кто-то
из моих стражей.
– Остановите, - попросила я.
Он сбросил скорость, почти остановился.
– Что? Что там?
Там были гоблины. Шли отрядом, кутаясь в плащи от холода,
сверкая оружием в холодном свете луны. Они удалялись от схватки, хотя кое-кто
оглядывался через плечо. Их взглядов хватило, чтобы я поняла: гоблины знали,
что произошло, и бросили моих людей на смерть.
– Езжай, - сказал Банкрофт.
– Стой, - приказала я.
Агент Чарли на меня внимания не обратил. Машина набирала
скорость.
– Стой, - повторила я. - Там гоблины, они могут
уравнять силы. Могут спасти моих людей.
– Мы выполняем требование ваших телохранителей, -
сказал Банкрофт. - Едем в больницу.
Мне надо было остановить машину. Надо поговорить с
гоблинами. Они мои союзники - если я попрошу их помощи, им придется помочь, или
они предадут клятву.
Я тронула Чарли за лицо и подумала о сексе. Никогда в жизни
я не поступала так со смертным, никогда не использовала во зло эту часть своих
способностей. А сейчас я творила зло: я не знала этого человека, не хотела его,
но заставляла хотеть меня.
Агент так ударил по тормозам, что меня бросило к ветровому
стеклу, а сидящих сзади - на пол. Банкрофт заорал:
– Что ты делаешь, черт?…
Агент Чарли съехал на обочину и заглушил мотор. Расстегнув
привязной ремень, он притянул меня к себе, целуя и лапая всюду, куда доставал.
Мне было плевать, главное - машина остановилась.
Банкрофт привстал над сиденьем.
– Чарли, Бога ради, Чарли! Прекрати сейчас же!
Он попытался оттащить Чарли, они чуть ли не подрались прямо
у меня над головой, а я под шумок протянула руку и разблокировала двери. Я
вывалилась из двери на дорогу, Чарли попытался последовать за мной. Банкрофт
перелез через спинку кресла и успел перехватить своего напарника.
Я встала. Босиком на обледеневшей дороге, кутаясь в пальто.
Гоблины шли в темноте, не заходя под лучи фар машины. Ко мне
повернулись два лица. Два почти одинаковых лица: Ясень и Падуб. Из-под
капюшонов выбивались их золотистые кудри. В сумраке я не могла различить
близнецов: они только цветом глаз отличались.
– Привет вам, гоблины! - окликнула их я.
Один из близнецов тронул другого за плечо и кивнул в сторону
леса. Оба повернулись уходить. Я крикнула:
– Взываю к вам как к союзникам! Не откликнуться -
значит предать клятву. Дикая охота на воле, а клятвопреступники - их любимая
добыча.
Близнецы снова к нам повернулись, и казавшиеся смутными
тенями гоблины дальше к лесу нарушили строй.
– Мы тебе клятв не давали, - крикнул один из близнецов
– Мне дал ее Кураг, король гоблинов, а вы его
подданные. Хочешь сказать, что король соврал? Или ты теперь правишь гоблинами,
Падуб?
Здесь я рискнула. Я не знала наверняка, кто из братьев мне
ответил, но из них двоих Падуб относился ко мне хуже, и я положилась на это.
Падуб склонил голову:
– У принцессы хорошие глаза.
– Уши, а не глаза, - поправил его брат. - Ты все время
ноешь.
Ясень пошел по обочине, не обращая внимания на меня, и к
нему присоединились другие гоблины, хотя большинство продолжало держаться в тени
деревьев. Их было почти два десятка. Хватило бы, чтобы повлиять на расстановку
сил, чтобы… может быть, чтобы спасти моих стражей.
У меня за спиной открылась дверца машины. Из нее выбрался
Мороз, упал на заснеженную дорогу. Я шагнула к нему, только взгляда от гоблинов
не отвела.
– Это не наша драка, - сказал Падуб.
– Мне нужна помощь союзников, а вы - мои союзники. Так
что и драка ваша. Или гоблины разлюбили битвы?
– С Дикой охотой битву не ведут, принцесса. От нее
бегут, или прячутся, или в нее вливаются. Но не сопротивляются.
Теперь я разглядела зеленые глаза Ясеня. Под капюшоном
виднелось лицо - не менее красивое, чем у любого неблагого сидхе, обрамленное
золотистыми локонами. Только ярко-зеленые глаза без белков и слишком мощное
тело под плащом выдавали его смешанную наследственность.
– Ты предашь клятву? - спросила я, нащупав в снегу руку
Мороза.
– Нет, - угрюмо буркнул Ясень.
– Мы шли посмотреть, что здесь за шум, - сказал кто-то
из толпы гоблинов, - а не умирать ради пары-тройки сидхе.
Гоблин был чуть ли не вдвое шире любого сидхе. Он повернулся
лицом к свету: кожа у него вся была в шишках и наростах.
– Посмотри на меня хорошенько, принцесса!
Он отбросил плащ назад, чтобы мне было лучше видно. Руки,
как и лицо, сплошь были покрыты шишками и бородавками - среди гоблинов это
считалось очень красивым. Только у него шишки были мягких тонов - розовые,
лиловые, нежно-зеленые, - не те цвета, которыми стал бы хвалиться гоблин.
– Правильно. Я наполовину сидхе, - сказал гоблин. -
Точно как Ясень с Падубом, только не такой красивый, а?
– По гоблинским меркам, ты очень красив.
Он моргнул выпученными глазами.
– Но ты-то не по гоблинским меркам судишь, принцесса?
– Как ваш союзник, я прошу вашей помощи. Клятвой крови
я связана с вашим королем, и я прошу помощи гоблинов. Призови Курага, пусть
сюда придут еще гоблины.
– А почему ты не позовешь сидхе?
А я просто не знала, остался ли при дворе кто-то, готовый
встать ради меня против Дикой охоты. И не знала, отпустит ли их королева. В
нашу последнюю встречу она слишком явно была мной недовольна.