Достойный высший суд - читать онлайн книгу. Автор: Лия Арден cтр.№ 5

Айла берёт меня под руку и уверенно показывает направление. Самия шагает с другой стороны. Мы проходим множество арок и комнат. Богато отделанные светлые помещения сменяются утопающими в сумраке коридорами. Не осмеливаюсь остановиться, чтобы разглядеть убранство. Если бы не сестра рядом, я бы переживала, что могу потеряться.

Всё кажется мне знакомым, но одновременно с этим рождается саднящее чувство, будто я здесь впервые. Сбиваюсь со счёта, сколько раз мы повернули. Эта мысль расстраивает меня сильнее, чем мне бы хотелось.

Я не знаю свой дом.

Лёгкая паника начинает брать верх, руки потеют, и я сжимаю их в кулаки. Новая одежда, новые украшения, комнаты и коридоры. Слишком много всего нового. Я чувствую себя самозванкой. Может ли эта жизнь принадлежать мне? Или я вру даже себе? Они думают, что вернули в дом свою потерянную двенадцатилетнюю сестру. Но та девочка умерла, когда мама толкнула её в Теневой залив. Я уверена, что умерла тогда. Понимают ли они, что я – это не она?

Я замалчиваю все эти сомнения, поднимая глаза на Айлу и замечая в её взгляде воодушевление и искреннюю радость. Её улыбка робкая, будто она боится сделать что-то не то. Но это я другая и могу сделать что-то неправильно, а не они.

Мы идём по новому коридору, здесь светлее. Это место похоже на длинную галерею: справа уже нет окон, только пустые пространства, прикрытые полупрозрачными занавесками и разделённые мраморными колоннами. Головокружительно красивое место. Но охватывающая меня паника сильнее. До нас доносятся обрывки разговора Даяна с кем-то. Осталось немного, и я встречу остальных членов семьи.

Внезапно для самой себя освобождаю руку из хватки Айлы и замираю на месте, не дойдя буквально несколько метров до последнего поворота. Девушки неуверенно оборачиваются ко мне. Самия хочет взять меня под руку и помочь продолжить путь, но Айла вновь читает меня лучше. Сестра перехватывает руку подруги, окидывает меня беглым взглядом и уводит Самию в сторону комнаты, где нас ожидают.

– Мы подождём, – бросает она напоследок.

У меня получается благодарно кивнуть, пока я сглатываю ком в горле. Сердце болезненно бьётся в груди, усиливая чувство тревоги. Девушки поворачивают за угол, а я остаюсь одна. Только теперь позволяю себе выпустить задержанный воздух, и взволнованное дыхание выдаёт меня с головой. Приваливаюсь к холодной стене и трачу минуту, чтобы остановить этот панический приступ. Когда мне это наконец удаётся, ругаю себя за трусость, раздвигаю колышущиеся на ветру занавески и встаю у проёма между колоннами, чтобы взглянуть на небо. Браслеты на лодыжках мягко позвякивают при каждом движении. Этот звук напоминает мне о маме. Она всегда носила подобные украшения, и её лёгкий шаг сопровождался перезвоном бубенчиков.

Пытаюсь успокоиться, считая про себя до тридцати. Упираюсь руками в перила, закрываю глаза, сосредотачиваясь на запахах и тихих звуках родных голосов. Я так долго ждала встречи со своей семьёй. Так долго хотела узнать, кто я и откуда. Потеряла много лет, но всё равно позволяю себе терять ещё больше, стоя здесь в одиночестве. Осенний свежий ветер, лаская лицо, немного приводит меня в чувство. Дышать становится легче, мрамор перил приятно холодит ладони. Собираюсь с духом и делаю уверенный шаг назад, чтобы присоединиться к остальным, но спиной упираюсь в чью-то грудь. Едва успеваю вздрогнуть от неожиданности, как тёплые ладони успокаивающе обхватывают мои голые плечи, и я замираю на какое-то мгновение. Медленно поворачиваю вначале голову, а потом и всё тело – и натыкаюсь взглядом на широкую мужскую грудь в хлопковой рубашке свободного кроя, рукава которой закатаны до локтей. Талия подпоясана кушаком ¹, свободные сверху штаны сужаются к голени и заправлены в невысокие сапоги. Он весь в чёрном. Подобный выбор цвета в городе посреди пустыни кажется мне странным. Я запрокидываю голову, чтобы встретиться с серыми глазами. Не такими пугающими, как у брата, темнее, с едва заметным голубым оттенком.

Я вспоминаю мальчика с особенным лицом, к которому все относились с сомнением, кроме нашего узкого круга. Его светлая, как у Айлы, кожа лишь слегка тронута загаром. Сейчас у него высокие скулы, линия челюсти выразительная, но чуть мягче, чем у большинства илосийцев. Прямой нос и красивые губы, но неулыбчивый рот. Его миндалевидные глаза завораживают. Они похожи на раскосые глаза теялийцев, но у этого молодого мужчины есть двойное веко, что делает глаза больше. Чёрные длинные волосы собраны в высокий хвост, а лицо обрамляют выбившаяся прядь и длинная косая чёлка, которая закрывала бы левый глаз, но прядь делает идеальную волну, оставляя оба глаза открытыми.

Он не удерживает меня, когда я делаю шаг назад, ничего не спрашивает и не бросается обнимать, как делали это другие. Его лицо расслабленное, даже немного хмурое. Он так же внимательно оглядывает меня с ног до головы и терпеливо ждёт.

На плече и торсе под рубашкой я замечаю очертания бинтов. Это он был в Цере вместе с Даяном. Его кровь капала на красный ковёр.

– Здравствуй, кахари.

Рушан…

Я специально не называю его по имени. Уголки его губ дёргаются и медленно растягиваются в улыбке. Она едва касается его глаз, но зубы он не показывает.

– Здравствуй, принцесса.

Он принимает эстафету и использует мой титул вместо имени. В ответ я копирую его улыбку.

В детстве это было нашей игрой. Мы чувствовали некоторое роднящее нас одиночество во дворце. Кахари среди королевской свиты и никому неизвестная, скрытая ото всех принцесса. Но вместо того, чтобы стать ближе, мы часто ссорились, сталкивались как во мнениях, так и на тренировочном поле, поддевали друг друга. Я даже не помню, произносила ли я когда-либо его имя вслух, за исключением того единственного раза в шестилетнем возрасте, когда все Назари официально дали свои клятвы верности троим наследникам Илоса. Вначале мы с Рушаном не использовали имена при обращении, чтобы насолить друг другу, но со временем это переросло в привычку и потеряло былой оскорбительный смысл, став некой связующей нитью, существующей лишь между нами. Сейчас я запоздало надеюсь, что он знал – я любила его ничуть ни меньше, чем остальных. Если же нет, то теперь у меня хотя бы есть шанс исправить эту ошибку, рассказать ему об этом.

Мне трудно перестать его разглядывать, отмечая, как изменились знакомые черты. В его внимательном взгляде облегчение. То ли потому, что я жива, то ли потому, что помню его. Возможно, и то, и другое. Рушан моргает несколько раз и сводит брови, будто пытается что-то припомнить либо удержать в себе. Решаю, стоит ли прервать эту игру и обнять его первой, как он произносит:

– Ты подросла. – Его голос стал ниже, но у него тёплый тембр.

Эта неловкая фраза повисает между нами, и я не могу сдержать улыбку.

– Ты вроде как тоже, – отвечаю ему в тон, и Рушан хмыкает.