Ковен озера Шамплейн - читать онлайн книгу. Автор: Анастасия Гор cтр.№ 64

– Я звонил в больницу. Сэм пришел в сознание и первым делом потребовал закурить, а потом чуть не подрался с лечащим врачом. Видимо, идет на поправку. Хорошо, что они поверили, будто его покусал сторожевой пес Хармондов… Пришлось подкинуть на место преступления пару собачьих ошейников.

Мельком взглянув на Коула, но так ничего и не ответив, я снова сосредоточилась на гримуаре. Прочитав новое заклинание, я открыла для себя возможность играть со светом. Проведя солнечный зайчик от края бардачка до коробки передач, я удовлетворенно кивнула и быстро переметнулась на следующую главу.

– Мне кажется, ты перебарщиваешь. Которая это страница за день? Пятнадцатая? Еще позавчера ты и одну осилить не могла. Это точно не навредит?

Я зажмурилась, призывая шторм. Не те редкие тучи, что возникают, когда ведьма в бешенстве или печали, а пробуя осознанный контроль погоды. Я повторяла заклинание, пока не выглянула в окно и не увидела чернильную кляксу, пролившуюся на закат.

– Ого, – прокомментировал Коул, перегнувшись через руль.

Голова гудела от усталости, но, помассировав виски, я продолжила.

А тем временем вывески за окном сменились лесами. Снова за чертой города. Дорога, дорога, дорога…

– Одри, слушай… Если не хочешь говорить со мной, то хотя бы поешь.

Жемчужина ожерелья, с которой я играла, выскользнула из пальцев, шершавых от сухого осеннего воздуха. Обернувшись на Коула, сидящего за рулем и днем, и ночью, я опустила глаза на подстаканники, заполненные давно остывшей едой. Пара нетронутых хот-догов с имбирным чаем. В те моменты, когда Коул не смотрел на дорогу, он смотрел только на меня. И сейчас смотрел – обеспокоенно и заботливо. Я эти чувства не разделяла. Зачем беспокоиться обо мне, когда я просто делаю то, что должна?

– Извини, – вздохнула я, послушно захлопывая Книгу. – Я становлюсь очень замкнутой, когда…

– Грустишь, – понял Коул. – И терзаешься чувством вины. А потому моришь себя голодом. В наказание.

– Вовсе нет! У меня просто нет времени на праздность.

– Еда – это потребность живого организма, а не праздность, – скривился на последнем слове Коул.

Я закатила глаза и снова отвернулась. От вида нескончаемого шоссе начинало мутить. Когда мы уже приедем? Почувствовав, что Коул продолжает смотреть на меня, я обреченно застонала.

– Ладно, – сдалась я. – Я просто… все думаю о том колдуне в маске. Почему он не напал на меня. Сначала я решила, что он испугался, но потом… – И я неохотно призналась Коулу в том, в чем признаться не могла даже самой себе: – Теперь мне кажется, что он просто не хотел причинять мне вред. Это имеет смысл лишь в том случае, если я нужна ему. А кому я еще могу быть нужна, если не Джулиану?

– Ну, – Коул долго и напряженно молчал, прежде чем ответить. – У меня пальцев не хватит, чтобы пересчитать всех, кому ты можешь быть нужна. Так что это ни о чем не говорит…

Я безрадостно ухмыльнулась.

– Ты ведь знаешь, что это неправда. Все, кому я могу быть нужна, – это либо ты, либо демонические животные. Вряд ли кто-то из вас прятался под той маской.

– А что насчет той рыжей ведьмы? – задумчиво поделился своими размышлениями Коул, стуча по рулю. – Королева Шепота… Ну, та, что хотела от тебя Бёрлингтон и жемчуг.

– Аврора? – удивилась я. – Зачем ей убивать новоодаренных ведьм? К тому же детей.

– А как еще ей заставить тебя делать то, что она хочет?

– Она хотела Бёрлингтон и жемчуг в обмен на Книгу, – напомнила я и покрутила перед лицом Коула гримуаром в нежном, сизом переплете, с которым не расставалась во сне. – Но она уже у меня. Знаешь, у Авроры есть еще одно прозвище – Хведрунг. Это означает Поднимающая бурю ради веселья. В шестнадцатом веке она заставила жителей Страсбурга плясать несколько дней подряд, пока те не скончались от сердечного приступа или обезвоживания. В истории это обозвали «танцевальной чумой». Да, Аврора хитрая и любит доставлять неприятности. Возможно, она сама подкинула мне книгу. Аврора способна на все, что угодно, но убивать детей… Тут нужна не хитрость. Тут нужно бессердечие.

Коул замолчал, уставившись на дорогу впереди.

– По-моему, бессердечие – это как раз то, чего следует ожидать от ведьмы, устраивающей средневековые вечеринки с летальным исходом. Помнится, ты рассказывала и про человеческие жертвоприношения в центре Нью-Йорка ради получения вечной жизни, – протянул Коул. – Она и вправду так делает? Продлевает себе жизнь с помощью черной магии. Сколько же ей лет?

– Доподлинно неизвестно, но однажды я слышала, как она говорила о короле франков Хлодвиге I так, будто знала его лично. А Хлодвиг жил еще в пятом веке, – хмыкнула я и стащила с хот-дога ломтик соленого огурца, на что Коул одобрительно улыбнулся. – Честно, я ее не понимаю. Не знаю, что может быть хуже, чем пережить свой ковен.

– Может быть такое, что она решила заменить человеческие жертвоприношения на ведьмовские? Ведь забирать жизненную силу новоодаренных, должно быть, эффективнее.

– Возможно, но так заморачиваться… Это глупо. Авроре незачем такие эксперименты, когда Нью-Йорк – туристический центр мира. Даже десяти пропавших без вести там никто не хватится, чего не сказать о таком маленьком городке, как Бёрлингтон.

Коул оторвал одну руку от руля и, пока я разглагольствовала, протянул мне почти холодный хот-дог. Я обреченно поморщилась, но признала поражение и вгрызлась в мякоть хлеба. С каждым укусом усталость отступала, пока не исчезла совсем. Я постаралась не замычать от удовольствия, чтобы самодовольство Коула не раздулось еще больше и не лопнуло, перевернув машину на полном ходу.

– Еще я утром звонил Гансу, пока ты спала, – осторожно начал он, убедившись, что я доела, умяв и его порцию тоже. – Оказывается, он и впрямь отлично ремонтирует мебель. Гидеон в восторге! Наконец-то кто-то починил ему шкафчик в прихожей. Не помню, чтобы мой брат хоть когда-то столь охотно делился жилплощадью. А Марте понравились лошади. Гидеон учит ее верховой езде. И я… Я перевел деньги, чтобы Ганс мог заказать для нее глазной протез. Так что у них все хорошо, – выдавил улыбку Коул, будто не замечая, как я переменилась в лице, перестав облизывать крошки с пальцев.

Милое платьице и колготки, заляпанные кровью. Белокурые волосы, разметавшиеся по грязным половицам. Знаки и руны, шрамы от которых пройдут с ней через всю жизнь и сойдут лишь тогда, когда плоть сойдет с костей от старости. Глазное яблоко с васильковым зрачком, вместо которого теперь зияющая дыра, сделавшая из невинного ребенка сломанную куклу. Все это я вспомнила, лишь слыша имя «Марта». Не зря Коул ждал, когда я доем.

Я содрогнулась и снова уставилась в Книгу. Похоже, сегодня я вновь не засну.

– Это не твоя вина, – отчеканил Коул то, что повторял как заведенный с самого нашего отъезда из Бёрлингтона. Заметив, что у него все равно ничего не выходит, Коул откашлялся: – Так что там за кандидат, которого ты хочешь пригласить в ковен? Ты уверена, что он все еще в Новом Орлеане? Неприкаянные редко засиживаются на одном месте…